Не успело рассеяться радостное ощущение от встречи Нового года, а уже наступил Праздник фонарей. Хотя я и изнывала от тоски, этого праздника, который еще называли Праздником фонарей первого полнолуния, я ждала с большим интересом. В этот день в каждом доме зажигают цветные фонари, а под вечер устраивают всевозможные развлечения – «танец льва», «танец дракона», фонари-шарады[48] и фейерверки. Можно сказать, что для всех девушек это был самый желанный праздник – в обычные дни им было непросто покинуть дом, а вечером в Праздник фонарей они могли пойти гулять с подругами или служанками, любоваться фонарями и отгадывать загадки. Кроме того, в многочисленных древних стихотворениях описывается, как под полной луной прекрасный молодой человек повстречал прелестную девушку. Словом, я тоже очень ждала этого праздника.
Еще даже не стемнело, а Дунъюнь уже заплела мне волосы в два узла с «колечками», и я надела ношеное, но очень красивое бледно-желтое платье. После этого я велела Цяохуэй, чтобы та поскорее переоделась.
– Моя добрая барышня, – смеясь, сказала Цяохуэй, – чтобы любоваться фонарями и отгадывать загадки, нужно подождать, пока стемнеет.
Не обращая внимания на ее слова, я продолжила торопить ее, и Цяохуэй пришлось быстро переодеться. Прихватив с собой парочку теплых накидок, она вместе со мной покинула поместье.
Выйдя за ворота, мы успели пройти совсем немного, прежде чем сзади послышался чей-то окрик:
– Тринадцатая сестрица!
Я нахмурилась. Хотя все в Запретном городе знали это прозвище, никто не осмеливался назвать меня им открыто. Кто тут такой бесцеремонный? Обернувшись, я увидела тринадцатого принца, одетого в бледно-голубой чанпао – такие часто носили рядовые чиновники. Рядом с ним неторопливо шагал весьма симпатичный молодой слуга.
Я была очень рада видеть тринадцатого принца и со смехом спросила:
– Как ты оказался здесь так кстати?
– Конечно, кстати, раз уж это было преднамеренно, – смеясь, ответил он.
Ага, значит, он специально ждал меня у ворот поместья.
– Откуда ты знал, что сегодня я выйду на прогулку? – быстро спросила я.
– Неужели ты бы осталась сидеть дома в такой веселый праздник? – лукаво улыбнулся он.
Мы шли, почти касаясь плечами, а Цяохуэй с тем молоденьким слугой следовали позади. Через некоторое время тринадцатый принц сказал:
– Я позвал барышню Люйу полюбоваться фонарями вместе с нами.
– Это хозяйка той усадьбы, где мы были в прошлый раз? – поинтересовалась я, ненадолго задумавшись. Он кивнул, и я с улыбкой продолжила: – Славно! Чем больше – тем веселее. Кроме того, в прошлый раз я позаимствовала ее накидку, и у меня до сих пор не было возможности лично поблагодарить ее.
Тринадцатый принц вдруг остановился и обернулся к своему слуге:
– Теперь видишь, что я не соврал?
Я тоже остановилась и обернулась, сбитая с толку.
Слуга, улыбаясь, подошел ближе и, вежливо обхватив ладонью одной руки кулак другой, проговорил нежным девичьим голосом:
– Тринадцатый господин говорил, что вы, барышня, отличаетесь от других, но я не верила. Теперь же я вижу, что тринадцатый господин говорил правду.
– Должно быть, это и есть сестрица Люйу, – весело воскликнула я. – Не знала, что сегодня вы будете гулять с нами, иначе обязательно захватила бы вашу накидку.
Люйу небогата, думала я, и не имеет положения в обществе, но, судя по обстановке в ее комнате, это гордая и амбициозная девушка. Наверняка единственное, чего она боится, – это то, что к ней будут относиться пренебрежительно, потому она и не хотела знакомиться со мной открыто.
На город потихоньку опустились сумерки. По обеим сторонам улицы зажглось бессчетное множество фонарей, сияющих, будто море звезд. На улицах появлялось все больше изысканно одетых людей, отовсюду доносились смех и гомон. Для меня все кругом выглядело по-новому, и я беспрерывно крутила головой по сторонам, разглядывая проходящих мимо девушек. Трое моих спутников засмеялись, а Люйу поддразнила меня:
– Барышня, вы выглядите так, будто никогда не были на улице!
Я со вздохом покачала головой:
– А разве нет? Целыми днями сижу будто в тюрьме.
Она на секунду замерла, а затем улыбнулась мне одними губами.
Я никогда не умела отгадывать загадки, поэтому просто любовалась фонарями. Тринадцатый же принц и Люйу смотрели на загадки снисходительно, очевидно, не испытывая к ним особого интереса, поэтому мы вчетвером продолжали идти, с любопытством глядя по сторонам.
Тринадцатый привел нас к какому-то трактиру. Слуга, явно видевший принца не впервые, тут же отыскал для нас местечко у окна и усадил туда со словами:
– Немного погодя вверх по улице пройдут танцоры, и отсюда вам будет лучше всего видно «танец льва» и «танец дракона», при этом не придется толкаться в толпе.
Переговариваясь и шутя, мы наблюдали за снующими по улице людьми. Вдруг чей-то голос произнес:
– Тринадцатый брат тоже здесь?
Мы разом обернулись. Позади нас стоял четырнадцатый принц в сопровождении еще нескольких молодых людей. Мы все обменялись приветствиями, и у нашего стола стало очень шумно. Впрочем, тринадцатый и четырнадцатый принцы одновременно замахали руками и сказали, даже не дослушав слова приветствия:
– Мы все тут неофициально, не нужно любезностей.
Вокруг стало тише. Люйу стояла рядом со мной, отвернувшись к окну, а Цяохуэй застыла с другой стороны, опустив голову. Я бросила взгляд сперва на тринадцатого принца, а затем на четырнадцатого. Оба улыбались, но как-то совсем по-разному: тринадцатый принц выглядел умиротворенным и безразличным, тогда как в изысканной улыбке четырнадцатого сквозил холодок. Видя, что я смотрю на него, четырнадцатый принц одарил меня равнодушным взглядом. Я надула губы и опустила глаза.
Худощавый молодой человек из числа пришедших вместе с четырнадцатым принцем вдруг воскликнул:
– Разве это не барышня Люйу?
Та повернула голову и взглянула на говорящего, а затем равнодушно опустила голову, не проронив ни слова. Только теперь четырнадцатый принц понял, что Люйу – девушка, и сразу уставился на нее во все глаза. Люйу продолжала стоять, наклонив голову и сохраняя на лице бесстрастное выражение. Протянув руку, я легонько сжала ее ладонь. Та скосила на меня глаза, и я одними губами улыбнулась ей и разжала пальцы.
