себя все одежды, в которые оно так долго пряталось и становится обнажённым. Один из текстов Падмасамбхавы называется «Самоосвобождение через ви́дение обнажённым сознанием». Так же, как обнажённая женщина уверена в собственной силе, обнажённое сознание уверено в своей свободе.
В Индии, в Ришикеше недалеко от моста Лакшманжула живёт хороший человек монах-санньясин, бельгиецСвами Атмананда Удасин. У него свой ашрам, исповедует Атмананда так называемую христианскую адвайту. Однажды я спросил его: «Что мешает вам достигнуть освобождения?»
Атмананда задумался и сказал, что это коан ему сегодня на вечер.
Мы, действительно, настолько привыкли к рабскому состоянию, что воспринимаем его как нечто само собой разумеющееся. Гараб Дордже говорит о том, что уверенность в свободе нужно культивировать в себе, усиливать и доводить её до состояния самоочевидности. Кто ещё, кроме нас, может это сделать?
«И в состоянии Освобождения уверенно пребывай». Вникните в эти слова. К этому нечего добавить.
Илья и Атмананда. Ришикеш, 2005 г.
Дети
Мой сын занимается медитацией; в конце концов, это лучше, чем ничего не делать.
Замечание одной матери
Лучшие учителя для ребёнка ─ его родители. В Индии с древности самым благоприятным рождением считалось родиться в семье мудрых йогинов. Это было знаком благой кармы, созревшей в прошлых воплощениях, и считалось по уровню даже выше рождения в царской семье. Если твоим мастером является твой отец, мать, или они оба, то куда тебе идти и что тебе искать? Бог живёт у тебя дома. И кто лучше, чем родители, позаботится о том, чтобы передать сокровенное знание собственным детям?
Дети, выросшие в мудрой семье и нашедшие путь к Освобождению, не выходя из дома, обязательно передадут это сокровище своим детям. Так возникает цепочка семейной традиции, идущей из поколения в поколение. Семейные школы существовали в Индии, Китае и других восточных странах. Это ─ сокровенный Путь, его секреты бережно хранились и передавались только внутри рода. В сегодняшнем мире большинство семейных традиций оказались прерванными.
Трагедия Тибета, где из шести миллионов населения было убито полтора и из шести тысяч монастырей уцелели только четыре; культурная революция в Китае, уничтожившая последних даосских святых; колонизация Индии англичанами, демографическая катастрофа и последовавшая духовная деградация великой Бхараты[62] ─ всё это оборвало нити большинства семейных парампар.
В России семейные школы только предстоит создавать. Сами дети, рождающиеся сегодня, ─ большие в этом помощники. Некоторые из них знают и понимают больше, чем их папы и мамы, так что учиться родителям порой приходится у собственных детей, а не наоборот. Новое сознание подобно ростку, прорывающемуся на Землю, оно уже здесь. Пока оно хрупкое и нежное, как и положено ростку. Для его расцвета нужно сделать всё, что мы только можем.
Давая жизнь, мы не спрашиваем наших детей, хотят ли они придти на этот свет. Вряд ли счастливая мать задумывается о том количестве страданий, которые ждут в будущем её дитя.
Ответственность за духовное развитие ребёнка более не является делом священников, мулл и браминов. Это ответственность родителей. Погружаясь в садхану, мы делаем её не для себя. Мы делаем её для тех, кто идёт за нами.
Дисциплина
Чтобы дойти до цели, человеку нужно только одно. Идти.
Оноре де Бальзак
Садхана невозможна без внутренней дисциплины. Тоша был хиппи. С золотистыми волосами до плеч, в потёртых естественным образом джинсах, он любил музыку групп Genesis и Jethro Tull и совсем не был похож на доводящего себя до исступления постами и молитвами аскета. Скорее, он был этому противоположностью. И, в то же время, за вальяжной внешностью и за тошиной Дисой чувствовался несгибаемый внутренний стержень. Есть люди жёсткие снаружи, но мягкие внутри. Тоша был мягок в манерах и в обращении, но внутри у него была сталь.
Однажды Тоша со своим учениками Серёжей и Джоном зашли к Тихону, который принимал участие в нашей группе в начале её существования.
Я не видел Тошу какое-то время и спросил Тихона:
─ Ну и как они?
─ Как мечи, ─ ответил он.
Тоша мог пить чай или молча курить, но при этом он постоянно что-то делал, чем-то занимался внутри себя. Я чувствовал это, и всеми силами хотел открыть эту его загадку. Мне нужно было точно знать, что и как он делает во время этой невидимой работы. На разгадку ушло восемь лет.
► Как выяснилось, главным была внутренняя дисциплина. Тоша не терял ни секунды времени, он постоянно находился в практике. При этом он делал свою садхану настолько тонко и мастерски, что в нём было незаметно ни напряжения, на натуги. Напротив, вокруг него витало незримое облачко блаженства.
► Второе составляющее внутренней работы ─ непрерывное усилие. Для практикующих медитацию она нередко представляется неким приятным расслаблением, погружением в океан бесконечного кайфа, отпусканием всего и вся, полным ничегонеделанием ну и всё в таком роде.
Тоша сражался. Не в том смысле, что мочил демонов, хотя при случае он не отказывал себе в этом удовольствии. Тоша сражался за более высокие и тонкие состояния сознания ─ в этом и заключалась тайна его внутренней работы. Об этом он и говорил нам: «Пахать надо». Но никто не понимал.
► Третья составляющая невидимой садханы ─ безжалостность к себе. Внешне это выражалось в том, что Тоша мог не спать по трое суток, медитировать с высокой температурой (он называл это режим № 2), уходить на полгода в лес зимой с летней палаткой и пакетом крупы. Внутренне это выражалось в духе абсолютной беспощадности и безжалостности к себе. Дух этот чувствовался во всём, что этот человек делал, говорил, думал; в том, как он жил.
Только тот, кто безжалостен к себе, имеет право быть беспощадным к другим. Тоша не знал жалости. Безжалостность к себе ─ основа садханы, источник, из которого вырастает внутренняя сила. Никакие мантры и посвящения не заменят её. Мало кому безжалостность к себе даётся от рождения. В этих редких людях это качество уже было наработано в прошлых жизнях, поэтому оно естественно проявляется в этой.
Большинству из нас, однако, безжалостность к себе нужно воспитывать и выращивать. Это невозможно без осознания её необходимости. Безжалостность ─ это постоянное преодоление себя, своей слабости, ограниченности и тупости. Это путь войны.
Как сражался я? Много лет назад, когда я практиковал целительство, у меня была пациентка, четырнадцатилетняя
