И знаете какая была причина упрямства? Зависть! Обычная человеческая зависть к Лене, женщина просто была вне себя от злости от влияния и таланта врача! Убивать ребенка только из-за того, что завидуешь таланту человека! Женщины невероятно загадочные и нелогичные существа!
Все-таки я не выдержала и застонала, как так получилось, что следователь оказался прав по всем пунктам.
Юрий Васильевич всполошился, что у меня болит зуб или голова, и стал предлагать то воду, то таблетки. К счастью, заговорила рация: «Код красный. Код красный на улице Ленской, квадрат 6. Внимание, у нас код красный». Мы дружно бросились листать пухлую стопку инструкций и отчетов в попытке узнать значение кода «красный».
«У нас нападение на группу, нападение на группу», — загнусавила снова рация. Бросив Полякова руководить процессом, я прыгнула в машину и полетела в сторону улицы Ленской, благо было недалеко.
Во дворе обычной пятиэтажки меня ждала драка: могучая высокая женщина лупила пакетом щуплого охранника; карлик обнимал обеими руками мощную ногу женщины, метко пиная охранника по щиколоткам, второй сотрудник бегал кругами, ловко уворачиваясь от картошки, летевшей из пакета красными землистыми пулями, и кричал в рацию: «Код красный, код красный».
Действовать пришлось решительно — я заблокировала женщину, подхватила подсадную утку и отнесла подальше с поля битвы.
— Кудаааа?! Воровка! Отдай ребенка! — взвилась дама еще сильнее и метнула в меня оставшуюся картошку оптом в пакете. Снаряд, от которого я ловко увернулась, угодил в карлика и откинул его в ближайшие кусты. Метательница картошки заголосила, рухнула на колени и поползла в сторону кустов:
— Убилаааа! Мальчонкууууу! Люди добрые, помогите!!!
Но лилипут и не думал умирать, он выпал из кустов, попав лицом прямо на величественную грудь своей убийцы, а та нежно его прижала мощной рукой.
— Женщина, отдайте объект, — робко крикнул охранник с безопасного расстояния.
Тетка только погрозила кулаком и покрепче прижала добычу. Я шагнула вперед, подсекла грозную воительницу, сдернула лилипута. Сунув его в руки охранника, перехватила мадам в момент новой атаки. Есть особенные приемы, которые позволяют удерживать противника, не причиняя ему физическую боль или травмы. Вот такой прием и пришлось применить к разбуянившейся тетке, при этом я вежливо уточнила, зачем она упорно забирает члена нашей команды. Женщина вдруг приобняла меня и горячо зашептала:
— Бежим, хватай мальчишку и бежим. Преступники они, маньяки, украли мальчонку и не отдают. Видела, как он ко мне кидается, так и припадает. А глаза у него какие грустные. Ты же баба, сердце у тебя ведь не каменное, это они шкафы бездушные. Сиротинушку на органы тащат средь бела дня на глазах у всего города. Зови полицию!
— Так, женщина, пройдемте с нами до выяснения обстоятельств. — Жестким приемом я зафиксировала руку женщины и повела к машине. Сейчас я разберусь, кто тут кого пытался украсть. В это время лилипут цапнул за нос охранника, спрыгнул на землю и, кубарем подкатившись к нам, опять припал к ноге мадам.
— Солнышко ты мое, с первого взгляда полюбил. Женюсь, будешь как сыр в масле кататься! Меня Арчибальд зовут! — прокуренным басом заорал карлик.
Женщина подслеповато сощурилась, поближе наклонилась к земле и через несколько секунд сплюнула в сердцах:
— Так ты ж не ребенок, ты ж мужик! Вот курица слепая я! А я думала, ребенка маньяки воруют! Спасаю тут тебя, всю картошку потеряла!
— Мужик, да! Горячий, огненный! Как увидел тебя, как костер вспыхнул! — радостно басил карлик.
Женщина попятилась и бросилась убегать, миниатюрный поклонник побежал следом, за ним рванули охранники. Присоединяться к этой свадебной процессии не было времени, рация опять надрывалась: «Код синий, повторяю, код синий. Улица Цветочная, дворец культуры. Срочно подкрепление, у нас пропажа трех объектов».
К улице Цветочной пришлось ехать через весь город, а возле дворца культуры я попала в скопление машин. В бывшем доме культуры сделали двухэтажный центр «Огородник», и сегодня весь город решил начать сезон посадок и дач. Вокруг торгового центра в три ряда стояли палатки с саженцами и рассадой, продавцы азартно торговались с покупателями, все пространство было завалено пленками для парников, сетками, шлангами для поливки. А вокруг этого стихийного рынка образовалась огромная автопарковка, жители города мощным потоком вливались на рыночную площадь у торгового центра. В этом столпотворении я несколько минут металась в поисках своих сотрудников. Нашлись они легко по звукам музыки, разносившейся над толпой.
В центре плотного круга из людей три карлика показывали фокусы, то и дело срывая аплодисменты и пуская по кругу шляпу под сбор платы за представление. Фокусника сменили акробатические трюки: мужчины строили живую башню на плечах друг у друга, крутили сальто и садились на шпагат. Зрители восхищенно аплодировали, и шляпа снова пускалась за сбором платы. Возле артистов сидел охранник из сопровождавшей двойки, при виде меня он бросился с торопливыми объяснениями:
— Мы с ними патрулировали, то есть извините, работали по инструкции. А тут такая толпа, и они потерялись из виду. Думали, похитили голубчиков. А они вон, шабашку себе сделали, полчаса тут уже народ веселят. Шесть шляп денег собрали, уходить отказываются.
Коротко кивнув, я вклинилась в толпу, резко подхватила одного из лилипутов под мышки и понесла в машину. Охранник забрал остальных и принялся прокладывать дорогу через людей следом за мной. В машине мы упаковали артистов на заднем сиденье и поехали обратно в штаб.
В гараже уже разгорался скандал — Арчибальд, вернувшийся без любовной победы, возмущался ущемлением своих прав на личную жизнь; крошечная женщина со слезами жаловалась на мужа-карлу, который во время задания завел себе любовницу и ушел к ней; сурово молчал коротыш, который умудрился устроить драку с детьми во дворе, а наши три пленника загомонили о сорванных гастролях и миллионных гонорарах. Поляков в ярости стукнул по столу:
— Вам заплатили за то, чтобы вы работали как подсадные утки, а не устраивали балаган. Это написано в вашем договоре, я выставлю вам неустойку.
Но бунт уже начался, и крики директора клиники только все ухудшили. Арчибальд запрыгнул на стол, сбросив все инструкции, и выкрикнул, что от лица всей труппы объявляет забастовку. «Мы не рабы! Мы творческие личности! Ни один член нашего цирка больше не будет работать на вас, это я вам как директор труппы и как пострадавший влюбленный заявляю!» — верещал маленький человечек, его соратники трясли крошечными кулачками в поддержку. Я оставила Юрия Васильевича разбираться с бунтом на корабле самостоятельно, в конце концов эта была его гениальная идея с целой стаей подсадных пташек.
На улице возле машины я размышляла — прилично ли незамужней
