слабостях и юношеских комплексах присягающих вам слуг, – Дэлери ее словно не слышала, – но эксплуатировать в своих интересах обиду и душевную боль маленького ребенка – недопустимо! Я не дам вам превратить Сьюзен в чудовище!
– Вашу дочь? – повторила свой вопрос Наместница. – С чего вы взяли, будто Сестра Семко – исключительно ваша собственность, и только вы можете определять ее судьбу?
– По праву матери! Приемной, но все же матери.
– Вы, возможно, ослеплены своими иллюзиями, Виан, но печальная правда состоит в том, что ровно с того дня, как я излечила Сьюзен от Песчаной Лихорадки, ее жизнь принадлежит мне и только мне.
При этих словах Дэлери пошатнулась, точно от еще одного удара, а Сиарна продолжала говорить, как будто хотела ее окончательно добить.
– Да, она – мое орудие, одно из лучших, и я буду использовать его так, как сочту нужным, не спрашивая на то вашего согласия или одобрения. Смиритесь с этим, – Наместница вновь понизила голос, все еще не теряя надежды призвать Верховную Жрицу к благоразумию. – Вам же, Виан, я настоятельно рекомендую немного остыть и успокоиться. Сейчас неподходящее время для нелепых ссор.
– Я вам не позволю! – зарычала Дэлери и, сжав кулаки, шагнула к трону.
– Мама, ну прекрати уже! – крикнула ей вслед Сьюзен, не столько испугавшись, сколько устав терпеть выходки своей сбрендившей мачехи.
– Хватит! – от окрика Сиарны зазвенели стекла в витражных окнах. – Вы перешли грань допустимого, Виан! Подобной дерзости я прощаю никому, даже вам. Вы разжалованы!
Уже бывшая Верховная Жрица издала хриплый стон и повалилась на пол.
– Я не потерплю в своей команде людей, которые, повинуясь эмоциям и чувствам, способны подвергнуть опасности реализацию моих планов! Так что на данный момент вы – лишний человек в моей обойме, – в воздухе разнесся очередной тяжкий вздох. – И мне искренне жаль, что им оказались вы, Виан. Вы – возможно единственная, кого я могла называть не просто верной соратницей, но даже… подругой. И вы так горько меня разочаровали!
– Я… оставалась верна вам до самого… конца, – прохрипела Дэлери, приподнявшись на локте и роняя на мраморный пол капли крови из рассеченной губы, – но вот вы… изменились.
– Разумеется, я изменилась! Неумолимое время меняет все, оно даже безмолвные камни обтачивает, ну а мы просто обязаны адаптироваться к меняющимся обстоятельствам, если хотим выжить и процветать.
– Даже ценой предательства собственных идеалов?!
– Моим идеалом было, есть и будет построение совершенного мира, управляемого разумом, любовью и гармонией! И никто не собьет меня с избранного пути! Сегодня мы как никогда близки к нашей цели, последним препятствием является мой жалкий и никчемный брат. В прошлый раз я лишь пленила его, что только отсрочило нашу финальную битву, но не отменило ее. Теперь же я достаточно сильна, чтобы сокрушить и уничтожить Анрайса окончательно! У меня более не осталось слабых или уязвимых мест!
Наместница подалась вперед, выставив руку в сторону распростертой на мраморном полу Дэлери.
– Я многому у вас научилась, Виан. Вы показали мне, каким грозным оружием могут стать слабости, изъяны и пороки, как обратить грехопадение во благо, как заставить гнев и ненависть воодушевлять людей на самопожертвование и подвиг. И однажды я поняла, что точно так же любое проклятье внутри себя таит скрытое благословение, – фигура в белых одеяниях снова выпрямилась, вернув руки на подлокотники, и заговорила громче, подводя черту под дискуссией. – Когда-то Отец обрек меня на терзания и муки, вызванные вечной борьбой двух запертых во мне противоположностей, но те времена остались в прошлом. Нынче же, прекратив бессмысленную внутреннюю борьбу, я обрела равновесие и покой. Я вобрала в себя все лучшее от Тьмы и Света, найдя, наконец, истинное совершенство! И теперь я готова подарить его всему миру!
– А в ваших услугах, Виан, – Наместница коротко усмехнулась, – я более не нуждаюсь. Вы свободны.
– Идемте, госпожа! – послышался над ухом Дэлери негромкий голос Шимаэла. – Здесь нам больше делать нечего.
Глава 11
Облачившись в спортивное трико, Лайс вышел в танцевальный класс и начал разминаться, повторяя все те упражнения, которые показывала ему Собати. Он включил только минимальное освещение, и сейчас в гулком полумраке пустого помещения его единственным партнером выступало собственное отражение, танцующее в зеркальной стене напротив.
Интересно, наблюдает ли кто-то в данный момент за ним с его обратной стороны? Ну да ладно, отвлекаться некогда, даже разминка требует концентрации и сосредоточенности, чтобы ничего не пропустить и ничего не забыть. Иначе строгая Собати сразу же увидит, что ты где-то схалтурил.
Такие вещи она подмечала моментально, от внимательного взгляда Старшей Жрицы не могла укрыться ни одна мелочь. Ее невероятная осведомленность обо всем, что происходило в стенах Дворца, породила немало легенд, и многие склонялись к версии, что в этом всеведении как раз и заключалась ее персональная сила, обретенная после принесения присяги.
Практически у всех Жриц имелись свои уникальные способности – одни полезные, как у Собати, другие пугающие, как пирокинез Дэлери, ну а какие-то просто любопытные или даже забавные. У Советников же, лишенных подобного дара, такого рода дискриминация время от времени вызывала вполне объяснимое чувство зависти.
Но сейчас жизнь предоставила Лайсу уникальную возможность отыграться, подарив ему способности к Танцу, да еще столь сильные, что даже сама Собати иногда пугалась.
Старшая Жрица занималась с ним по вечерам, когда танцевальный класс освобождался после уроков Жриц и послушниц. Когда приходил Лайс, воздух здесь еще пах потом и тяжелым трудом, поскольку за видимой воздушной легкостью опытных танцовщиц всегда скрываются долгие и изнурительные тренировки. Эта специфическая атмосфера и его самого настраивала на рабочий лад, помогая собраться с мыслями и сфокусироваться на деле.
Лайс буквально фонтанировал энтузиазмом, его одолевало жгучее нетерпение поскорей испытать свой новый дар, попробовать и то и это, однако Собати быстро охладила его пыл, настояв на целом курсе предварительных тренировок с отработкой отдельных танцевальных элементов. Чем вызвала его искреннее недоумение, поскольку Лайс буквально чувствовал, как Танец рвется из него наружу, не требуя подсказок и проводников. Он же почти инстинктивно чувствовал, что и как нужно делать, видел нити движений и завитки пируэтов, зачем отвлекаться на нудное повторение элементарных вещей, когда конечная цель – вот, совсем рядом, только руку протяни?
– Охолонись, парень! – рассмеялась Старшая Жрица, услышав его недоуменные вопросы. – Твой
