освещенному коридору. — И холодно. Зачем эти помещения?
— Раньше здесь были помещения для хранения зелий или артефактов, которым не предназначен солнечный свет, — Скорпиус начал рассказывать Розе немного об истории поместья. — А еще раньше здесь было хранилище для портретов. На посмертных портретах все хотели выглядеть молодо, поэтому создавали их в юном возрасте, а тут они ждали своего часа оказаться на стене, отсутствие света помогало сохраниться краскам. Но Волан-де-Морт решил использовать наш подвал иначе, держал тут пленников, пытал их.
— Я знаю, — Роза положила ему голову на плечо, с тоской смотря в одну из камер. — Мне папа рассказывал, как Беллатриса в этом доме пытала маму, я видела ее запястье, ей пришлось делать магловскую татуировку, чтобы перебить слово «грязнокровка».
Скорпиус поморщился. Не удивительно, что ее отец ненавидит все, что связано с их семьей. Хотя Скорпиус знал, что его отец лично приносил извинения Гермионе после суда, а она его простила.
— Сегодня покажешь мне дом? — Роза улыбнулась, потянув его из подвала, показывая своим примером, что жизнь продолжается, а она не собирается переносить на него ошибки прошлого его семьи.
— Да, домовики должны были все привести в порядок, я им заплатил, — кивнул Скорпиус. — Но лучше начать с сада.
— Он у вас огромный, — в предвкушении сказала Роза.
Им повезло с погодой, было пасмурно, но не дождило, поэтому Малфой начал вести экскурсию по саду, рассказывая о том, что здесь имеется сейчас и как сад преображался и менялся с каждым новым главой рода, а точнее с каждой новой леди Малфой, ибо садом занимались исключительно женщины.
— Да, там даже поле для квиддича есть, за озером, — усмехнулся Скорпиус. — А у вас дома есть сад?
— Да, но не таких размеров, — Роза с интересом осматривала каждое растение, задержав взгляд на розах. — Когда мы с братом были маленькие, отец там соорудил площадку, мама тоже пыталась выращивать цветы, но из-за работы до них не доходили руки, домовиков у нас нет, поэтому бросила эту затею, сейчас он совсем в ужасном состоянии, а жаль, мне нравятся красивые и ухоженные садики, добавляют уюта.
— Ты можешь сделать из этого сада все, что хочешь, — заверил ее Скорпиус.
Щеки Розы окрасились румянцем, а она отвернулась от Скорпиуса. Малфой не знал, как трактовать такое поведение. Она просто смутилась от неожиданности или нелепости такого ей предложения, ведь Скорпиус предложил ей куда больше, чем просто уход за садом, или же она поняла серьезность его намерений, но не готова ответить ему взаимностью.
— Ты замерзла, пойдем в дом, — сказал Скорпиус, подавая Розе руку и ведя ее сразу наверх, желая показать свою комнату.
Розу больше всего интересовали портреты его предков, поэтому по коридору они шли около часа. Малфой поражался, что Розе это все действительно интересно. Хотя послушать один раз это не учить каждого родственника и его заслуги все детство.
— А сюда можно зайти? — спросила Роза, указывая на одну из дверей посреди главного коридора.
— Ты можешь войти в этом доме в любую дверь, — пояснил Скорпиус. — Он принимает тебя.
— Красивая спальня, — Роза осмотрела большую кровать с балдахином и выглянула в окно, откуда виднелся сад. — Чья она?
— Ничья, — пожал плечами Скорпиус. — Но если хочешь, она может стать твоей.
— Кхм, — кашлянула Роза, вновь заливаясь румянцем. — Всегда хотела побывать в таком большом доме, но не представляю, как в нем жить. Не страшно? Он ведь пустой.
— Просто он не должен быть пустым, — Скорпиус сел в кресло, тоже осматривая портрет своей прабабки, которая раньше и занимала эту комнату. — Это родовое поместье. Его суть в том, что много поколений живет в одном месте, передает опыт от старших к младшим. Это нормально знать прабабушек, а может и прапрабабушек в чистокровных семьях. Война все нарушила. Бабушка умерла, дед в Азкабане. Вот мы и жили только с родителями. А когда мамы не стало… В общем… С тринадцати лет, как мамы не стало, если отца нет дома, я стараюсь и не появляться тут, предпочитаю гостить у тети.
— Что? — Роза быстро повернула голову на Скорпиуса. — Твоей мамы не стало, когда тебе было тринадцать?
Скорпиус кивнул, а Роза почувствовала, как ее даже перестали держать ноги. Но она же своими глазами видела в воспоминаниях, что Скорпиусу было лет пять, когда Драко стоял над гробом Астории. Ей казалось, что она сходит с ума, но даже не знала, с чего нужно начинать и с кем разговаривать, чтобы понять, что происходит. Скорпиус ей вряд ли поможет, похоже, что он и сам не знает, что его мать умерла намного раньше, но кто тогда выдавал себя за его маму остальные лет десять? Именно последнее воспоминание ей не давало покоя, она всю неделю пыталась разобраться, в чем же там компромат на Малфоев, поэтому решила, что в той штуке, которую Драко убрал в гроб Астории, а теперь…
— Пойдем, иначе мы до моей комнаты никогда не дойдем, — усмехнулся Скорпиус.
Они вернулись обратно в коридор. Скорпиус уже без ее просьбы продолжал рассказывать о следующих членах своей семьи, но Роза его не слушала. Кажется, она теперь и спать перестанет, пока не найдет ответ на эту загадку.
— Это спальня папы, а напротив спальня мамы, — Роза, как только услышала, что они уже дошли до его родителей, вернулась в реальность.
— Как? — не поняла она. — Разные комнаты?
— Да, у нас так принято, — кивнул Скорпиус. — Во всяком случае у женщины точно есть своя комната в поместье, но ночевать она может со своим мужем, это не воспрещается.
Розе было дико слышать о таком. Она всю жизнь видела, как родители спят в одной кровати, когда была маленькая любила приходить к ним по утрам и забираться между ними. В этом же и есть вся суть брака — быть вместе.
— Моя комната, — наконец, объявил Скорпиус, открывая дверь.
Роза вошла в большую просторную комнату. Здесь было много света благодаря эркерным окнам. Большая кровать, гардероб, большой письменный стол и дверь в ванную комнату, в которой находилась и душевая кабина, и огромная ванная, напоминающая джакузи.
— Мне нравится бежевый цвет, — похвалила обстановку Роза, потому что сама любила в спальнях более спокойные оттенки. — Но как-то пустовато, совсем нет ничего от твоих увлечений, или все убрали?
Скорпиус усмехнулся. Он взмахнул волшебной палочкой, отчего один из шкафов отъехал в сторону, открывая арочный проход. Роза с опаской ступила внутрь.
— Мои увлечения, — презентовал Скорпиус.
У Розы разбегались глаза от изобилия находившихся здесь предметов. Один угол был завален всякими совсем детскими игрушками. Здесь были
