Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 152
пожелавшем открыться даже явившемуся к нему пророку Элиягу.
В целом это письмо р. Адама Бааль Шема оставляет странное впечатление. К примеру, описывая путешествие во Львов, он признается, что впервые в жизни стал свидетелем «кфицат дерех», то есть своеобразного прыжка через пространство, резко сокращающего время на перемещение из одного пункта в другое; нечто, напоминающее то, что в современном мире принято обозначать словом «телепортация», «прыжок через гиперпространство» и т. п.
На самом деле «кфицат дерех» часто упоминается в рассказах о великих кабалистах. Этим приемом, по преданию владели еще праотцы Авраам и Яаков, почти все пророки, а предания об Аризале содержат рассказ о том, как однажды раввины Польши решили отлучить Аризаля от общины, и тогда в пятницу днем он отправил из Цфата в Краков р. Хаима Виталя, чтобы тот убедил другого его великого родственника р. Шломо Лурия (Магаршаля) отказаться от отлучения.
Хаим Виталь прекрасно справился с заданием, и еще до наступления субботы вернулся в Цфат, чтобы передать Аризалю любезное письмо от Магашаля[120]. Как мы увидим дальше, Бешт также владел приемом «кфицат дерех» и часто им пользовался. И если принять во внимание предания о р. Адаме Бааль-Шеме, то трудно понять, как он мог не владеть этим приемом — как трудно объяснить и многие другие имеющиеся в этом письме противоречия и загадки.
Безусловно, современный читатель может отнестись к рассказанной в этом письме истории по-разному.
Но даже если не верить в ее истинность, то перед нами в любом случае очень поучительный рассказ, раскрывающий хасидский подход к «итбодедуту» — уединению с целью размышлений, молитвы, изучения Торы и в итоге — к подъему на новый, как можно более высокий уровень.
История с давлением, которое оказывалось на Бешта, чтобы он вышел из «итбодедута» показывает, что любое уединение, любое духовное восхождение, любое «сокрытие» себя от мира оправдано только в том случае, если за ним последует «раскрытие», реализация достигнутого духовного уровня в практических делах на благо людях. В противном случае приобретенные подобным образом знания и откровения становятся просто бессмысленными, человек лишается цели существования в этом мире, и ему остается лишь умереть.
В то же время следует понять, что причиной попыток отказа Бешта от исполнения своей миссии была в первую очередь его скромность. Он прекрасно сознавал, что как только покажет людям все, что знает и умеет, а также откроет им новый путь служения Творцу, то ему неминуемо будут оказывать почести и знаки осоБ-го уважения, а также отпускать славословия в его адрес. А вот этого он как раз не только не любил, но и панически боялся, поскольку при любой попытке заявить вслух о его величии, начинал чувствовать себя не в своей тарелке.
В его характере (и в этом смысле он был похож на самого Моше-рабейну- пророка Моисея) не было не только ни грана гордыни, но, скорее, в нем жила своеобразная «антигордыня» — свойство подлинно великих людей. Вспомним его рассказ о младенчестве: свою славу он воспринимал как приговор, кару Небесную.
Это в итоге определило весь его последующий образ жизни: уже будучи лидером постоянно ширящегося движения хасидизма, имея учеников и десятки тысяч последователей, он продолжал то и дело появляться среди самого простого народа, приходить на помощь, не выделяясь из толпы ни одеждой, ни поведением. Двери его дома были открыты для всех, и у него никогда не было секретаря, который контролировал бы доступ к нему посетителей.
Впрочем, о различных чертах его личности и направлениях его деятельности, как и о сути созданного им учения хасидизма мы поговорим в следующих главах.
Глава 8. «Раскрытие»
«Когда Небеса открыли Баал Шему, что он станет вождем Израиля, он пошел к жене и сказал ей: „Ты должна знать, что я избран Небесами быть вождем Израиля“. Жена спросила: „А что мы теперь должны делать?“. Равви ответил: „Нам следует поститься“.
Они постились три дня и три ночи без перерыва и все время лежали распростертыми на земле. На третий день к вечеру Баал Шем услышал глас с Небес: „Сын Мой, встань и веди народ!“ Баал Шем поднялся и сказал сам себе: „Если на то воля Небес, чтобы я был вождем Израиля, то мне следует нести это бремя одному“»[121], — так в полумистических, полусказочных тонах рассказывает о том, как Бешт решил приступить к исполнению своей миссии Мартин Бубер.
Первым, кому р. Исроэль решил открыться, стал его шурин р. Гершон. Вот как звучит отрывок из письма, написанного Бештом р. Гершону в праздник Лаг ба-омер 5493 (1733) года в переводе Эзры Ховкина:
«Волосы у меня встают дыбом при мысли о том, что нужно раскрыться и взять на себя такую тяжелую ношу. Ведь кто я такой? Наверняка, без всякого сомнения, есть люди выше меня и лучше. Но, родич мой дорогой и любимый, что я могу сделать, если от Всевышнего, благословен Он, пришло это слово? И, вдобавок, мой наставник и учитель дал на это свое согласие. Я знаю, что будет много обвинителей и противников у меня, но на Всевышнего, благословен Он, вся надежда…»
Можно представить, с каким чувством читал р. Гершон это письмо (достоверность которого вызывает сомнения, хотя и вероятность того, что оно и в самом деле было написано и отослано, достаточно велика).
Поверить в то, что на плечи его шурина, которого он долгое время считал простаком и невеждой, возложена столь великая миссия, было нелегко. Но тут р. Гершон стал вспоминать многие удивительные случаи, когда шурин проявлял удивительную прозорливость; книгу «Зоар» в его руках; странное отношение к нему главного бродского раввина; некоторые, словно невзначай оброненные высказывания — и вдруг понял, что все и в самом деле сходится, и оставалось только удивляться, как он не замечал этого раньше!
Р. Гершону предстояло стать первым и одним из самых преданных учеников Бешта. Хотя, как мы еще не раз увидим, временами сомнения по поводу того, что Бешт действительно тот, за кого себя выдает, к нему возвращались, но в итоге он не только твердо уверился в его миссии и сверхъестественных способностях, но и стал одним из самых ревностных провозвестников хасидизма.
Что касается того, как произошло «раскрытие» Бешта, то все источники, начиная с «Шивхей Бешт», с небольшими вариациями рассказывают следующую историю. Однажды один из учеников р. Гершона, направился в гости к учителю, но по дороге в Броды заглянул в корчму Бешта, чтобы пообедать. Закончив обед, он небрежно бросил
Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 152
