манипуляций Феникса вновь оказалась на месте.
Девушка без слов подошла к аппарату. Как только послышались однообразные трели, она уверенно подняла трубку. В следующий миг она почувствовала, как штекер покидает её затылок. Ниобе открыла глаза в реальном мире.
— Ты в порядке? — спросил Спаркс, отключая мониторы перед ней.
Ниобе потёрла ноющую челюсть и приоткрыла рот. После апперкота от агента прошло минут пятнадцать. Но боль все ещё давала о себе знать.
— Реальность не совершенна, — она поморщилась.
— Ага, расскажи мне об этом, — пробормотал Призрак, приподнявшись в кресле.
Спаркс хитро ухмыльнулся:
— Может тебе укольчик сделать? Доктор Спаркс может тебе помочь. Хочешь?
Ниобе хмуро посмотрела на оператора. Тот под её взглядом слегка поёжился.
— Сейчас всё, что я хочу — это узнать, что на том чёртовом диске, — проговорила Ниобе, разминая затёкшую шею.
— Спаркс, мать твою, — прозвучал хриплый голос Феникса. — Долго мне ещё с этой штукой в затылке сидеть? Это знаешь ли не очень приятно.
— Ой, неужели великий волшебник не в состоянии потерпеть пару минут? — оператор, несмотря на тираду, подошёл и послушно вытащил кабель из затылка Феникса.
— Фух… — выдохнул парень, недавно демонстрировавший чудеса в Матрице.
«Реальность и вправду удручает» — подумала Ниобе.
В Матрице Феникс был красив, статен, могущественен. По щелчку пальцев творил такое, что даже во сне не представится: невидимость, левитация, телепортация, манипуляции с реальностью, напоминающие магию и многое другое. Ниобе вспомнила, как он сделал их невидимыми, и как они все вместе прошли незамеченными мимо оцепления, предварительно спрыгнув с крыши почтового отделения. Девушка никогда не забудет тот момент, когда земля несётся навстречу, а потом неведомая сила замедляет их полёт, не давая разбиться в лепёшку…
Тогда, рядом с ним казалось, будто ничто не может ему помешать, будто Феникс неостановим, он может всё… а сейчас…
Сейчас Ниобе видела бледного, обессиленного человека. Испарина покрывала его высокий лоб. Глаза были красные от лопнувших сосудов. Под глазами тёмные круги. Руки парня слегка подрагивали. Дыхание тяжёлое, хотя он и старался это скрыть. Очевидно, чудеса дались ему не так легко, как она думала изначально. Сейчас Феникс выглядел ещё хуже, чем до погружения в Матрицу.
Феникс встал и кивнул на основные мониторы.
— Давайте уже глянем, что в той посылке, — тихо произнёс он.
— Ты как? — спросил Призрак, заметив состояние парня. Феникс на его вопрос лишь махнул рукой и сказал, что в норме.
Однако в следующий миг Ниобе заметила, как у парня из носа пошла кровь.
— Ты явно не в порядке, — строго заметила она. Парень с непониманием уставился на капитана. Но потом поднёс руку к кровоточащему носу и посмотрел на алую жидкость на пальцах.
— Ерунда, — бросил он.
Феникс сделал шаг в направлении каюты. Внезапно ноги его подкосились, и он упал на колени.
— Эй, ты чего? — воскликнул Спаркс, подскакивая к парню. Но тело Феникса накренилось и распласталось по металлическому полу рубки.
Призрак и Ниобе бросились к парню… Он был без сознания.
***
— Что с ним? — осведомилась Ниобе, осматривая лежащего в кресле новичка.
— Хм… На самом деле ничего серьезного, — начал Спаркс, ознакамливаясь с информацией от датчиков, закреплённых на теле Феникса. — Сильное переутомление. Судя по всему, он совсем не спал с момента пробуждения. Это спровоцировало микроинсульт. Но он поправится. Даже внутренние повреждения, которые он до этого получил в Матрице, уже практически исчезли. На нём всё заживает, как на собаке. Думаю, главное для него сейчас это покой. Хотя бы день он должен выспаться. Я вколол ему общеукрепляющее, так что все будет ОК.
Капитан кивнула. Хотя ей и хотелось серьёзно поговорить с Фениксом, но дела превыше всего.
— Раз так, то вернёмся к насущным проблемам, — сказала Ниобе. — Спаркс, диск.
Оператор загрузил кусок кода в Конструктор. Дешифровка почти завершилась. На капитанском мостике Логоса воцарилась тишина. Секунды тянулись, словно часы.
Однако, наконец, они получили полное сообщение, и Спаркс вывел его на главный экран.
Перед ними появилось лицо темнокожего парня с короткой бородкой.
— Говорит Тадеус, капитан «Осириса». Сейчас 18:03, 14 декабря, и я боюсь, что это наша последняя передача. Меньше двух часов назад недалеко от BZ-218 нам на хвост сели несколько охотников. Мы попытались уйти от них, поднявшись на поверхность, когда наши датчики словно сошли с ума. Мы не верили показателям, пока не попали в самую гущу армии. Их армии. Она огромна. В сотни раз больше того, с чем нам когда-либо приходилось встречаться…
Слова капитана Осириса иллюстрировались записями с камер наблюдения корабля, а также данными с голографических карт. От увиденного у экипажа Логоса волосы встали дыбом. Ведь армия машин, что встретил Осирис, бурила ход прямо над Зионом.
— Вот же дерьмо! — выругался Спаркс.
— Поддерживаю, — спокойно сказал Призрак.
Ниобе промолчала. Но с оператором она также была согласна.
— Нас преследуют, — тем временем продолжал Тадеус. — Корабль получил серьёзные повреждения. Мы попытаемся выйти на связь через Матрицу. Нам остаётся лишь надеяться, что каким-то образом информация, что представлена на этом диске, попадёт в Зион, и будет ещё не слишком поздно…
Когда сообщение закончилось, на команду нашёл какой-то ступор. Они не могли поверить в увиденное. Это просто не укладывалось в голове. Машины решили атаковать Зион. Однако атаку решили провести не в лоб, по основным путям, а сверху, через поверхность. Следует отметить, что пройти для машин через основные ходы, которые использовались Зионом, было возможно, но на основных блокпостах находились ЭМП, потому потери у Охотников были бы невообразимы. Да и главные ворота пройти было непросто. Десятки метров титанового сплава обычными лазерными резаками не преодолеть.
Потому данный ход машин невероятно рационален и при этом весьма неожидан. Безусловно, Сопротивление бы рано или поздно узнало о надвигающейся катастрофе, но, вполне вероятно, что Зион попросту не успел бы подготовиться и собрать силы для отражения нападения.
«А хватит ли у нас сил, чтобы отбиться? — подумала Ниобе. — Или, возможно, Зион доживает свои последние дни?..»
Ниобе отогнала мрачные мысли прочь. Она бросила взгляд
