— Они так и говорят «траханную пушистиками»? — спросила я.
Он рассмеялся.
— Не совсем.
— Итак, ты хочешь поучиться у Аниты, — сказал Зебровски.
— Что-то вроде того, — согласился он.
— Есть какие-то предпочтения в еде? — спросила я.
— Я на этой работе уже восемь лет.
— То есть, ты просто рад возможности посидеть и затрепать чего горячего, независимо от того, что это, так? — спросила я.
— Да, мэм. — Я снова поймала эту кривую ухмылку в зеркале, прежде, чем посмотрела вперед на дорогу.
— Погнали к Джимми, — сказал Зебровски.
Я кивнула.
— Вот это по мне.
Я свернула сразу за следующим светофором и мы оказались на месте. Припарковавшись и заглушив мотор, я отстегнула ремень безопасности. Остальные последовали моему примеру.
Брайс спросил:
— Мы могли бы поговорить минутку в машине?
Зебровски и я обменялись взглядами, затем кивнули и развернулись на своих сидениях, чтобы лучше его видеть. Я подумала, что мы собираемся обсудить, как провести этот обед с Брайсом.
— Я хочу узнать, как работаешь ты, а не Кирклэнд, но никак не ожидал, что детектив Арнет будет такой... настойчивой в своих попытках...
— Пригласить тебя на свидание, — предположила я.
Он кивнул.
— Дело не только в ней, — сказала я. — Ты первый в списке женской половины коллектива «кого можно первого пригласить на свидание, как новичка».
— Я это понял, — сказал он, но смотрел при этом на свои руки. Его пальцы были сжаты вместе, почти в кулаки. Мы почти подобрались к чему-то, что ему совсем не нравилось.
— Смит думал, что был классным новичком, пока не появился ты, — сказал Зебровски.
— Он с кем-то в серьезных отношениях, не так ли? — догадался Брайс.
— Да, — сказала я, — но это не всегда останавливает некоторых женщин.
В своей голове я прибавила «Это не останавливает Арнет от преследования Натаниэля», но я не сказала этого вслух. Вслух это прозвучало бы мелочно; но в моей голове это звучало неплохо.
— Да, не всегда — признал Брайс, снова взглянув на свои руки, зажатые между обтянутыми джинсами ногами.
— Ты женат? — спросил Зебровски.
Он покачал головой, потом поднял взгляд и я увидела на его лице, что-то серьезное и несчастное.
— Что не так, Брайс? — спросила я.
— Ходят слухи, что некоторые твои парни... бисексуалы?
Я одарила его не совсем дружелюбным взглядом.
— Есть парочка, но большинство просто гетерогибкие.
— Гетерогибкие? — переспросил он.
Я пожала плечами.
— Натаниэль объяснил мне этот термин. Он один из моих парней. Он пояснил, что это означает человека, который, в основном гетеросексуал, но у него есть исключения с одним или двумя людьми одного с ним пола, или если он случайно с кем-то пересечется, например, на вечеринке.
— Никогда не слышал о таком термине, — сказал Брайс.
Я снова пожала плечами.
— Как я уже сказала, этот термин мне объяснил мой бой-френд. — Но вслух я не добавила, что этот термин теперь касался и меня тоже: среди моих парней появилась девчонка. Ее звали Джейд. Мы спасли ее от садистского Мастера вампиров, издевающегося над ней на протяжении веков. Джейд была его тигрицей зова, а теперь она была моей: моей черной тигрицей, моей Черной Нефрит, как с китайского переводилось ее имя. Я честно старалась не особо думать обо всем этом. Когда я была с ней, то чувствовала защищенность, и лишь Бог знал, какой она была хрупкой, от того, что по существу была женой вампира, который был ее мастером и мучил ее веками, но сказать, что я не была абсолютно довольна наличием женщины в моей постели — было бы преуменьшением.
— Большинство людей думают, что бисексуалы это полу-геи, — сказал Брайс, — но гетерогибкие… — Он покачал головой, улыбаясь.
— Я не говорю, что некоторые из мужчин в моей жизни не би, просто не столько, как я думала. Скажем так, мне как то указали на то, женщины в нашей постели не появляются из-за того, что я была против.
— То есть они приглашали бы женщин, если бы ты нормально к этому отнеслась? — спросил он.
— Да… — произнесла я, замолчала, а потом добавила, — Знаешь, что-то слишком мы углубились в мою личную жизнь.
— А я совсем не против, — вставил Зебровски. — Это больше, чем обычно ты рассказывала мне.
Я нахмурилась.
Он поднял руки, словно говоря «Сдаюсь».
— Эй, просто высказываюсь.
— Помести девушку в середину, и ты уже не гей, так что ли? — сказал Брайс, но звучал более озлобленно, чем должно быть в таких теоретических дискуссиях.
— У тебя с кем-то недопонимание в этих вопросах? — спросила я.
Он снова посмотрел на свои большие ладони.
— Можно сказать и так.
Зебровски тихо усмехнулся.
Я пристально на него посмотрела.
— Скажи об этом, пока сам себе не навредил.
Он ухмыльнулся.
— Просто представил всех вас гетерогибких.
Если бы он только пронюхал про Джейд, насмешки стали бы беспощаднее, но я покачала головой.
— Не ври. Ты не думал обо мне в этом смысле годами, если вообще когда-либо думал. Ты один из самых счастливых женатиков, каких я только встречала.
— Анита, перестань поганить мой имидж. Я конторский распутник.
Брайс засмеялся. Мы оба развернулись к нему.
— Я подумал, что если ты нормально относишься к личной жизни Аниты, может и с моей у тебя тоже проблем не возникнет, и я полагал, что Аните будет все равно.
— На что похожа твоя жизнь дома? — спросил Зебровски. — Тебя тоже дома ожидает гарем из красавчиков?
Брайс покачал головой.
— Если бы.
— Встречаться со столькими людьми одновременно, намного труднее, чем кажется, — ответила я.
— Неприятности в раю? — спросил Зебровски.
Я нахмурилась и тяжело вздохнула.
— Просто скажем так, что я начинаю подозревать, что хорошего бывает слишком много. — Я ждала, что Зебровски сделает очередное колкое замечание, но он молчал. Я посмотрела на него и его лицо стало серьезным, что было на него не похоже.
— Что? — спросила я, и даже для меня это прозвучало подозрительно.
— Я никогда не видел тебя такой счастливой, как в последние пару лет, Анита. Неважно, что ты делаешь, но это работает. Это делает тебя счастливой.
