Дойдя до зала собраний, встретился со злющим братом. Он шел с противоположной стороны коридора и беззвучно шевелил губами. Скорее всего тихонько переговаривался с невидимым хранителем. Мои предположения подтвердились стоило им подойти ближе.
— …оба пропали, — расслышал я часть сказанного хранителем.
— Никто не может пропасть бесследно, — рассерженно шипел Сат, но было видно что злился он на всю ситуацию в целом, а не на хранителя.
— Сначала уехал король. Куда неизвестно, но обратно так и не вернулся. Спустя неделю пропал главный советник. Как когда именно и куда, никто не знает. Полагаю, он что-то выяснил и полетел спасать брата, но и он тоже не вернулся.
— Как добрался? — обратился брат уже ко мне.
— Нормально.
Но Сат был моим братом и мое состояние не осталось не замеченным.
— Совсем паршиво? — кивнул, указывая на мою руку, которой я неосознанно потирал грудь, внутри которой все ныло от потребности вернуться к моей истинной и даже приглушенная связь не помогала.
— Справлюсь, — дернул плечом, беря себя в руки. — Что успели выяснить?
— Прибыли вчера к обеду. Свое появление не афишировали. Пока я сидел закрывшись в кабинете деда, хранитель выяснил много интересного. Дед и дядя пропали. Брат серьезно ранен и находится в своей комнате под присмотром двух врачей и усиленной охраны, причем не ясно, охраняют его или кого-то от него. Советники распустили почти всю прислугу и третий день подряд собираются в зале совещаний. Вот мы и пришли узнать, что они обсуждают, раз спустя две недели не нашли короля, потеряли главного советника и едва не позволили убить брата.
— Если конечно сами не приложили ко всему этому руку, — не смог промолчать хранитель.
— Месяц, — зарылся Сатив пальцами в свои волосы. — Меня не было месяц и все полетело в космическую дыру!
— Разберемся, — хлопнул брата по плечу.
— И начнем мы прямо сейчас, — поддержал меня хранитель, распахивая дверь в зал совещаний.
Как только нас с братом заметили, гул голосов тут же стих, а глаза Сатива начали краснеть, выдавая крайнюю степень бешенства, уверен, мои глаза тоже были красными.
За время моего отсутствия ничего в зале советов не изменилось… почти ничего. И чувствую, те не многие, но очень значимые изменения произошли после пропажи деда и дяди.
Все та же огромная комната с витражными, приоткрытыми окнами, все те же полупрозрачные шторы, развиваемые теплым ветерком, длинный вытянутый стол из темного дерева. После рождения Сатива, дед, под давлением мамы, приказал сгладить острые углы, во всем замке и даже этот стол не избежал изменений.
Все те же десять советников, назначенные министрами в различных сферах. Но еще никогда на этом столе не было ничего кроме документов, карт, прозрачных стаканов в количестве пятнадцати штук и трех больших графинов с водой. Сейчас же, весь стол был уставлен блюдами с различной едой. Но не это нас выбисило, и даже не бутылки с алкогольными напитками из дедовой коллекции. Наши места…
Никто, ни под каким предлогом не мог занимать наши места во главе стола! Даже Сат, сможет сесть на место деда только в случае его кончины. А этот космические отбросы посмели! Пустовал только трон деда. Малые троны Сатива, дяди, второго брата и мой, были заняты министрами и сидя на них, они чувствовали себя ну очень комфортно! Странно, главное место должны были занять самым первым, но, то ли не посмели, то ли, еще не все собрались. Я склонялся к последнему варианту.
— Взять. Всех! В подземелье и не дай боги, хоть одного потеряете по дороге, — тихо и угрожающе приказал Сат.
Наши верные стражи находящиеся под клятвой, появились в комнате мгновенно. По двое за каждым советником. Я же в это время пытался успокоиться. В образовавшемся шуме, едва расслышал голос хранителя:
— А эти-то вроде как ни при чем.
Мы с Сатом одновременно повернули головы в сторону шести оставшихся советников, которые сидели на своих местах. Они не притронулись к угощениям на столе, в отличие от оборзевших четырех предателей, держали папки с документами на своих коленях и кажется, действительно были рады нашему возвращению.
— Этих шестерых оставить, — отдал Сат новое распоряжение и стражи стоящие за их спинами ушли так быстро, что незнающему о их скорости, могло показаться, что они попросту растворились.
Мы с братом посторонились, чтобы четверых, растерянных и испуганных советников вывели за дверь. Успели вывести лишь одного, когда из коридора раздался знакомый голос, только на этот раз в нем, вместо спокойных, даже немного апатичных ноток, звучала злость и неприкрытое превосходство. Близкий друг семьи, отец Фиры, сейчас, явно чувствовал себя здесь хозяином.
— Вы клялись, что вся королевская семья мертва и нам нечего опасаться! — взвизгнул один из четырех предателей.
— Я и сейчас в этом уверен, — голос лорда Кирка был более чем уверенным.
— Этих увести. Этого под стражу, — кивнул знакомым ребятам из своей команды и двое подхватили отца Фиры под руки. — Трое у дверей, лорда Кирка сюда, — Сат и я, не оглядываясь, подошли к столу и заняли свое место.
Трое воинов покинули комнату совещаний и закрыли за собой двери. Они будут охранять нас от возможных неожиданностей. Перевел взгляд на Кирка. Он смотрел на нас как на привидений и явно был зол.
Надавив лорду на плечи, воины заставили его встать перед нами на колени и каждый, приставил свой энергомет к его голове.
На наши с Сативом вопросы он не отвечал, лишь однажды хмыкнул, словно издеваясь и выплюнул одну единственную фразу:
— Фира ничего не знала!
Я больше не мог верить его словам. Беспокойство взметнулось во мне с новой силой и я только сейчас осознал, какую сделал ошибку, оставив свою лайсу с дочерью предателя.
— Я за любой, — бросил, вставая и практически выбежал из комнаты.
Сат теперь во всем разберется, хранитель с ним для подстраховки. Уверен, эта парочка язв сделают невозможное, но выбьют из лорда всю информацию.
До своего летуна бежал на предельной скорости, а взмыв в небо, отчаянно молился всем богам, прося чтобы с моей девочкой все было хорошо. Как можно шире раскрыл ранее приглушенную связь и смог уловить от лайсы чувство наслаждения и легкой нервозности. Что в принципе не удивительно, если учесть, что она находится в неизвестном месте, с неизвестной ей девушкой, возможно предателем. И во всем этом виноват я. А ведь она мне говорила о том, что Фира ее невзлюбила с первого взгляда, просила не оставлять ее с моей подругой детства, но я ее не послушал. Так стремился разобраться с предателем, чтобы обезопасить нашу семью, что не принял в серьез опасения Любы и возможно, подверг опасности.
Но у меня все еще оставалась слабая надежда на то, что Фира невиновна. Ведь она знала о том, что мы с Сатом вернулись, для ее же отца наше появление стало неприятным сюрпризом, а значит, она ему о нас не сообщала. Но даже если она не виновна, я все равно очень виноват перед ней.
