верный пёс всю ночь охранял её покой. Толком не спал, боялся уснуть и не почувствовать, если малышке понадобится моя помощь.
С утра соседка сама пришла. Её не пришлось ни о чём просить. Ещё она принесла лёгкий суп и приказала в случае чего обращаться к ней. Меня даже хватило на скупое «спасибо». Всё же не готово моё мудацкое нутро принять так резко всё и всех. Ну и этого уже было достаточно.
Кира выглядела более бодро и оживлённо. Ей действительно пошло на пользу соседское чудо-средство. Температура больше не поднималась, только немного осипший голос напоминал о неприятном обстоятельстве. К вечеру Кира собралась в душ.
— Может не надо пока, солнце? Ты всё же ещё не окрепла. — спросил я.
— Нет. Мне надо смыть с себя всю эту гадость. Я вся липкая, да и запах от настойки жуткий какой-то. — девчонка сморщила свой маленький нос. — Ты не волнуйся, сегодня мне гораздо легче, да и температуры нет.
Я согласно кивнул. Эта растирка действительно имела просто убийственный аромат, но это были мелочи по сравнению с её целебными свойствами.
После душа Кира расчёсывала свои влажные волосы, сидя на кровати. А я застыл в дверном проёме с чашкой горячего чая в руках. Снова залип на её плавные движения, длинные волосы, тонкую шею, изящный точёный профиль. Мать его, да она на обложках журнала блистать должна, а не сидеть в этой Ястребовке.
— Ты чего застыл, городской? — улыбнулась она.
— Я? Я…вот чай тебе с мёдом принёс. — точно чай, вспомнил я и почувствовал, как рука горит огнём от горячего напитка.
Я поставил чашку на стол.
— Кира, а можно мне расчёску? — неожиданно спросил я и протянул свою руку.
— Расчёску? — удивлённо спросила девчонка. — Так у меня ещё одна есть, я сейчас тебе дам.
Девушка уже хотела подняться, но я её резко остановил.
— Нет, Кира. Мне нужна эта.
— Хорошо, держи. — растерянно ответила она и протянула мне руку с нужной мне вещью.
— Спасибо. — хриплым голосом ответил я, коснулся её руки и большим пальцем погладил её запястье.
Я забрал расчёску и сел за Кирой. Поднёс руку к её волосам и аккуратно провёл по густым прядям. Девчонка замерла. Ещё бы. Веду себя как умалишённый. Самому не по себе. Но это желание было выше моих сил. Давно хотел это сделать.
— Я просто дурею от твоих волос, солнце. — прошептал я, отложил расчёску и запустил уже свою руку в её густую копну. — И от запаха твоего дурею тоже.
Я отодвинул волосы в сторону и носом прошёлся по её коже, от изгиба шеи до мочки уха.
— Ммм — простонала моя девочка.
Как же раньше жила без ласк эта отзывчивая малышка? Как она могла сохранить всю себя с такой чувствительностью?
Кира повернулась ко мне лицом. Её глаза затянуты тонкой поволокой, губы влажные, на щеках румянец. Это зрелище вставляет похлеще порнухи, скажу я. Я коснулся её щеки.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил нежно я.
— Плохо… — прошептала она, и я сразу же напрягся. — Мне будет плохо без твоей ласки. Я…я нуждаюсь в тебе сейчас, Стас.
Ну вот и всё, Зотов. Кажется эта девчонка окончательно взяла тебя в плен…
Глава 26. Стас
Я сидел и смотрел в эти изумрудные глаза. Когда она возбуждается, они становятся насыщенно зелёными. Блядь, да это не глаза. Это два капкана, в которые ты, Стас, уже давно попался.
Я медленно сглотнул. Надо всё же спросить у девчонки, что она имела в виду своей фразой. Может только я услышал этот намёк.
— Кира, ты… — я не успел сказать и слова, как девушка поднесла к моим губам свой палец.
— Не надо, Стас. — прошептала она, а потом сама начала меня целовать.
Я естественно не стал оказывать сопротивления, а Кира уже хозяйничала своим язычком у меня во рту. Эта маленькая искусительница очень быстро учится. Хотя, в ней природой заложено столько секса, что от неё за километр пахнет желанием. Просто малышка ещё этого не понимает. Даже боюсь представить, какой она будет, когда осознает всю свою сексуальность.
Наши ласки становились всё более откровенными. Кира гладила меня по волосам, пробежалась тонкими пальчиками по моей шее, затем спустилась ниже и стала гладить меня по груди. Даже через футболку я чувствовал нежность её прикосновений. Мои же руки трогали Киру везде, куда могли дотянуться. Волосы, шейка, грудь, спина, бёдра. Я жадно ощупывал её тело. Трогал и запоминал каждую деталь, словно боялся, что прозвучит сигнал и всё резко закончится. Но оно не заканчивалось, а только набирало обороты. Я сам не понял, как её сорочка полетела на пол. Перед собой я снова увидел эту охрененную, красивую, упругую грудь.
— Шикарная… — простонал я и жадно вобрал нежно-розовый сосок в рот, а другой зажал пальцами.
— Стааас — стонала Кира, а я просто готов был с ума сойти от этих звуков.
Я продолжал ласкать грудь. Просто невозможно оторваться. Идеальная. Я почувствовал, как нежные пальчики старались подцепить край футболки. С первого раза не получилось. Я помог. Теперь и моя футболка оказалась на полу. Я почувствовал нежные прикосновения к своей спине. Гладила, слегка царапала, изучала. Она ведь даже не представляет сколько кайфа в её, казалось бы, простых движениях.
— Моя…девочка. — шептал я ей в губы.
Кира стала изучать мой пресс, а затем спустилась чуть ниже. Её руки замерли. Я остановился. Стесняется. Нет, малыш. Теперь не получится меня смущаться. Я взял маленькую ладошку в свою руку и положил её на свою ширинку. Мой член дёрнулся от этих действий и уже готов был порвать плотную джинсовую ткань.
— Чувствуешь, солнце? Это всё из-за тебя. — сказал я хриплым голосом и ощутил, как Кирина ладонь провела вверх, вниз, а потом сжалась. Да вашу же мать, товарищи.
Я обнял девчонку и аккуратно уложил на подушку. Продолжал целовать эти пухлые губы, пальцами зарылся в золотые волосы, ласкал кожу на шее. Чёрт, старался быть очень нежным, но следы всё же останутся.
Вдруг я услышал металлический звук, который вернул меня в реальность. Моя пряжка. Я посмотрел вниз и увидел, как Кира расправилась с ремнём и приступила к молнии. На меня обрушилось понимание происходящего. Нет, Стас. Это красная линия. Блядь, остановись. Назад потом уже не получится. Не трогай её, она же особенная. Остатки здравого смысла начали бороться с моим эго.
— Стас, всё хорошо? — неуверенно спросила Кира.
Я поднял голову и посмотрел в зелёные глаза. Не хорошо, Кира. Это всё
