поселившегося во мне. Я приняла это так же естественно, как и то, что мой муж — полуволк.
Думаю, именно в тот момент, когда пришло осознание чувств, я перестала сомневаться, что останусь с Русланом. Что бы не произошло в будущем — буду бороться за свою любовь, за мужа, за свою семью. И все же я не рассказала об этом волку. Почему? Потому что я была женщиной, которой важно самой услышать эти слова, а он их не произносил. Порой мне казалось, что и он ощущает ко мне то же самое, но его молчание заставляло сомневаться. Ничего, потерплю, теперь я способна на это.
В один из новогодних вечеров я все же решила проявить любопытство, и спросила, каково это быть волком.
— Это легко среди таких же, как ты сам. Среди остальных все иначе, — задумчиво произнес он.
— Из-за твоих собственных чувств? — уточнила я.
— Нет. У волков обострены чувства. Об этом я тебе уже говорил, — напомнил Руслан, и я кивнула. — Даже те, кто знают о волках, они относятся к нам настороженно. Мы постоянно это ощущаем, учимся с этим жить, хотя привыкнуть к этому полностью не удается.
— И со мной также? — размышляя, спросила я.
— Нет. Что-то в тебе притянуло с первого взгляда. Я влюбился, — усмехнулся волк, потягиваясь.
— Что? — я подскочила, и изумленно уставилась на него.
— А ты думала, я просто так сделал предложение? — укладывая меня обратно, с лукавой искоркой в глазах, спросил Руслан.
— Но ты ведь никогда не говорил, что любишь, — растерянно проговорила я, умащиваясь поудобнее на его плече.
— Я хотел, чтоб вначале ты меня узнала, прежде чем расскажу о своих чувствах.
Я промолчала, пытаясь осознать услышанное. Так вот что означали его слова, в доме моих братьев! А я, глупая, даже не подумала в тот момент о себе. И все же, его признание было совсем не таким, как описывают в женских романах. Каким-то обыденным, что ли, но от этого не менее ценным, чем самые яркие признания, сказанные под звездным небом. Появилось ощущение, что эта любовь была сильнее и глубже, чем те умопомрачительные слова любви, с яркими эмоциями, мурашками по коже, бессонными ночами, о которых мечтаешь в юности. Хотелось ли мне иного признания? Возможно, если бы это было на море, еще до всех произошедших событий. Сейчас же для меня были ценны именно эти глубокие чувства.
В разгар этого странного разговора, я решилась еще на один вопрос, который пришлось отложить из-за происшествия с Умаром.
— Руслан, а у тебя бывает, что ты утром можешь то, чего обычно не можешь? — спросила я, между делом.
— Не понял, — муж приподнялся на локте, и посмотрел на меня.
Ну да, я бы тоже не поняла. Вот ведь задача с двумя неизвестными. Как объяснить так, чтоб он понял, но при этом прозвучало это не оскорбительно? Краснея и бледнея, все же спросила прямо, и тут же получила ответ, что он на это не способен. Он как-то раздраженно отодвинулся в сторону, давая понять, что эта тема ему неприятна. С одной стороны, я могла его понять. Постоянное напоминание о “проблеме”, заставляло его чувствовать себя неуверенно. Но с другой, мои подозрения по-прежнему оставались ничем иным, как предположением, вселяя уже в меня неуверенность в правильности своих выводов. Фатима ничем не выдавала себя, хотя я продолжала следить за ней. А если Руслан просто не способен и никто в этом не виноват? Такое ведь тоже вполне могло быть. Решив, что всему свое время, больше не тревожила мужа вопросами, чтоб лишний раз не раздражать его.
Новогодние праздники подошли к концу, и все вернулось на круги своя. Я продолжала тренировки, надеясь при этом, что мне все же не понадобиться применять знания на практике. В доме тоже было все спокойно, даже подозрительно тихо. Так обычно замирает природа перед надвигающейся бурей. Каким-то внутренним чутьем я это стала ощущать, и не ошиблась.
Глава 20 Буря с копытами
В один из дней, вернувшись после тренировки, обнаружила взволнованную Саиду. Молодая женщина предстала передо мной потрепанным котенком, выброшенным у обочины. Я изумленно уставилась на нее, не понимая, что такого могло произойти в доме, за пару часов моего отсутствия, чтоб так сильно кого-то изменить.
— Саида, что случилось? — пытаясь усадить ее на стул, поинтересовалась я.
— Мне нельзя, — вскакивая, словно пружинка, воскликнула сестра по несчастью.
— Что нельзя? Сидеть? — еще больше удивилась я.
— Да. Ах, ты не понимаешь, приехала погостить дочь Фатимы, — шепотом сообщила мне Саида, смахивая подолом платья слезы.
“Это что еще за дьяволица, что привела самого спокойного члена семьи в такое состояние?” — подумала я, подавая стакан с водой. Со дня моего приезда мне постоянно приходилось с чем-то бороться в этом доме. Мне уже стало казаться, что ничем меня не пронять, так как кожа наросла не меньшая, чем у кашалота. Но этот дом и правда был полон сюрпризов. И все же новость о новом чудовище, появившемся в доме, восприняла не с ужасом, как сделала бы это ранее, и даже не со слезами, а с азартом укротителя тигров.
Признание Руслана, мои собственные чувства, желание разгадать все тайны этого дома и наказать злодеев, заставили сжать руки в кулаки и сузив глаза, жестко ухмыльнуться. По реакции Саиды, сразу поняла, что ожидать ангельского приплода у Медузы определенно не стоит. Ну что ж, возьмем меч в руки, и пойдем кромсать головы змеям.
— Саида, ты на кухне оказалась случайно? — спокойно улыбаясь, поинтересовалась я.
— Нет, я должна приготовить обед, — заливаясь новой порцией слез, ответила она.
— Ты не будешь против, если обедом сегодня займусь я?
— Что ты, Лиза, Самира знаешь как привередлива в еде. Ей никогда не угодишь, — со страхом в глазах, ответила Саида, а я обратила внимание, как зовут гостью.
— Ну не понравится ей моя еда, что она сделает? Покусает? — рассмеялась я, думая в этот момент, что от этой ядовитой семейки можно ожидать чего угодно.
— Ты смеешься, а мне не до смеха. В прошлый раз, когда ей не понравилось, как я приготовила, она в меня запустила тарелкой.
— Что? И ты промолчала? А Дауд? Он тоже на это спокойно смотрел? — нахмурив брови, спросила я.
— Да что ты. Она хитра и изворотлива. Все делает один на один, а перед всеми прямо ангел. Фатиме, конечно, все известно, но ты ведь знаешь ее.
— Говоришь один на один действует? — в раздумье спросила я. — Ты за меня не бойся, иди, занимайся своими делами. Обед сегодня приготовлю
