Книга Кондотьер - Валерий Михайлович Гуминский

— Все в порядке, купили, — обрадовал нас посланник виконтессы Агосто. — Лошадки не первой свежести, но, если их не загонять, можно далеко уйти. С трудом уговорил продавца, чтобы подержал животных в загоне. Пришлось две либры отдать. Когда колокол на ратуше пробьет восемь раз, я должен их забрать.

— Нормально, к тому времени темнеет, — порадовавшись про себя, что подготовка к ночному штурму ратуши идет по плану, я предложил маленькому отряду вернуться в таверну Йорхена и там плотно поужинать, а заодно и расписать роли для каждого в предстоящем деле. Не на улице же болтаться до позднего вечера.

Когда мы появились в таверне, нас лично встретил ее хозяин и проводил к столу, и тут же две служанки на подносах принесли нам сочащийся жирком окорок, пышные свежие лепешки, сыр, зелень и три бутылки местного фруктового вина, кстати, очень неплохого, куда лучше пива.

— Говорят, сегодня из помойной канавы выловили Янса со своей шайкой, мертвых, — чуть ли не шепотом проговорил хозяин. — Услышал господь наше пожелание. Вы кушайте, господа, кушайте и пейте! Если еще что-то захотите, скажите девочкам — они принесут.

— Йорхен, мы не причастны к тем делам, — предупредил я.

— Конечно, конечно! — прижал руки к груди мужчина. — Я и в мыслях не держал ничего подобного. Хочу лишь поделиться радостью. И поблагодарить, что вступились вчера за нас.

— Ну и проныра, — усмехнулся Рич, когда Йорхен отошел от стола. — Как ловко связал в один узел эту новость с нами.

— Дураку понятно, зачем вы за ними следом поперлись, — Левелан откупорил бутылку, понюхал букет. — Хм, недурно. Жаль, нельзя как следует испробовать его.

— Две бутылки на пятерых — смех один, — я разрешил парням слегка расслабиться. — Одну возьмем с собой. Щербатый, назначаешься охранником сего нектара.

— Есть, командор, — оценил доверие штурмовик.

И снова ожидание: тягучее и нетерпеливое, когда хочется вскочить и ускорить время, перевести стрелки часов вперед. Окунуться в безудержное ощущение боя, когда кровь бурлит в венах и артериях, а риск сжимает сердце от предчувствия удара вражьего клинка или выстрела в упор.

Пока есть время, заново прогоняю план, расписываю роли для каждого. Левелан и Щербатый сейчас уходят за лошадьми, и после десяти часов, когда в последний раз ударит колокол, возвещая для горожан наступление ночи, возвращаются в переулок Ткачей и ждут нашего сигнала. Раньше не стоит во избежание встреч со стражей. И лучше заранее придумать какую-нибудь историю, какого черта они бродят по городу, да еще ночью, с лошадьми. Мы выйдем попозже, когда стража спрячется в ратуше и расслабится. Скорее всего, периодически они будут обходить здание для очистки совести, но к этому времени мы уже будем далеко от Невермута.

Прощаться с Йорхеном не стали, чтобы избежать ненужных расспросов, куда это мы собрались на ночь глядя (не поохотиться ли на грабителей, которых в городе еще предостаточно?), просто сказали, что нужно сходить в одно место, а то скучно стало. Хозяин хитро подмигнул, дескать, понимаю, дело молодое. И даже подсказал, где можно развеяться. Есть тут бордель, на Портовой улице. И девочки неплохие.

Бордель так бордель. Нам даже лучше, что Йорхен сам себя ввел в заблуждение.

— Наверное, до утра не придете? — напоследок спросил он.

— Кто же от жарких девок убегает? — удивился я, и Йорхен жизнерадостно заржал, полностью поддерживая мою мысль.

К тому времени, когда мы втроем неторопливо шагали по улицам, скудно освещенным маслянистыми фонарями, народу почти не осталось. Изредка какой-то загулявший горожанин прошмыгивал мимо нас, склонив голову, чтобы на него не обратили внимание, и не приведи господь, ограбили. Старые и мрачные стены домов, стоящих чуть ли не вплотную друг к другу, не располагали к прогулкам.

Честно говоря, меня все больше удивляло странное поведение стражи, словно ее вообще не было в Невермуте. За исключением центральной площади и ратуши. Как люди еще не поубивали друг друга, пользуясь беспечностью тех, кто обязан их охранять. А чтобы арестовать виконта нашли и карету для перевозки, и людей для сопровождения. Губернатор настолько уверен в благонадежности горожан? Рич с парнями вчера ночью отправил на тот свет четверых — и тишина. Никакого расследования. Понятно, что репутация дружков Янса столь низкая, что сыскная служба не хочет заморачиваться поиском убийц, но для порядка-то нужно побегать, задать вопросы, найти свидетелей. Нет, сдохли — и всем облегчение.

