закинула в стирку, неся его до ванной на вытянутых руках, и едва сдерживаясь, чтобы не поморщиться. В Елениной спальне я также навела порядок, правда, не такой тщательный. Я будто старалась стереть все следы Сашки и уничтожить малейшее напоминание о том, что он провёл там две ночи.
После я уселась на кухне и устало вытерла лоб. Очень хотелось курить. Я вообще с этой вредной привычкой не дружила, но почему-то в тот момент очень хотелось стрельнуть у кого-нибудь сигаретку. Только вот не у кого – Ленки не было, а в магазин ради сиюминутного порыва я точно бежать не собиралась.
Заварив себе в итоге ещё одну чашку кофе, я кинула задумчивый взгляд на часы, а потом – на «рабочий» телефон. И вспомнила Вайта. Не то, чтобы я надолго о нём забывала, но в ту минуту мне как-то отчётливо стало его не хватать. А он молчал, зараза. Обижался что ли? Ну блин, вот что он как маленький? Самой позвонить? А вдруг пошлёт? А вдруг нет? Блин!
Не выдержав, я всё же набрала знакомый номер. Ответили после третьего гудка:
– Слушаю.
– Привет, – как-то даже робко сказала я.
– Здравствуй, Хоук, – голос у Вайта был само спокойствие.
Я же нервно хихикнула:
– Хоук? Ты чего такой официальный? По фамилии меня зовёшь.
– Ты чего-то хотела? – нет, этот крендель определенно не хотел идти на контакт.
– Хотела узнать, как ты. И, наверное, извиниться.
– За что? За то, что в очередной раз кинула меня? За то, что избегаешь, прячешься? За что, Диан?
– Вайт, – я тяжело вздохнула, – Ты ведь с самого начала знал, что так будет. Я же тебя предупреждала – и не один раз – что не хожу на свидания, и никакие близкие контакты мне не нужны.
– Я думал, что смогу тебя переубедить, – хмыкнул парень.
– Ты ошибся. Я не изменюсь и не скажу тебе «да».
– Мне этого мало. Я – живой человек, Хоук, и я хочу нормального, живого общения. Ты в своём блоге писала, что тоже ненавидишь всё искусственное и предпочитаешь видеть глаза собеседника. То есть, ты врала? Или мои глаза тебе настолько противны, что и видеть их не хочется?
– Ерунду не городи, – я поморщилась.
Разговор явно принимал нежелательный поворот. Да, я действительно так писала, и это было правдой – я любила живое общение. Когда могла чувствовать и видеть собеседника. Но есть разница, черт возьми! Одно дело – друзья, в них я была уверена. Гитарист же был непредсказуем. Плюс – он не один раз давал понять, что просто дружить не намерен. Нетушки, спасибо, нам этого не надо.
– Что ты мне этим всем хочешь сказать? Ты… – мой голос против воли дрогнул, – Ты больше не хочешь со мной общаться?
– Я не знаю, Ди. Честно. У меня сейчас проблем просто до жопы, уж прости за грубость. Я не хочу думать о том, чем тебя так сильно не устраиваю, и почему ты воротишь от меня нос.
Грубовато, но откровенно и по существу. Его слова звучали для меня, как пощечина, но честно говоря – я её заслужила.
– И как мы поступим? – тихо спросила, сглатывая подступивший к горлу ком.
– Без понятия. Предлагаю тебе дать мне пару дней – разобраться в себе и в том, что навалилось. Я сам позвоню тебе, хорошо?
– Д-да, – я кашлянула, прочищая горло и повторила, – Да, конечно. Думай, сколько тебе будет нужно. Если нужно будет выговориться – мой номер ты знаешь.
– Пока, Хоук, – негромко попрощался парень и первым отключился.
Я же, в полном обалдении уставилась на трубку. Вот так и заканчиваются великие романы и крепкая разнополая дружба – так и не начавшись. И всё бы ничего – ну обиделся и обиделся, вот только почему мне стало так трудно дышать? А курить, наоборот, захотелось всё сильнее?
*****
Отключившись, Вайт задумчиво сжал телефон в руке, после чего кинул его на диван.
– Ты идёшь? – из «стекляшки» – так называли парни комнату для записи – выглянул Блэк, – Нам осталось последний трек записать и свести.
В студии, наконец-то всё проветрили, и можно было продолжать работать. Вот только настрой гитариста был далёк от рабочего. Но подводить команду он не собирался.
– Да, уже лечу просто, – ответил парень и присоединился к группе.
Однако записаться быстро парням в этот день было просто не суждено. И виной тому был рассеянный гитарист, который до и дело сбивался, не попадал в ритм, забывал подпевать, и вообще заметно выделялся из общей слаженной работы. Ребята злились, ругались, начинали всё снова и снова, и так – битые два часа.
– Чувак, да что с тобой сегодня? – под конец не выдержал даже всегда спокойный Браун, – Ты вообще с нами?
– Да всё нормально, – огрызался Вайт тоже вяло и неохотно, прекрасно понимая, что он тормозил всю группу.
– Так, – Блэк, как официальный лидер группы глянул на свою «правую руку», который сегодня годился только разве что на подвывание в ближайшей подворотне, – На сегодня заканчиваем. Запишемся завтра, когда собранными будут все, – на недовольный гул одногруппников вокалист только поморщился, – Не гундите. Время у нас ещё есть, до официального релиза альбома две недели, а свести нам осталось только одну песню.
Махнув звуковикам, Блэк первым вышел из «стекляшки». А к Вайту подошёл Рэд.
– Ты домой? Если да – могу подбросить.
Вайт задумался. Домой хотелось. Даже не так – домой было НУЖНО. Всё же мать у него была в положении, а гитарист, хоть и был законченным эгоистом, не хотел, чтобы женщина нервничала. Ещё случится что – а ему потом с этим жить. Да и банально хотелось переодеться. Третий день в одном и том же – это какое-то издевательство. Поэтому он кивнул:
– Да, домой.
В машине гитарист продолжал вертеть в руках телефон. Рэд, поглядывая на эти манипуляции, в какой-то момент не выдержал:
– Может, поделишься? Говорят, от этого легче становится.
– Да так, – махнул рукой Вайт, – Тут слишком много всего.
– Ну, ты начни с чего-нибудь, а там как пойдёт.
– У меня месяцев через семь-восемь появится брат или сестра.
– Ого, – присвистнул басист, – Ты поэтому ночуешь в студии? Забастовку устроил?
Вайт только кивнул. Да, по его легенде, всё это время он провёл на студии – его якобы вообще не смущал мерзкий запах. А что – открыл окна и всё. Тем более, днём он якобы гулял, чтобы не мешать рабочим.
– Ну, знаешь, – задумчиво сказал басист, не отрывая внимательного взгляда от дороги, – Лично я не вижу в этом ничего
