очередной раз заваливаюсь на Олега, тот просто подхватывает меня на руки как новобрачную и несет до самого дома.
У подъезда он ставит меня обратно на нетвердые ноги. Нас внезапно из темноты обдает светом желтых фар. А затем какая-то черная крутая тачка разворачивается с визгом и покидает двор.
— Как интересно, — бормочет Олег, глядя вслед удалившейся машине. — На-ка, милая.
Он протягивает мне свою визитку.
— Если захочешь другую работу, можешь обратиться ко мне.
Убираю визитку в кармашек.
Блин, права Маринка: этот номерок телефона я взяла с удовольствием.
Глава 31. Лицом к лицу
С самого своего прихода на работу я закапываюсь в дела.
Загружаю себя так, как даже во время испытательного срока не делала. Лишь бы мысли мои не возвращались к бессовестному лжецу.
Краем глаза вижу, что Раевский шлет мне сообщения в корпоративном чате один за одним. Я их игнорирую. Все рабочие поручения мне дает непосредственный начальник, а то, что может потребовать от меня лично Раевский, я выполнять не собираюсь.
Я не читаю туеву хучу сообщений от него, приходящих на мобильник, но, когда телефон начинает разрываться от его звонков, я не задумываясь делаю скрин поста из ВК и отправлю ему.
Мне кажется, это должно продемонстрировать наглядно, что я не желаю общаться. Причина тоже должна быть ясна.
И правда, на какое-то время телефон замолкает.
Но как я ни стараюсь вообще выкинуть Раевского из головы, сделать это не так-то просто: все-таки он наш директор, и большая часть рабочих дел и совершенно посторонних сплетен вертится вокруг него.
Перед обедом забегает Ленка с горящими глазами и свежими новостями:
— Сегодня Князь вне себя с самого утра, а сейчас вообще показал свой лик Монстробосса. Я тебе скажу, что все, что было раньше, это просто цветочки.
— Не передумала охотиться на этого зверя? Как бы он тобой не закусил? — хмыкаю я. Очень приятно, что не только у меня на душе погано. Побесись, мой дорогой. Тебе полезно принять пилюли, которые ты прописываешь другим.
— Пожалуй, я начинаю задумываться, что не просто так его до сих пор к рукам не прибрали. Характер у него, конечно… Сегодня уволил еще одну секретаршу в рекордные сроки. Через два часа после приема. Вот что можно сделать настолько не так всего за два часа, чтобы тебя уволили?
Пожимаю плечами. Откуда мне известно, какая комета на Князя упала? Да и про то, что его не прибрали к рукам… Как это слухи еще не расползлись?
Ленка наконец обращает внимание, что я изображаю активную рабочую деятельность и не стремлюсь продолжить разговор. Она покидает меня разочарованной. Конечно. Такая животрепещущая тема.
Знала бы она, сколько всего могу рассказать я.
Только я выдыхаю, как от Раевского опять приходит сообщение в ответ на то, в котором я послала скриншот.
«Нашла из-за чего нервы мне трепать».
Я прямо взрываюсь.
Ни хрена себе! Ему! Нервы! Это типа фигня какая-то?
Не успеваю шваркнуть телефон в верхний ящик стола, как пиликает еще одно сообщение.
«Херней не занимайся! Нашла чему верить. Жду тебя в обед у себя в кабинете. Нам надо поговорить».
Нет, вы посмотрите на него!
Распоряжается! Решает, что для меня важно, а что — нет. Его нервы, видите ли, страдают. Разговор у него ко мне!
Я киплю, но в душе начинает пробиваться росток надежды, что информация о свадьбе — это результат какой-то путаницы.
Вот приду я к Раевскому, и он мне все объяснит. Успокоит.
Но раненая гордость, ревность и обида не дают мне спокойно принять решение прийти к Раевскому и все узнать.
Мою дилемму разрешает начальник. Он просит меня по старой памяти отнести несколько отчетов генеральному. Секретаря-то опять нет.
Откреститься от просьбы не получается, и я в полном раздрае поднимаюсь на начальственный этаж.
Несмотря на то, что мне очень хочется, чтобы Раевский меня убедил, что его свадьба — это всего лишь нелепая ошибка, я не уверена, что готова с ним встретиться сейчас. Я взвинчена и могу закатить безобразный скандал. Или того хуже — расплакаться.
Лучше бы мне его увидеть после того, как я напишу заявление на увольнение. А еще лучше — не видеть его вовсе.
Поэтому в приемную я захожу практически на цыпочках и осторожно кладу стопку отчетов на край осиротевшего секретарского стола. Машинально отмечаю, что импровизированное пресс-папье из денежного дерева исчезло.
Я уже собираюсь уходить, когда дверь приемной отворяется.
С легким стуком изящных каблучков в облаке аромата сирени вплывает та, из-за кого мне разбили сердце.
Предполагаемая невеста Раевского.
Стройная, высокая, ухоженная. Рожденная блистать. Холеная блондинка в дорогих тряпках.
— Здравствуйте, — и голос у нее мелодичный.
Она мило улыбается.
— Я к Егору. Не могли бы вы сообщить ему, что пришла Линда, мы договаривались.
Черт, и имя у нее красивое. Необычное. Я бы предпочла, чтобы она была какой-нибудь Авдотьей.
Черт-черт-черт!
К моей досаде Линда не производит впечатления стервозной, заносчивой или неприятной особы. Скорее наоборот. Она очаровательна.
И вот эту женщину, соперницу, он назвал херней, из-за которой я треплю ему нервы? Она между прочим зовет его просто по имени. Очень хочется послушать, как Раевский будет объяснять, что их свадьба — вещь, в которую не стоит верить! Или как он там написал?
— Линда… — тяну я зачем-то. Можно подумать, ее фамилия мне о чем-то скажет.
— Линда Ренсберга. Не могли бы вы уточнить, сможет ли Егор меня сейчас принять. Мне нужно совсем немного времени. Я привезла приглашения на свадьбу для нескольких его партнеров.
Глава 32. Истерика
Раненым зверем я мечусь по уборной. Убегаю сюда, потому что боюсь разреветься. Меня просто раздирает на части: мне хочется задушить Раевского голыми руками, и одновременно, я не хочу его больше видеть. Никогда!
Я же вчера для себя все решила! Да, мне было больно, но я успокоилась!
Все просто и понятно. Он — козел, я — дура.
Но нет же! Ему нужно меня помучить! Он дарит мне надежду, что вся история со свадьбой — ошибка, и он меня не обманывает.
«Приглашения на свадьбу для партнеров».
Дура ты, Лиза!
Давай, признавайся себе наконец, что ты нарисовала себе идиллическую картинку, как, в очередной раз оттрахав тебя где-нибудь в лифте или на столе в кабинете, Раевский, не вынимая члена, признается тебе в любви и предлагает стать его женой! Ты радостно соглашаешься, тут же ему отсасывая, а потом вы упоенно сношаетесь день и