Шаги трех человек эхом метались в узких проулках, заставляли настораживаться тех, кто сейчас сидел в засаде как паук и поглаживал дубинку. Слишком уверенно шли, а значит, с оружием, которое будет пущено в ход без всяких раздумий.

Давно уже отстучал часовой колокол — наступила ночь. Постепенно в домах бедняков гасли свечи, а кто побогаче — тушил магический фонарь. Город засыпал. А мы, наконец, дошли до центральной площади и остановились, прижавшись к стене. На башне ратуши зачем-то горел фонарь. Возможно, для тех, кто сейчас плыл по реке, он был ориентиром. А может, и для других целей, неведомых нам. Но само здание было погружено во тьму. Изредка в окнах первого этажа мелькали отблески света. Стража переместилась внутрь, теперь до утра на улицу носа не высунет.

Не выходя из тени стен, мы обогнули площадь и вышли к левому крылу ратуши; Рич легонько тронул меня за плечо, давая сигнал остановиться.

— Гляди! — прошептал он, вытягивая руку в направлении окон, выходящих на центральную улицу. — Свет!

И в самом деле, одно из окон было тускло освещено фонарем. Свеча не дает такого ровного света, а значит, там может находиться Ним. Не оставят же виконта сидеть в темноте!

— Почти в середине, — посчитал я окна. — Ладно, диспозиция понятна. Можно было рискнуть и попробовать отсюда влезть, но опасаюсь появления патруля. Пойдем через балкон.

— Да и не получится у нас через окно, — поддержал меня Гусь. — Видите, оно состоит из шести квадратных частей? А такие обычно не открывают.

— Мы уже решили, что полезем через балкон, — я прервал все разговоры. — Рич, ты первый, я за тобой. Гусь — последний, но остается контролировать балкон и коридор, прикрывая нас, если кого-то черт вынесет из другой комнаты. Никого не убивать. Это приказ!

— Поняли, командор, — кивнул Рич, сжимая морион левой рукой, и скользнул первым к торцу здания. Он сразу потерялся в тени больших колонн; пришлось напрячь зрение, чтобы его разглядеть.

Оглядевшись по сторонам, Рич отошел назад на несколько шагов и с коротким разбегом оттолкнулся от земли. Со стороны этот прыжок гляделся впечатляюще. Энергия гравитона в небольшом куске черного хрусталя позволила штурмовику с легкостью оторваться от земли и взмыть вверх. А ведь до края балкона там было не меньше восьми футов.

Вытянув руки, Рич вцепился в эти края, повисел немного, успокаивая амплитуду раскачивающегося тела, потом резко подбросил себя, чтобы ухватиться руками за верхние перила, и перебросить себя на балкон. Его тень мелькнула между балюстрадами и на какое-то мгновение исчезла с поля зрения. Все правильно. Рич проверял, нет ли поста на балконе и как обстоят дела у парадного входа. Сверху улица хорошо просматривалась, поэтому мы терпеливо ждали отмашки, если никаких патрулей возле ратуши не будет.

Рич поднял руку — значит, все в порядке. Старясь не шуметь, я пересек небольшой открытый участок площади и разбежался так же, как и мой друг. Вот уже колонны рядом, такие массивные, что в одиночку не обхватить. Прыгаю вверх и испытываю невероятное чувство полета. Морион как будто снял вокруг меня поле притяжения, создав невесомость, с помощью которой тяжелые корабли взмывают вверх и парят подобно птицам. Но энергия гравитона не бесконечна. Один прыжок почти полностью расходует его, поэтому я стараюсь не делать лишних движений. Перед глазами мелькнула декоративная лепнина и отколотый бок каменного портика, а руки уже цепляются за шершавый край балконной плиты. Гашу инерцию, иначе меня не на балкон забросит, а опрокинет на спину, которой я и приземлюсь на мостовую. И рывком снова кидаю тело вверх. Опершись на перила ладонями, играючи перемахиваю через них, поджав ноги. Хоп! И я уже рядом с Ричем.

И тут на меня навалилась жуткая тяжесть, которая притянула ноги к поверхности. Казалось, даже шаг сделать будет невозможно. Левитатор Тибби пояснил, что это «откат», какой бывает и при магических манипуляциях. В этом