карие глаза не оставят мне шанса. — Вот только… Для него я не была такой желанной, как ты. И, пока Рами лежал в госпитале, я умирала от любви дома. В Офисе меня отчитали, как первоклассницу. Если бы не Клео, то мне бы грозило обнуление. Но он снова поручился за меня. Честно, я не знаю, как я заслужила такого друга, но он — лучик солнца в этом мире. Для меня. Кстати, именно он убедил меня навестить его. И я сделала это. Рами уже пару месяцев проходил курс с куратором-психологом, и его эмоциональное состояние выравнивалось. Чего не скажешь о моём: я замкнулась в себе и стала ещё более нерешительной, чем раньше. Спасение Рами сыграло со мной злую шутку, и я стала бояться всего. Любого шороха. Любого звука. Любого взгляда. Когда я пришла к нему, то выглядела, как привидение. Представь, и такое было, — расхохоталась Элис, заметив моё вытянутое лицо. — Ты очень красивая и смелая сейчас, — поспешила я сделать комплимент девушке. — Мне приятно, — Элис сделала шутливый реверанс, — Но, поверь, в тот момент это было не так. К слову, Рами, очевидно, хотел мне помочь, и рвался в бой: приехал к нам в Офис и поговорил с руководством этажа, взял всю вину на себя, а потом и вовсе остался работать. А затем мы начали встречаться. И, хоть это было обоюдное решение, я чувствовала, что всё идёт не так. Сначала я спасала его, а теперь он спасал меня. Элис задумчиво посмотрела в окно. — Сейчас, — вздохнула она, — сейчас будет самое сложное. Я подсела к девушке, и взяла её ладони в свои. — Если это так тяжело, то не стоит говорить. — Ещё как стоит, — возмутилась Элис, — Ты должна понимать всю картину. То, что я тебе рассказала, лишь начало. — Ладно, — я крепче сжала руки Элис. — Спасибо, — шепнула мне девушка, и продолжила, легонько вздохнув, — С нами на этаже работал Генри. Но это ты итак знаешь. А ещё работал Ник. При упоминании этого имени я дёрнулась, но ладоней Элис не выпустила. — Поверь, у меня тоже на него такая реакция. Но тогда он был не таким опасным. Точнее, мы так думали. Генри дружил с Ником, они вместе проводили эксперименты у него в лаборатории. Ник не был куратором, как мы, но он помогал искать подопечных. Только потом мы поняли, что не все анкеты использовались по прямому назначению. Ник искал подавленных людей для своих опытов. Тех, кому нужна будет его помощь… как, например, мне. Я открыла рот, и даже не собиралась его закрывать:-Какая помощь тебе нужна была? — ошарашенно спросила я. Элис с досадой закусила губу:-Влюбить в себя Рами. — Разве можно влюбить в себя человека с помощью микстуры? — недоверчиво покачала я головой. — Нет, конечно, нет, — усмехнулась Элис, — но можно стать другой. Подходящей. Решительной, смелой, дерзкой, успешной! Я хотела такой быть. Вот и обратилась к Нику. Сама, я сама сделала это с собой. Элис начало трясти. Слёзы градом покатились по щекам, так, что я не успевала их смахивать. Я сидела и обнимала рыдающую девушку, абсолютно растерявшись. — Прости, я сейчас, — пыталась она сказать сквозь истерику. Я лишь крепче прижимала её к себе. Два наших разбитых сердца стучали рядом друг с другом. — Мы с тобой сильные, — тихо сказала я, стараясь на разрыдаться следом, — мы это переживём. И всё будет хорошо. Спустя полчаса Элис, наконец, пришла в себя. Я боялась, что её поведение изменится, но, видимо, удача была на моей стороне: Элис осталась той же милой девушкой, какую я видела в последнее время. — Поэтому у тебя такие скачки настроения? — догадалась я, — Что-то пошло не так? — Всё пошло не так! — хмыкнула Элис, — И знаешь, что самое ужасное? Всё произошло в один день с Генри. И узнала я об этом намного позже. Если бы в тот день я не слегла с жутчайшей головной болью дома, то предупредила бы ребят. И Генри бы не был бы заперт в замке. Но я даже руку поднять не могла. Мне было так плохо, — её передёрнуло от воспоминаний. — Ник поплатится за содеянное! — с чувством сказала я. — Не думаю, Касси, — Элис нахмурила бровки, — Ему всё сходит с рук. Да и если об этом кто-то узнает — всё, прощай жизнь. Но ты об этом итак знаешь, раз Рами рассказывал историю Генри. — Знаю, — я с досадой стукнула кулаком по кровати. — Я думала, сыворотка сделает меня смелой. Решительной. Позволит мне не бояться. Но я стала ревнивой истеричкой, — грустно усмехнулась Элис, — Спасибо, что хоть не всё время. Спасибо, что иногда я — это всё ещё я. Иногда я снова всего боюсь. А порой я лезу на рожон. Отталкиваю от себя близких. Но друзья на то и друзья — все эти годы мне никто ни слова не сказал о том, какая я дура. Я рассказала о том, что ходила к Нику, естественно, — закивала Элис, — Думала, Рами меня возненавидит. Но он не стал. — Тогда, — я потёрла виски, — почему вы расстались? — Потому что он не любил меня. Это было очевидно всем, даже мне. Мы поговорили в период моей стабильности, и Рами объяснил мне свои чувства. Понятное дело, что разрыв не дался мне легко. Но столько времени прошло с тех событий, и сейчас мы друзья. Он не переставал меня поддерживать, как и Клео, и Генри. А то, что ты видела тут в то злополучное утро, и тогда, у Генри на балу — мне очень стыдно за своё поведение. Но это моя жизнь. Я не могу по-другому. — Мне так жаль, — я перестала сдерживать слёзы, — Должен быть способ… — Должен, — вздохнула Элис, — но эксперименты незаконны. Помнишь, я говорила, что у Ника в клинике есть и хорошие люди? Медики Клео, — объяснила она, — у него лучшее оборудование. И огромный штат врачей, которые делают всё, что хотят в лабораториях в нерабочее время. Нику не страшно, потому что любое его слово — и неугодного человека просто ликвидируют. — Как так вышло, что его все боятся? — Не все, но связываться с ним хотят не многие. Он талантлив, это факт. Но и безумен. Точнее, стал безумен, когда дорвался до неограниченной свободы действий. Возомнил себя волшебником. И да, Офис в восторге, ведь про таких, как мы, никто ни сном, ни духом. В общем, последний человек, с которым ты должна была столкнуться — это Ник. Элис порывисто вдохнула воздух. — Ты когда-нибудь сталкивалась с одержимостью? Я отрицательно покачала головой. — А мне
