сварю, не возражаешь? Сливки есть?
— В холодильнике запас.
Он взял шарфик, пальто и отнёс в шкаф у входных дверей. Надо же, если бы она начала выяснять отношения, спорить, плакать, умолять или, наоборот, предъявлять претензии, то у них ничего бы не получилось.
Но Леся, это Леся!
Она однажды попросила прощение, и больше к этой теме не вернётся. И ему лучше не вспоминать.
Антон зашёл на кухню.
— Я хочу капучино, а ты какой, американо? — она улыбнулась и долго посмотрела в его глаза.
— Нет, сделай то же, что и себе, — он сел на стул и просто наблюдал, как она делает кофе, довольно умело управляется с агрегатом.
— У меня в магазине такая же машина. Часто делаю себе кофе. Люблю пенку крутую, а корицы совсем чуть-чуть. У тебя корицы, наверное, нет?
— Есть, вот там в шкафу, над тобой.
— Высоко, достанешь? — она повернулась к нему и улыбнулась.
— Да, конечно.
Антон быстро встал, подошёл к Лесе и открыл высокую дверцу шкафа. Она увлекла его процессом, и даже не дала опомниться. Он теперь просто выполняет её маленькие просьбы, как заворожённый.
Леся повернулась к нему и хотела отступить, но потом прижалась. Сейчас тот самый момент, если он её отстранит, то она уйдёт и никогда не вернётся. Леся не терпит компромиссов.
Антон опустил руку, очень медленно приобнял женщину, которую знает слишком хорошо, и одновременно не знает совсем.
— Леся, я теперь боюсь всё испортить. Учитывая все последние обстоятельства.
Он не хотел упоминать Аню.
— Я почти ничего не знаю, кроме того, что ты помог Анне, думая, что она твоя дочь. Теперь она успешная и устроенная. Её жених как из другого мира. Отпусти её. Возьми то, что у тебя в руках.
— Леся, ты изменилась.
— Не настолько, как бы надо, но поверь, я нуждаюсь в тебе больше, чем ты во мне. Я это понимаю, но не настаиваю, — его приятный парфюм, сила начали сводить её с ума.
Но она говорила так спокойно и уверенно. Антон закрыл глаза и вдруг ощутил возбуждение, его защита рухнула.
— Леся, ох Леся. Твоё имя для меня как мантра. Стоит повторить, и я уже как тот пацан.
— Кофе подождёт.
Он склонился и поцеловал её. Леся ответила. Очень страстно.
Больше всего Антон опасался, что начнёт сравнивать мать и дочь. И в конце концов, ситуация зайдёт в тупик. Но Леся совсем другая. Не лучше, не хуже, она другая. Может, они и похожи. Но совсем разные.
***
Несколько дней назад, Аня позвонила матери и попросила собрать её аттестат и другие документы. Придёт человек и заберёт.
— Аня, я сегодня всё соберу. Но может быть мне самой приехать?
— Мама, ты хочешь приехать в Москву ко мне, привезти документы?
— Нет, я хочу увидеть тебя. Последняя наша встреча слишком тяжёлая. Не хочу говорить по телефону, но этот разговор уже давно назрел. Если, как говорит бабушка, ты выходишь замуж, то нельзя с таким грузом.
— Ты даже не представляешь, какой у меня груз теперь, все твои проблемы — пустяки, по сравнению с тем, что я пережила. Если тебе тяжело общаться со мной, то я пойму, тебе не обязательно переступать через себя.
— Ты говоришь, как очень мудрая женщина. Но я хочу. Поверь, это эгоизм и зависть. Мои подруги обожают своих дочерей, у них счастливые семьи. А я сама тебя оттолкнула. Не могу себя простить. Ведь ты лучше всех. Как я могла этого не замечать.
— Я сниму тебе квартиру. Наверное, тебе за городом не очень удобно останавливаться.
— Ты согласна, доченька? — Леся спросила так тихо, что Анне показалось, это был не вопрос, сказанный вслух, а мысли матери, которые она уловила. Так переступить через свою гордыню? Может быть, Леся и правда изменилась.
— Да, мама, я хочу тебя увидеть.
Через два дня Анна встретила Лесю на вокзале, шофёр на дорогом автомобиле отвёз их в шикарную квартиру, недалеко от дома, где живёт Антон. Случайное совпадение, однако, они обязаны встретиться и поговорить.
Целый день мать и дочь общались, через слёзы и успокоительное. Аня без подробностей рассказала про похищение. Про гибель Ангелы, про то, что сейчас Антону очень тяжело. Он и к Анне испытывает запретную привязанность, но и за гибель Ангелы себя винит.
— Я хочу с ним встретиться, — вдруг сказала Леся, опережая мысли дочери.
— Ты? После всего, что думала о нём все эти годы? — Аня не поверила своим ушам. Думала, что придётся пару дней уговаривать маму.
— После твоих слов, что он такой красивый, сильный и ты влюбилась в него. Я только о нём и думаю. Пойми, он тогда был дикий. Сильный, красивый, но совершенно необузданный. Один парень посмотрел на меня, сказал, что вставил бы и ещё пару гадостей. Антон тут же его размазал по стене. Это было возбуждающе, но такие, как он, долго не живут, и на свободе не остаются. Я его испугалась. Любила и боялась. Понимаешь?
— Очень хорошо понимаю. Эти мужчины в принципе такие. Но со своими женщинами они как щеночки. Обожают, ласкают, и дарят дорогие подарки.
— Ты стала такая красивая. Я на твоём фоне, как моль. Он на меня и внимания не обратит.
— Мам, не бери в голову. Пару дней по салонам. Купим тебе стильную одежду, ты же красавица. Это я твоя бледная тень.
— Боже, я такая идиотка. Как мне сейчас с тобой хорошо. Доченька, милая моя. Прости.
И снова слёзы. Женщины обнялись, впервые за всю жизнь, обнялись и плакали от счастья, что они, наконец, стали близкими.
— Мама, я тебя понимаю, очень хорошо понимаю. Ну так что, по салонам?
