Но и раздражения в его голосе не было.
— Ловлю на слове.
Вот так, мы постепенно начали готовиться к этой свадьбе. Хороший сон полезен для здоровья. А вот алкоголь не очень. Но, по крайней мере, этим четверым было весело. Да даже Майя пыталась влиться в их болтовню. Зачем ей это? И почему вообще Мимору обязательно показать своё отношение к чиссу? Ладно, надо спать. Однажды я узнаю, почему.
Глава 13. Некоторые вещи, которые (не?) забыты
Не знаю, надолго ли я провалился в сон, но проснулся от того, как летевшая чашка Мимора задела мою, и та пролилась. Открыв глаза, я оглянулся по сторонам. Троица старших мирно спала, Кейдена не было в палатке, а Майя положила голову Миморозу на колени. Сам он задумчиво глядел на стол, слегка нахмурившись.
— Вы давно знакомы? — спросил я.
— Да, нас познакомил мой учитель, Майя в больнице была. Её поднять на ноги надо было, не знаю зачем, — Мимор показался мне печальным, — но мастер говорила, что Майя пережила тяжёлую травму, предательство, и ей нужна эта помощь.
— Предательство? — шёпотом я обратился к Мимору, — но она весьма счастлива и спокойна.
— Это и поражает, — взгляд упал на её голову, а сам Мимор почти застыл с приоткрытым ртом, — узнав, что она пережила, я сам не верю.
— Может быть, трагедия преувеличена? — я всего-то выполнял миссию. С ней был учитель.
— Ты просто не знаешь, через что Майя прошла, — Мимор уже перевёл взгляд на меня, — не могу рассказать тебе всё, она будет злиться. Но у Майи был дорогой ей человек. Она любила его, верила в него, спасала, прикрывала. Но когда та нуждалась в нём, он не помог.
— Джедаям нельзя создавать привязанности. Может, — я запнулся, не зная, как себя назвать, — этот человек следовал кодексу и не хотел нарушать правила?
— Любишь же ты всех защищать, Дик, — Мимор выдавил из себя небольшой смешок, — не-а, задача джедая — помогать и защищать. Сила течёт в каждом из нас, и мы должны любить весь мир. Особенно тех, кто сам дарит нам свою любовь. А он только и делал, что зубрил кодекс, думал о себе и миссиях. На остальное плевать он хотел. Карьера ему важнее всех.
— Но любовь ведёт к привязанности, а та к страху потери, а страх питает тёмную сторону. Потеря любви многих приводила к тёмной стороне — Я с детства слышал, привязанности делают джедая слабым перед тёмной стороной. Так говорят старшие джедаи. Мимороз не слушал никого?
— Нудишь, как мастер джедай. Если не видеть и не принимать поддержку, то сойти с пути легко. Но мой мастер помог ей. И сейчас Майя хочет встретить эту мразь после его крупной неудачи, и просто посмотреть на него. Что он сделает?
— И это называется, не сошла с пути?
— Она не собирается его калечить. Ей просто хочется знать, что будет, когда они встретятся. Он признает предательство? Признает, что ошибся? Или останется тем же придурком.
Я её не предавал, там был учитель! Надо было поймать ситха. Он и так убил много граждан, нельзя было давать ему вырезать народ дальше. Её привязанность это её проблема, и нечего меня винить в её ожиданиях. Пока я это проговаривал у себя в голове, Мимороз перевёл взгляд на стол и продолжил:
— Но зная этого, я думаю, он не скажет ничего кроме, джедаям запрещено любить, я не предавал, это твоя ошибка. Как и ты сейчас.
— А ты? Тотеха сказал, что ты долго искал его и выпрашивал имя.
— Я его ненавижу. Да, я не видел его и не знаю, чем он реально думает, но я видел, что он сделал с Майей. Она не хотела жить. Я каждый день должен был давать ей тепло и заботу. Каждый день я приходил и почти силой заставлял поесть, поговорить, встать! Да сделать хоть что-то! Я ненавидел это задание мастера. И ненавидел её, — кулак над головой Майи сжимался, пока голос Мимора становился грубее. Но она чуть дрогнула и заёжилась, а он тут же разжал кулак и легонько коснулся её головы, — но это не её вина. Это он её сломал. Она потратила несколько лет на него, чтобы эта мразь всё разрушила одним поступком. Он чуть не убил её внутри. Я ненавижу его за это.
— Да ты всех ненавидишь, — если он ненавидит меня, то стоит не говорить ему всего, — Тотеху, этот чела, Майю, сначала, тоже не радовал, оказывается.
— Тотеха это бывший ситх. Да, его бросили. Да, его так жаль, он же так много страдал среди ситхов и после этого. Он же бедный беззащитный отступник. Его же не учили убивать в академии ситхов.
— Не понял.
— Он только и может, что ныть о грустном прошлом и мнить из себя жертву. Я пострадал больше вас, дайте мне власть и уважение, я же столько настрадался! Даань, где моя дань. Прибить его хочется.
Я подавил смешок. Всё же, у всех бывают трудности, нечего тут смеяться, — а прибить этого предателя Майи ты не хочешь?
Зря я это спросил. Мимор вновь стиснул зубы, и я почувствовал напряжение, исходящее от него.
— Нет, — ответил он, и чуть расслабился.
— Нет? — он точно врёт, если уж Тотеху хочет прибить, так и меня должен.
— Нет, — повторил Мимор ещё раз, как будто уговаривая себя, — это ранит Майю гораздо сильнее. Когда она начала приходить в себя, её светлые стороны тоже вернулись к жизни. Я вёл себя с ней отвратительно. Терпеть не мог всё это. Но ей было всё равно. Может быть, она подумала, что раз я ей помогаю, во мне есть нечто хорошее. Не важно, как я сильно ей грубил, когда Майя стала второй ученицей моего мастера, она всегда была рядом. Держала мой гнев, подбадривала, шутила, прикрывала, когда нужно. Смотря на неё, я вспоминал первые дни знакомства, её восстановление, и просто не мог навредить ей. Мне ни с кем не было так приятно и легко. И я хотел сделать ей приятное, как мне казалось, найти и сразить этого ублюдка. Но однажды Майя сказала, что если она раскроет его имя мне, значит, она жаждет мести. Значит, он
