у нее не было на это времени.
Не сейчас.
— Я найду тебя позже, хорошо? Нам тоже нужно поговорить, но…
— Иди. — Он удивил ее, наклонившись и нежно поцеловав в щеку. — Разберись со своей семьей. Я буду рядом, когда ты будешь готова.
Она улыбнулась, понимая, как много значат эти слова. Они были отголоском их прошлого и одновременно обещанием возможного будущего. Ей очень хотелось узнать о нем, но она знала, что с этим придется подождать.
Сначала ей нужно было разобраться с лживой, коварной, не так давно потерянной кузиной, и, боже упаси, она не хотела, чтобы эта шлюха, ворующая парней, приближалась к Люку, потому что он был ей дорог так, как никогда не был дорог Гленн. Она доверяла Люку. Пусть они не были вместе, но она знала, что он никогда не поддастся на извращенную игру, которую затеяла Иззи. Но чем быстрее она разберется с Иззи, тем быстрее избавится от нее и сможет вернуться к поискам убийцы Наны и снова сделать Темпест своим домом.
Глава 14
Мэллори шла за женщиной в пышном черно-белом платье в горошек по лестнице, ведущей в квартиру Хоуп, с некоторой опаской. Она не доверяла Иззи, или Дори, или как там ее звали. И если Мэллори недолюбливала ее еще немного сильнее за то, что она носит фамилию их бабушки, то это было не так важно.
При обычных обстоятельствах Мэллори хотелось думать, что она бы приветствовала этого нового члена семьи. В конце концов, сколько она себя помнила, в семье были только она, Хоуп и бабушка. Она хотела бы познакомиться с другими членами своей семьи, воссоединиться с кузиной из своего детства, с которой, как она теперь помнила, она играла в брызгалки и ела мороженое в жаркие летние дни. Но ничто в этом не было нормальным.
— О, у вас прекрасный дом.
— Спасибо. — Хоуп указала на диван в гостиной: — Присаживайся. Могу я предложить тебе что-нибудь выпить? Воду? Чай?
— Как насчет виски? — Мэллори захлопнула за собой дверь и одновременно протянула руку, чтобы перевернуть доску со всеми своими расследованиями так, чтобы незваная гостья не смогла ее увидеть. — У меня такое чувство, что мне понадобится крепкий напиток, чтобы выслушать то, что она скажет.
— Мэл… — Хоуп бросила на нее умоляющий взгляд, но ее прервала Иззи.
— Все в порядке. Я понимаю, что она расстроена.
— О, ты понимаешь, да? — Мэллори рассмеялась, проходя мимо сестры на кухню.
Хоуп поджала губы, но промолчала, наблюдая за тем, как Мэллори открывает шкафчик рядом с раковиной, где она хранила несколько бутылок спиртного. Мэллори никогда не видела, чтобы сестра пила из них, и верила Хоуп, когда сестра говорила, что они предназначены для заклинаний и особых случаев. Но если этот случай не требовал выпивки, то она не знала, какой мог.
Она откупорила бутылку бурбона и щедро налила в стеклянный бокал, после чего повернулась к остальным: — Ну… ты хотела поговорить в уединенном месте. Приступай.
— Я знала, что ты расстроишься, когда я появлюсь здесь, но я не могла пропустить похороны бабушки. Не после всего, что она для меня сделала. — Иззи встретила пристальный взгляд Мэллори: — Я любила ее и сделала бы для нее все, что угодно, и именно поэтому я оказалась в Нью-Йорке, как твоя соседка.
— Что ты имеешь в виду? — Хоуп присела на краешек кресла, напротив того, где Иззи сидела на диване, и крепко сцепила руки на коленях.
— Как я уверена, ты прекрасно знаешь, поскольку она тебя вырастила, у Наны были очень строгие представления о магии и еще более строгие идеалы того, что значит семья. — Иззи опустила взгляд на свои руки, судорожно поправляющие платье. — Я не была рождена с магией, но я хотела быть частью семьи, быть полезной, поэтому, когда Нана попросила меня об одолжении, я сделала это.
— Я не понимаю. — Хоуп покачала головой. — Что Нана попросила тебя сделать?
Мэллори поднесла бокал с бурбоном к губам и сделала большой глоток, когда кусочки головоломки, которую она не могла сложить, начали обретать смысл. Алкоголь опалил ей горло, и она почувствовала жжение, совпадающее с тем, что было у нее в груди. Предательство когтями впилось в ее внутренности, и ей потребовалась вся сила воли, чтобы не бросить стакан и не увидеть, как он разбивается так же, как разбилось то небольшое понимание, которое она успела взрастить в себе в отношении действий Наны.
— Разве это не очевидно? — усмехнулась она. — Нана попросила ее присматривать за мной.
Хоуп задохнулась, поднеся руку ко рту: — Что? Нет. Конечно…
— Да. — Иззи медленно кивнула. — Нана попросила меня оставаться рядом с Мэллори после того, как она покинула Темпест.
— Но почему она это сделала? — Хоуп взглянула на сестру, но Мэллори продолжала смотреть прямо на Иззи.
— Заклинание, которое она наложила, чтобы скрыть воспоминания Мэллори, было самым сильным из всех, которые она когда-либо использовала, и она беспокоилась о последствиях, а именно о том, как долго это будет продолжаться. — Она посмотрела на Мэллори из-под ресниц: — Нана не могла быть уверена, что заклинание не исчезнет, и попросила меня проверять, как ты себя чувствуешь. Она наложила на меня заклинание, чтобы ты меня тоже не помнила, так что мне достаточно было просто столкнуться с тобой или пройти мимо, и если бы ты меня не узнала, то мы бы знали, что барьер на твоем сознании еще держится.
— Ты сделала гораздо больше, чем просто столкнулась со мной. — Обвинила Мэллори.
— Сначала нет. Клянусь. — Я последовала за тобой в Нью-Йоркский университет, как попросила бабушка, но проверяла тебя только раз в несколько месяцев, встречаясь с тобой в кампусе или в баре, который ты любила посещать со своими друзьями. Ты никогда не узнавала меня, поэтому я сказала Нане, что у тебя все хорошо, и думала, что она скажет мне, что я могу вернуться к своей собственной жизни, но…
— Она не сказала. Конечно, не сказала. — Мэллори язвительно покачала головой, наливая в бокал еще бурбона.
— Она постоянно требовала от меня новостей, информацию о твоей жизни. Она как будто хотела знать все о том, как ты выживаешь без своей магии, все то, о чем она не могла спросить тебя сама из-за заклинания.
— Значит, последние пятнадцать лет ты пряталась в тени на задворках моей жизни?
Иззи с изяществом опустила взгляд на свои руки: — Нана настаивала, а я…
— А ты не смогла ей противостоять. Очевидно.
— Это несправедливо. Ты меня не знаешь. — Иззи снова подняла голову,
