– Ой-е, Аня. Это ж полная лажа, прости господи. Но ничего, считай, я взяла тебя под свое крыло!
Ага, что-то последнее время желающих помогать мне слишком много развелось. Что отожмет эта пузатая мадам?
Глава 32. Аня– Здрасьте, тетя Маша. Надеюсь, вы меня не линчевать приехали?
И как она меня нашла? Наша местная красавица и жена моего главного прораба стояла на пороге гостиничного номера. Хотя о чем это я? Мы ж в родном регионе. Тут новости узнать – что с медведем встретиться.
А я-то наивно полагала, что мой отвлекающий маневр останется без внимания. По прилете Оля уговорила на пару встреч и решила подарить мне сайт.
Целый новый сайт, на секундочку! И для того чтобы заиметь его, не надо было спать ни с какими Красовскими.
Сначала восприняла это как подлянку, а потом одернула себя. Дура ты, Бревно! Не каждый день такое счастье сваливается на голову.
Целый новый сайт, повторюсь! Я когда ее работы увидела, не могла глазам своим поверить. Такие современные и лаконичные! Ничего себе… И у меня такое будет? Как-то не верилось.
Но назвался груздем – полезай в кузов, и поэтому я не смогла отказаться. Да и кто в здравом уме на такое способен? Тем более что девушка объяснила свой поступок скукой и отсутствием заказов.
Мол, муж ее оберегает и не дает работать, а ей хочется. Но портфолио маловато, да и скучно беременной Оле, хочется новых сложных задач. А тут такое… Из кое-чего конфетку сделать.
А еще я восприняла необходимость остаться в областном центре как знак. Записалась на анализы и к врачу. Беременность за это время не только не рассосалась, но и с каждым днем давала знать о себе все настойчивее.
Словно с того момента, как я узнала о ней, переключили тумблер. И в туалет стала бегать каждый час, и тошнота небольшая появилась, ну и на тухлятину реакция была ужасная.
Поэтому на местные рынки дорога была заказана. Зато вот в кафе Оля меня вытаскивала аж три раза. Чисто для работы! А то, что я поглощала десерты без разбора, скорее побочный эффект. Чего не сделаешь ради дела…
А вообще, на меня напал неконтролируемый работун. Вдохновение проснулось неожиданно, и всего за сутки в розовом блокнотике с танцующим единорогом были исписаны почти все страницы.
Бизнес-стратегия нравилась не только мне. Оля тоже ее оценила и даже вставила свои пять копеек. Оказалось, что у ее мужа тоже какой-то бизнес, связанный со строительством. Она обещала разместить в его офисах мою рекламу.
Когда попыталась уточнить, чем ее супруг занимается, она лишь отмахнулась и ответила:
– Да так, керамикой балуется.
Звучало неопределенно и расплывчато, но расспрашивать обычно чрезмерно болтливую беременную не стала. Только пару раз ловила себя на мысли, что одета она в именитые бренды, да и сумки у нее как у блогеров-миллионников.
И вот теперь стояла на пороге номера, вспоминая, что позади на тумбе лежат результаты УЗИ, где на снимке плавает пузырик с моим маленьким эмбриончиком. Подвинулась, чтобы тетя Маша не рассекретила меня сразу.
Она вопросительно задрала бровь и усмехнулась.
– Вообще-то тебе УЗИ моя родственница делала. Поздравляю, кстати. Думаю, кто счастливый отец, спрашивать не стоит?
Вот тебе и все прелести запоминающейся фамилии. Кто единожды знавал тебя как Бревно Анну Константиновну, забыть уже не мог. Так сказать, я что-то вроде местной знаменитости.
Насупилась и сделала шаг в сторону, пропуская женщину в свои временные покои. Да, я откладывала визит в деревню и не выходила на связь. Не знаю, чего боялась больше – навязчивого внимания близких и работников или того, что со мной может связаться Красовский.
– Проходите, сейчас чай заварю.
Мы зашли в крошечный номер. Он был старенький и дешевый. Я не стала шиковать, потому как неизвестно, когда деньги появятся. Хотя, вопреки всем событиям в жизни, настрой был оптимистический.
Сумбурный, странный, местами дурацкий, но полный планов и надежд. В голове постоянно крутилась та часть разговора с Михаилом, который рассказывал, что у меня бы все прекрасно получилось, не свяжись я с Милкой.
До сих не понимаю, как она оказалась в моей жизни и в моей фирме. Вроде почти что местная, но только сейчас я стала понимать, что толком не знаю о девушке ничего. Зато наверняка Красовский в курсе.
И ведь как играл, как играл! Вопрос только: чего приперся на другой конец света? Дефлоратор-аудитор недоделанный. Я б ему… Эх, нехорошо так говорить об отце своего ребенка.
– Аня, ты как?
Голос тети Маши неожиданно из привычного едкого и язвительного стал тихим и совершенно непривычным. А я кружку в руках держала. Вернее, стакан.
Он неожиданно затрясся, и я поняла, что на заляпанное стекло падают слезы. Дожила, Бревно! Сырость разводить при женах подчиненных. Но слово «нормально» никак не выговаривалось.
Почувствовала, как сзади меня обнимают сильные женские руки. И не скажешь, что дива инстаграмная. Хоть и огородная. Вот тебе и знаменитая женщина из русского селенья, которая и мужа перед опохмелом остановит, и в курятник нечищеный войдет.
А потом сторис запилит на несколько сот тысяч просмотров. Шмыгнула носом, успокаиваясь. Вокруг меня замечательные люди. Да что уж… ВНУТРИ меня целый человек живет! Мой человек.
Собралась и все же, немного заикаясь, выдавила:
– Все будет хорошо, а сейчас терпимо. Нам надо делом заняться.
– Не спорю, там в деревне без тебя вакханалия. Ты на будущее-то учти. У меня своей работы хватает, чтобы еще в твоих отпусках за производством приглядывать.
Развернулась и несмело улыбнулась. Умела тетя Маша повозмущаться. У нее это очень профессионально получалось. Ей бы в политику…
– И даже Семен Семенович урезонить не может?
Женщина усмехнулась в ответ.
– У Семен Семеныча язык не для того подвешен. Он речи матерно-праздничные прекрасно говорит да руками чудеса из ваших деревяшек делает, а что касается руководства…
Она закатила глаза, а потом уже более весело продолжила:
– Ты бы видела, что Ваня учудил. Пока твои родители не приехали дочу проведать, нами управлял Наполеон Бодунский. Я своего мужа таким давно не видела. Думала, белка трепанула, ан нет… Звезду словил в одном месте.
Хихикнула. Представить командующего с бодуна дядю Ваню было просто. У него периодически случались приступы самодурства, но, как правило, я их спокойно гасила, а другие мужики относились с пониманием. Сами не без греха.
– Я все исправлю. У меня есть план.
Слова вырвались сами собой. Улыбка на лице женщины тут же трансформировалась в ласковую усмешку. Она тяжело вздохнула с таким выражением лица, словно ей-то уж все понятно:
