литературы А. Проханов, В. Распутин…
«Очнемся, опомнимся, встанем и стар, и млад за нашу страну, — призывали они. — Скажем: “Нет!” — губителям и захватчикам. Положим предел нашему отступлению на последнем рубеже сопротивления». «Сплотимся же… чтобы содействовать укреплению Советской власти». «Советский дом — наш дом и оплот, построенный великими усилиями всех народов и наций, спасший нас от позора и рабства в годины нашествий».
Два дня, 25 и 26 июля, проходил пленум ЦК КПСС. Никто тогда не подозревал, что это последний пленум в истории партии, бесславно терявшей свое доминирующее положение в стране. Хотя, конечно, предчувствие надвигавшейся беды было у многих.
Смущала повестка дня пленума — обсуждение проекта новой Программы КПСС. Горбачев теоретизировал, его слова были гладкими и скользкими, а в беломраморном зале собрались люди, ждавшие от генсека конкретных указаний, как жить дальше, как действовать после ельцинского указа о департи-зации. Паковать чемоданы, уносить ноги из государственных органов?
По словам первого секретаря Ленинградского обкома партии, видного ученого, члена-корреспондента АН СССР Б. Гидаспова, потерялось понятие «коммунизм», а если и употребляется, то «в жанре надгробной эпитафии». Первый секретарь ЦК Компартии Белоруссии А. Малофеев бросал обвинение генсеку, что партия отстранена от выработки государственной политики.
— Да и в самой КПСС, — с горечью говорил он, — критической отметки достигли развал, брожение, несогласованность, угроза явного раскола.
Практически все выступавшие резко критиковали идеологов перестройки, «либералов-шестидесятников», приведших страну к глубокому кризису. Ставили вопрос о необходимости изменений в составе ЦК, Политбюро и Секретариата, о целесообразности совмещения постов президента и генсека.
Пленум принял решение провести внеочередной XXIX съезд КПСС в ноябре — декабре 1991 года и принять на нем новую Программу КПСС.
В рассказе Медведева о его разговоре с Горбачевым по поводу департизации есть упоминание о некоем «откровенном, нелегком» разговоре Горбачева с Ельциным и президентом Казахстана Назарбаевым. Что это был за разговор?
Вокруг этого эпизода создано множество былей и небылиц. По одной из версий, 29 июля 1991 года в Ново-Огареве, где велась работа над Союзным договором, состоялось тайное совещание. Горбачев закончил основное совещание и простился с лидерами республик, а Ельцина и Назарбаева попросил остаться. Мол, именно их разговор и дал повод для создания ГКЧП.
Речь шла об обсуждении конкретных кандидатур на должности руководителей будущего обновленного Союза. Тайное обсуждение якобы было записано подслушивающей аппаратурой КГБ и стало известно лицам, которым не отводилось места в будущем правительстве. Узнав об этом, потрясенные коварством и неблагодарностью Горбачева, они организовали заговор с целью отстранения его от власти.
Биограф Ельцина Борис Минаев в книге, вышедшей в серии «ЖЗЛ», приводит фразу, произнесенную Горбачевым: «Назарбаеву Нурсултану Абишевичу я предлагаю пост премьер-министра, будет заменен также председатель КГБ, предлагаю Бакатина, ты как, Борис Николаевич?»
Фраза закавычена. Значит, так и в распечатке. Не прямая речь, допускающая вольный пересказ, а именно цитата.
Только две фамилии — Назарбаева и Бакатина. Первая вместо премьера Павлова, вторая — вместо председателя КГБ Крючкова. Других нет. Ни того, кто должен заменить вице-президента Янаева, ни председателя Верховного Совета СССР Лукьянова.
О разговоре Горбачева, Ельцина и Назарбаева пишет и такой авторитетный историк, бывший главный государственный архивист России Р.Г. Пихоя. В его книге «Советский Союз. История власти. 1945–1991» круг людей, которых предстояло заменить после подписания Союзного договора, расширен.
«Встреча носила конфиденциальный характер. На ней были достигнуты важнейшие договоренности, — пишет он, — из руководства нового Союза будут убраны вице-президент Яна-ев, председатель КГБ Крючков, министр внутренних дел Пуго, министр обороны Язов, руководитель Гостелерадио Кравченко. По предложению Ельцина договорились о том, что новым премьер-министром Союза будет Н.А. Назарбаев. Было также решено выдвинуть на пост президента Союза Суверенных Государств М.С. Горбачева.
В разгар разговора Ельцин забеспокоился: нас “подслушивают". Его опасение оправдалось. “Записали и этот разговор, может быть, эта запись и стала спусковым крючком августа 91-го года", — писал он в своих мемуарах».
Р.Г. Пихоя имел в виду книгу Ельцина «Записки президента», вышедшую в 1994 году миллионным тиражом. В ней Борис Николаевич подтверждает дату конфиденциальной ветре-чи — 29 июля 1991 года и место — Ново-Огарево, один из залов особняка.
У Ельцина возникло необъяснимое ощущение, будто за спиной кто-то стоит, кто-то неотступно подглядывает. Он сказал тогда:
— Пойдемте на балкон, мне кажется, что нас подслушивают.
— Да брось ты, — не слишком твердо ответил [Горбачев], но все-таки последовал за Ельциным.
А говорили они вот о чем. «Я стал убеждать президента, — вспоминает Ельцин, — что если он рассчитывает на обновленную федерацию, в нее республики войдут только в том случае, если он сменит хотя бы часть своего самого одиозного окружения. Кто поверит в новый Союзный договор, если председателем КГБ останется Крючков, на совести которого события в Литве. Ни одна республика не захочет войти в такой Союз. Или министр обороны Язов, — разве может быть в новом Содружестве такой “ястреб” из старых, отживших уже времен».
Ельцин отмечает: видно, Горбачев был напряжен, ему нелегко давался этот разговор. «Меня поддержал Нурсултан Назарбаев, сказал, что надо обязательно сменить министра внутренних дел Пуго и председателя Гостелерадио Кравченко. Потом добавил: “А какой вице-президент из Янаева?!” Михаил Сергеевич сказал: “Крючкова и Пуго мы уберем”».
Далее Ельцин, по его словам, стал убеждать Горбачева отказаться от совмещения постов Генерального секретаря ЦК КПСС и президента Союза. Борис Николаевич удивился: на этот раз он впервые не отверг его предложение. И даже посоветовался:
— А может быть, мне пойти на всенародные выборы?
Все трое единодушно решили, что после подписания Договора необходимо поменять Валентина Павлова, тогдашнего премьер-министра. Горбачев спросил:
— А кого вы видите на этой должности?
Ельцин предложил Назарбаева. Горбачев сначала удивился, потом быстро оценил этот вариант и сказал, что согласен.
— Другие кандидатуры мы обсудим после 20 августа, — закончил он разговор.
«Такой была эта встреча, и, я думаю, многое сложилось бы иначе, если бы то, о чем мы договорились втроем, удалось осуществить. История могла бы пойти по другому пути.
Пройдет немного времени, и я своими
