по дороге. Злость постепенно растворялась в других эмоциях. Вырисовывалось чувство обиды.
— Я нуждаюсь в тебе, Виолетта! — сдавленно признался он и впервые посмотрел на неё в упор. — Ты знаешь, что этот город делает со мной… И когда тебя нет, он разрушает меня по кусочкам! — в надорванный голос вернулось прежнее осуждение. — Тебя не было рядом, когда я влип в эту историю. Но я думал, что увижу тебя хотя бы здесь. А потом узнал, что тебя вчера не было. Ты пропустила целый день отработок, и тебе за это ничего не сделали. Хочешь сказать, я всё придумал? Ты влипла в какую-то мутную историю и даже не подумала попросить меня о помощи. Ты мне не доверяешь?
Виолетта покачала головой. Из-за всех этих проблем она действительно забыла о Тимуре. Не пыталась даже узнать как у него дела. Горло стянуло от чувства вины. И весь этот груз на душе… Может, стоит хоть с кем-то поделиться, кто не впутан в эту историю? Но девушка слишком хорошо изучила его вспыльчивый нрав и боялась возможных последствий.
— Я думала, что справлюсь…
Ссора с Мартой, молчание Максима, конфликт с Тимуром — это лишь новые дополнения к основным проблемам. Которым нет конца.
— Да, я вляпалась в одну историю! — призналась Виолетта. Но в этой ситуации решила поступить в точности наоборот и раскрыть другую важную тайну, о которой не могла поговорить с Мартой. — Со мной творится что-то странное… Я начала делать разные вещи… Словно во мне проснулись магические способности. Не знаю, как это объяснить. Вещи просто двигались сами собой, и я чувствовала внутри себя силу. К счастью, мне помогут. Я на это надеюсь.
Если рассказать о нападении, Тимур наверняка взбесится. Часть правды поможет снять хотя бы долю вины перед ним. Лишь бы не перегибал.
Тимур тяжело вздохнул и устало помассировал виски. Девушка напряжённо ждала реакции.
— Я уже пробовал эту дрянь однажды! — сухо напомнил он и добавил, заметив возникшее непонимание. — Я про магию. Вернее, эти отходы, которые богатеи толкают на чёрном рынке через дилеров. Уж мне-то можешь не врать! Откуда у тебя вдруг может появиться магия? Только если попробовала где-то. — микор внезапно повысил голос. — Завязывай, ладно? Это не просьба! Узнаю, что ты снова принимаешь эту дрянь — руки оторву!
Тимур отвернулся и встряхнул руками в воздухе, будто ругал себя за эти слова. Вымученно обернулся и нашёл взглядом её глаза:
— Я единственный кто может тебя понять, Виолетта! Ни Марта с её принципами, ни твой смазливый богатенький дружок! Я каждый день варюсь в этой дряни, а ты даже не подумала обратиться ко мне!
Она приблизилась к нему вплотную и аккуратно взяла за руку. Глаза предательски слезились от того, что он так плохо про неё подумал. Но сейчас в голове назревал совсем другой вопрос.
— Ты ведь завязал…
Он долго молчал. Во взгляде отражалось столько боли, которую невозможно вынести.
— Я пытался… — одними губами прошептал микор, но Виолетта поняла всё без слов.
И видя, как тяжело ему сейчас, она решила, что не стоит пока расспрашивать об этом. Он снова на игле… Ей стало так горько и тяжело, но девушка с трудом взяла себя в руки. Ладно, пусть верит во что хочет.
— Прости, я боялась кому-то рассказать… — дрожащим голосом произнесла она. — Этого не повторится…
Резким рывком он притянул её в свои объятья и прижал к груди. Виолетта чувствовала слабый тремор рук — так было в первые дни после завязки. Значит, он ничего не принимал, минимум, два дня. Почему-то в объятьях возлюбленного девушка ощущала себя как в ловушке и ненавязчиво высвободилась, чтобы задать важный вопрос:
— За что тебя наказали?
Тимур виновато повёл плечами. Ему явно не хотелось об этом говорить.
— Ну, немного перебрал с элем и вляпался в одну историю… — как-то невнятно пояснил он. — Это не так важно.
— Нет, важно! — упрямо отрезала Виолетта.
— Ладно! — нехотя уступил парень, но перед этим прикурил ещё одну самокрутку. — Я в городе уже несколько дней, а тебя видел лишь пару раз. Так, мимоходом! — он выпустил облачко дыма прямо на неё. — Ну, и в итоге мне всё это надоело. Пошёл за парочкой кувшинов эля. Ну, и встретил своих старых корешей.
— Это ведь не парни из твоей группы? — уточнила Виолетта.
— Нет, с этими я когда-то учился. Сто лет друг друга знаем. И вот они предложили оттянуться в клубе по старой памяти. Ну, я и согласился. А там всё как-то завертелось… Уже плохо помню. Мы сняли столик и долго отдыхали. Потом один кореш предложил затянуться чем-то более сильным. Это был тот самый порошок. А я был не в состоянии трезво мыслить, вот и… затянулся. Потом ничего не помню. Пришёл в себя уже в Патрульном участке. Они заявили, что я вёл себя агрессивно и кого-то избил. Время было позднее, начальник участка решил забить на меня, мол, сейчас у них есть проблемы поважнее. Вот и постановил без суда и следствия отработать двести дней в этом чёртовом квартале!
Тимур замолчал и отвернулся. Задумчиво посмотрел на небо и выпустил в него очередное дымовое облако.
— Мне очень жаль! — посочувствовала Виолетта. — Будем помогать друг другу. Что-нибудь придумаем.
— Они обращаются с нами как с мусором, а мы вынуждены это терпеть, чтобы не оказаться в петле на площади! — в его голосе прозвучала откровенная ненависть. — Теперь я как птица в клетке, и за двести дней этот мерзкий город окончательно сведёт меня с ума!
— Эй-эй, я буду рядом всё это время! — девушка схватилась за его руку и прошептала в сгорбленную спину. — Прорвёмся.
Он вдруг выпрямился и жадно впился в её губы. Такой напор едва не сбил с ног.
— Я никогда не буду относиться к тебе плохо! — прошептал ей прямо в губы Тимур. — Ты одна заслуживаешь сидеть на троне, а не эти лживые бесы!
— Кажется, ты уже бредишь! — фыркнула девушка.
— Я заберу тебя отсюда, подарю самую лучшую жизнь! Сделаю тебя счастливой!
— Я уже счастлива, пока ты рядом! — Виолетта нежно провела ладонью по его щеке.
Второй поцелуй оказался более нежным. Его горячее дыхание сбивалось, а руки прижимали к себе так крепко, что ей стало трудно дышать. Когда ладони опустились ниже талии, она мягко отстранилась. Не хотелось устраивать представление для патрульных. Они должны быть где-то здесь.
— Ты меня не хочешь? — разочарованно спросил Тимур.
— Давай не сейчас. Нужно работать!
Молодой человек хмуро кивнул. Вместе они вернулись на рабочую точку. Напарники ещё долго над ними шутили,
