съел что-то не то. Но скорее дело в том, где я сейчас нахожусь и зачем.
Мы с Джеком запахиваем пиджаки плотнее и идем к придорожному памятнику.
— Карсон, я вернулся, — говорю я деревянному кресту, укутанному ветвями пластиковых цветов. Вот уже пять лет я приезжаю сюда каждый год.
Джек ставит рядом с крестом упаковку баночного пива.
— Привет, дядя Карсон.
Какое-то время мы молчим.
Я смотрю на часы. Циферблат не светится в темноте, поэтому разглядеть его непросто. Грузовик «Центиллиона» примерно в двадцати милях от нас, если не нарушает расписание. Разумеется, он не нарушает.
— Ты единственный из моих знакомых, кто все еще носит часы, — говорит Джек.
— Старого пса новым трюкам не научишь, — отвечаю я. Смотреть на экран мобильника, чтобы узнать, который час, кажется мне чем-то… неправильным. — Давай слегка приберемся здесь, и я повешу новую табличку.
* * *
Я стал дальнобойщиком благодаря Карсону.
— Это хорошая жизнь, — говорил он. — Люди могут покупать вещи с помощью телевизора, телефона или Интернета, но их покупки все еще нужно доставлять на грузовиках.
Полное здравого смысла суждение моего брата подразумевало, что кто-то должен быть за рулем этих грузовиков. У нас всегда будет работа.
Человек из Национального офиса профсоюза предупредил меня заранее.
— Но у нас контракт, — сказал я.
Я глава местного отделения. Моя работа — разбираться с плохими новостями.
— Ваш коллективный договор истекает через два года. Если к тому моменту беспилотные грузовики одобрят — можешь быть уверен, управление не продлит контракт.
— Вы всерьез считаете, что они попытаются нас заменить?
Я с трудом мог вообразить грузовики, которые управляют собой сами. Дальнобойщик имеет дело с сотнями тысяч непредвиденных обстоятельств, а мой телефон не способен даже сообразить, что я не хочу разговаривать со своей бывшей.
— «Центиллион» продвигает свои беспилотные автомобили уже очень давно, — сказал человек из профсоюза. — У них есть технология. Но пока есть и трудности. Непросто убедить твоих среднестатистических пригородных маму и папу уступить руль компьютеру и позволить «Центиллиону» каждую секунду знать, где они находятся. С другой стороны, подумай, что дадут беспилотные грузовики управляющим и акционерам компании: никакой зарплаты водителям; никаких обязательных остановок для сна; никаких неприятностей с наркотиками; более эффективный расход топлива и меньше несчастных случаев.
Я не поверил своим ушам.
— Меньше несчастных случаев?
— Именно. Они уже какое-то время проводят секретные испытания. Результаты подтверждают: беспилотные грузовики способны остановиться раньше, отреагировать быстрее и никогда не отвлекаются.
* * *
Табличка сделана из металла: белый фон, черные буквы. В свете фар проезжающего мимо грузовика видны суровые и печальные слова: «Удачи на дорогах! Мы скучаем, Карсон».
Мы с Джеком осматриваем траву вокруг памятника и находим несколько ржавых искривленных кусков металла. Все, что осталось после аварии.
— А что там с онлайн-курсами, на которые ты поступал? — спрашиваю я.
Джек хочет стать дальнобойщиком, но я велел ему подготовить запасной план.
Джек пожимает плечами. Бурчит:
— Не поступил. Да мне и не нравится сидеть перед монитором целыми днями.
Повышай квалификацию, говорят таким, как я. Не жди, что мир будет стоять на месте. Работа, мол, не исчезает, а просто меняется. Но если она меняется так, что я больше не могу ее выполнять, то в чем разница? Почему меня должна волновать польза экономике, если сам я при этом пострадаю?
Джек садится, открывает пиво, делает большой глоток. Сажусь рядом, но пиво не беру. Я за рулем.
Между тем боль в груди усиливается и ширится. Мне бы сейчас немного «Миланты» — хотя какой в ней толк, если боль — от скорби и нервов, взбудораженных предстоящим?
— Что стало с этой фермой? — спрашивает Джек. — Выглядит так, будто они ничего больше не выращивают.
— Не могут. Засуха, — отвечаю я. — Просто не эффективно. Семья, наверное, продала землю и переехала. Обычное дело в наши дни.
Признаю, Карсон искушал судьбу. Он плохо спал накануне — всю ночь выяснял отношения с Дарлин по телефону — и был, вероятно, не в лучшей форме.
Когда он выскочил на этот отрезок дороги, прямо перед ним резко остановился заблудившийся беспилотный трактор, у которого отключился GPS. Карсон пытался его объехать, но…
Позднее это внесли в протокол как человеческий фактор. Если бы за рулем вместо Карсона был «Центиллион», грузовик, вероятно, успел бы затормозить.
Человеческий фактор, да. Но почему обвинили Карсона, а не человека, который запрограммировал трактор просто останавливаться на месте всякий раз, когда он не способен решить, куда ехать?
Воображаю подростка вроде Джека, который чувствует себя комфортно, просиживая дни за компьютером, и который не додумался научить трактор не останавливаться посреди автострады.
* * *
Я все придумал сам. Не сказал ни единой душе, даже Джеку. Если попаду в неприятности, никого не утяну за собой.
Детективы, которых я нанял, потратили месяцы, чтобы найти нужного человека.
— То есть вы хотите разбить грузовик «Центиллиона», — уточнил программист, прежде сам работавший на эту компанию. — Выставить их не такими уж безопасными и осложнить легализацию?
— Именно, — ответил я. Программиста уволили из «Центиллиона» за просмотр сайтов, которые он не должен был посещать в рабочее время, и я предположил, что он захочет отомстить. Особенно если эта месть будет оплачена. — Сложность в том, что саботаж не должен быть слишком очевидным.
— Это будет непросто. Камеры на грузовиках смотрят во всех направлениях и все записывают. Вы можете разве что неожиданно вытолкнуть что-нибудь на дорогу.
Я подумал о брате.
— Про камеры знаю. Но компьютер в любом случае отреагирует быстрее человека. Так что мне не поможет авария, которой не избежал бы и человек.
— Значит, вам нужна ошибка, которую может совершить исключительно компьютер? — программист скользко улыбнулся.
Он объяснил, что, как и всякий большой софтверный проект, программные системы беспилотников невероятно сложны и запутанны. Миллионы строчек кода отвечают только за получение видеопотока от камер и распознание машин, животных, дорожных знаков, разметки и так далее.
Незадолго до увольнения он нашел слабое место, баг, о котором так и не успел упомянуть в отчете. Если поток видео содержит определенный паттерн битов, у программы, получившей их, случится сбой. Переполнение буфера, так это называется.
Простая аналогия: чашка, созданная, чтобы вмещать некоторое количество воды, переполняется. Вода течет через край, и на столе под чашкой образуется мокрое пятно. Казалось бы, ничего страшного. Но воды все больше, она пропитывает стол, и тот разваливается.
— Ваша задача элементарна, — сказал программист, — разместить паттерн, так чтобы его увидели камеры грузовика.
* * *
Провожу пальцем по новой табличке Карсона. Она не гладкая, а бугристая. Высыхая, дешевая краска
