мне кажется безвольной куклой в умелых родительских руках.
— И что? Ты готов разорвать помолвку, после того, как вы уединились для поцелуев? — спросила я, сощурив глаза. — А ты не подумал, что будет с бедной девочкой?
Сейчас я почему-то чувствовала омерзительно, словно собираюсь строить свое счастье на чужом горе. Счастье со вкусом горя меня не устраивало. К тому же, признайся я сейчас, Вэндэла заберут. И по закону они будут правы. Он может находится у прадедушки и прабабушки столько, сколько они посчитают нужным. И никакой закон, никакой принц не сможет на это повлиять. Вот ребенок, вот отец. Не помню я, чтобы хоть раз суд вставал на сторону бедной матери. Суд всегда оставляет ребенка с тем, кто сможет дать ему больше. И даже я, женщина не бедная, не сможет тягаться с самой богатой семьей королевства. К тому же титулованной.
— Я готов предоставить ей любого жениха. Среди офицеров немало родовитых семей, — заметил Амбер.
— По факту, я была права. Поиграл сам, отдай друзьям, — с горечью произнесла я. — Только у тебя это все благородно! Называется, переуступил! А потом спрашиваешь, почему я ушла? Почему не захотела оставаться с тобой? Наверное, поэтому! Не захотела быть женой какого-нибудь ротмистра! Шестого по счету!
— Прекрати такое говорить! — вспылил Амбер. — Я собирался жениться на тебе!
— Собирался, — горько усмехнулась я, вспоминая слова герцогини про “собирался жениться”. — Это в прошлом, Амбер. Если бы это был твой сын, то ты бы отнял его у меня!
Сердце колотилось в груди, словно сошло с ума. Он меня сегодня доведет! Это точно! Я и так одна сплошная нервная клетка! Не спрашивайте, какой страшный зверь сидит в этой нервной клетке.
— Мне не нужен брак для галочки, чтобы соблюсти как бы правила приличия! Я вполне себя обеспечиваю. У меня достаточно денег, чтобы обеспечить достойную жизнь себе и сыну. Я — не юная обнищавшая аристократка, которая ищет, как можно поудачней выйти замуж… — вырвалась я, а я тут же осеклась.
Что-то как-то лишнее получилось. Пришлось прикусить язык. Амбер изменился в лице.
— Что ты только что сказала? — спросил он.
— Ничего, — испугалась я. — Мне пора идти. Я и так нарушила все правила приличия придя в твою комнату! А как ты сказал, репутация у меня уже так себе. Поэтому постараюсь сберечь хотя бы ее остатки!
Я направилась к двери. Резко, даже чересчур, я дернула дверь на себя. А потом вышла и закрыла ее за собой.
Спокойствие! Только спокойствие!
Я застегнула платье, пока никто не видит, надела на палец кольцо и направилась в сторону коридора, где внимательно изучала картины. Если вдруг кто-то пройдет мимо, а гости имеют наглость разгуливать по всему замку, то они будут уверены, что я готовлю очередную иллюзию по просьба хозяев.
— Кхе-кхе! — послышался голос, на который я обернулась. На меня презрительно смотрел граф Роккар. — А что это вы делали возле комнаты жениха нашей дочери в такое позднее время!
Графиня в своем синем платье маячила за его спиной. Рядом терся Нил, размахивая кочергой.
Глава 36
— Нил, — произнесла графиня не то раздраженным, не то злым тоном. — Положи кочергу!
Он несколько раз зацепил ее платье, оставив черные следы.
Кто бы мог подумать, что, быть может, это ее единственное выходное платье! И только сейчас, когда ребенок покусился на него, проявилось что-то воспитательное в голосе.
Обиженный Нил устроил скандал, отошел, со звоном бросил на каменный пол кочергу и стал злобно пинать доспехи, стоящие на манекене в качестве украшения.
— Герцогиня разрешила мне смотреть портреты во всем замке, — произнесла я. — Или, вы уже почувствовали себя его хозяевами, раз была помолвка? Если да, то скажите. Я с удовольствием его покину немедленно. И напишу письмо о том, что новые хозяева запретили мне перемещение по замку. И к сожалению, я вынуждена уехать.
— Да… но… — не нашел, что ответить граф Роккар. Такого точного выпада он не ожидал. а главное, такого вежливого. — Вы можете находиться, где вам …эм… заблагорассудится… И…
Он посмотрел на жену, в надежде, что она что-нибудь скажет. Но та не смогла ничего ответить.
— Вот и все! — улыбнулась я, разглядывая картины.
Роккары прошли мимо, свернув за угол.
— Как же я ее ненавижу, — послышался приглушенный голос графини. — Тебе не кажется, что между нею и нашим будущим зятем что-то есть?
— Тебе — то какая разница, — резко, но тихо оборвал граф. — Главное, чтобы помолвка не сорвалась!
Я расправила платье, рассмотрела картины, и направилась в сторону покоев. Я очень люблю рассматривать картины, читать книги, пытаясь найти вдохновение для иллюзии.
Время было позднее. И я прошла по полумрачным коридорам, чувствуя легкий холод от разговора с Амбером.
Я подошла к своей двери, открыла ее и заглянула в комнату Вэндэла. Он лежал на кровати и увлеченно читал книгу.
Поджав губы, я направилась в свою спальню, надеясь, что Амбер расскажет о том, что такое битва на самом деле.
— Моя драгоценная! — выскочил Вэндэл, прижимая книгу к груди. — А ты знаешь, что старый генерал ненавидит магов потому, что именно они убили его сына. Тут об этом рассказывают! Как маги убивают драконов!
— Милый мой, — остановилась я, подходя к сыну. — Пока ты читаешь, как маги убивают драконов и обычных людей, где — то юный маг по другую сторону читает книгу, как правильно убивать людей и драконов. И тоже мечтает о подвиге. Понимаешь, милый, на войне все не так, как пишут в книгах.
— И все — таки, — вздохнул Вэндэл, а я видела знакомый блеск в глазах. — Спокойной ночи, моя драгоценная!
— И ты ложись! — улыбнулась я, обнимая мальчика. — Я очень за тебя переживаю.
— Но я же не погибну! — удивился Вэндэл.
— А если ты погибнешь, кто будет защищать маму? — спросила я, глядя сыну в глаза.
— Но я ведь не погибну! — твердо произнес Вэндэл,
Я поцеловала его в щеку. Моя маленький мальчик, мой котенок, сердце мое… Мама не переживет,
