не закончилось.
— Что случилось? — заинтригованно спросил Ричард, которому не приходилось читать об этом.
Джеймс поморщился. Ему пришлось перевернуть летом весь отцовский архив вверх дном, чтобы разыскать интересующую его информацию. То, что он нашёл, было не слишком хорошо.
— Поскольку отступниками были преимущественно маги, ведомые алчностью и желающие при помощи святого дара увеличить свою мощь, то святой дар в их руках… изменился, словно с ума сошел. Они пытались лечить, а вместо этого калечили. Пытались очистить, но лишь оскверняли. Решили вызвать святого защитника, но что, что они призвали, святым не было.
— Черти, — понял Ричард.
— Да, — подтвердил Джеймс. — Черти, демоны, дьяволы — то, что принято называть тёмными порождениями, которые с тех пор заполонили мир. После этого к магам долго относились настороженно. Малейшего промаха хватало, чтобы тебя объявили отступником, магам запретили святые практики в любом виде и для любых целей. Со временем, фокус сместился с магов и на святых, хотя считалось, что скромные святые никак не могут быть совращены тьмой. И, если честно, так оно, наверно, и есть, потому что святые никогда за всю историю не призвали ни одно тёмное порождение. Однако, если святой открыто использовал чары, его запросто могли обвинить в отступничестве, заклеймить и осудить. Как Сильвестра Кэмпбелла.
— Профессор Кэмпбелл в конце первого года предупреждал меня никогда не использовать что-либо, не утверждённое учебной программой целителей, — признался Ричард, глядя в окно, где по нему медленно растекался рассвет. — Сказал, никогда и ни с кем даже не обсуждать то, что я могу сделать что-то большее.
— Умный мужик, — кивнул Джеймс. — Жаль, что благодаря своему собственному опыту.
Пятый семестр. Часть 3
Закончив квалификационную работу и сдав её в конце осени, Ричард полностью сосредоточился на подготовке к экзамену и защите, до которых остался всего месяц. Давно изученный материал уже не лез в голову и начал путаться. Со вздохом Ричард поднялся и отправился гулять по библиотеке. Завернув в раздел с книгами по святой защите, он выбрал несколько из них и полистал. Ему в голову пришла мысль, что он так сосредоточился на изучении чар, что ни разу не заглянул в другие разделы святых наук. Кто знает, что он мог бы почерпнуть отсюда? Ему, как целителю, было запрещено использовать чары, но ведь о других благословениях речи не было, не так ли? Он настолько увлёкся чтением, что пропустил момент, когда к нему подошёл профессор Андерсон.
— Добрый день, — поздоровался профессор, перекрывая Ричарду выход из-за стеллажей. Ричард вздрогнул, но постарался выглядеть максимально расслабленно и дружелюбно.
— Добрый день, профессор.
— Интересуетесь защитой? — Андерсон указал на книгу в руках Ричарда.
— Да, немного, — улыбнулся Ричард. — Делаю небольшой перерыв в подготовке к экзамену. Решил почитать что-нибудь отвлечённое.
Глаза Андерсона сверкнули. Он вальяжно подошёл к Ричарду и забрал книгу из его рук.
— «Защитные благословения: основы, теория, практика», — прочитал Андерсон название на обложке. — А вы читали про духовные практики, мистер Грэй? Как думаете, не ошиблись ли факультетом при поступлении? Возможно, вам стоило попасть на другой курс? Защитников, например.
Ричард пожал плечами.
— Вы же наверняка были на распределении и знаете, что я не выбирал.
— Верно, — ответил Андерсон, возвращая Ричарду книгу. — Но если бы могли, чтобы вы выбрали?
— Я об этом не думал, профессор, — Ричард не понимал, куда клонит профессор и чего от него хочет. Если Андерсон подослал Кристофера с шаром, то уже должен был знать результат проверки.
— Тогда подумайте и приходите ко мне в кабинет сегодня вечером, мы побеседуем, — предложил Андерсон, и Ричард почувствовал, как у него мурашки по спине поползли от плохого предчувствия.
— Мне надо готовиться к экзамену, профессор, — возразил Ричард, поставил книгу на полку и двинулся к выходу. — Разрешите пройти.
— Ну что ж вы так торопитесь? — Андерсон поймал Ричарда за плечо и крепко сжал, его глаза опасно сузились.
— Профессор Андерсон, — за спиной Андерсона раздался голос профессора Кэмпбелла.
Андерсон отдёрнул руку от плеча Ричарда и резко обернулся.
— Добрый день, профессор, — Андерсон приветливо улыбнулся Кэмпбеллу. — А мы с мистером Грэем как раз обсуждали вопросы к экзамену.
— Полагаю, у вас есть свои студенты, нуждающиеся в консультации, — Кэмпбелл протянул руку Ричарду, и тот поспешил протиснуться между полками и Андерсоном и юркнуть под защиту Кэмпбелла. — Со своими я справлюсь самостоятельно, спасибо.
— Разумеется, — Андерсон поклонился и поспешил уйти.
— Я ведь говорил вам не ходить одному, — сказал Кэмпбелл, как только Андерсон оказался достаточно далеко, чтобы не слышать его.
— Простите, профессор, — Ричард опустил голову.
— Будьте предельно осторожны и не принимайте ничего из рук профессора Андерсона.
— Профессор, — Ричард выпрямился и посмотрел прямого на него. Конечно же Кэмпбелл не мог знать, что произошло на чердаке между ним и Кристофером. — Если вы о детекторе отступников, то… мне уже подкинули его. И он оказался белым.
Кэмпбелл бросил на Ричарда нечитаемый взгляд.
— Не обольщайтесь, — предупредил Кэмпбелл. — При желании результат детектора можно легко подделать. Особенно если однажды вы уже держали его в руках, и он запомнил вашу ауру. Кто дал вам его?
— Кристофер, — Ричард почувствовал, что бледнеет. Не вышло ли так, что с Кристофером он подставил сам себя?
— Мистер Крафт? С которым вы дружите? — слабая улыбка Кэмпбелла выглядела жутко.
— Мы не разговариваем с прошлого года, — признался Ричард. — Он думает, что я… — он запнулся.
— Что вы отступник, — тихо закончил за него Кэмпбелл. — Очевидно, что вы уже пренебрегли всеми советами, что я давал вам ранее, но я всё же рискну и сделаю это ещё раз. Разорвите с мистером Крафтом все связи.
— Профессор, могу я задать вам один вопрос, — решился Ричард. Кэмпбелл смерил его взглядом, но кивнул. — Почему вас заботит это?
Ричард сам не знал, как решился его спросить и какого ответа ждал от профессора. Всё слишком запуталось, и из-за квалификационной работы и экзамена совершенно не было времени спокойно сесть и обдумать ситуацию. Ричард уже был готов бросить всё и сбежать назад, в загородный дом. Или прямо на фронт, лишь
