Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
костюме с красным бантом на лацкане и орденом на груди. Седые виски, высокий лоб, тонкий нос, аккуратные усики и стеклянный глаз.
Это был Рауль Сальгадо.
Оба синхронно, медленно шагая в ногу, направились к нему по коридору.
— Господин Лаубе, — сказал Сальгадо. — Мы с товарищем Орловским ищем вас и все никак не можем найти. Зачем вы прячетесь, если прекрасно знаете, что мы все равно найдем вас?
— Стихи пришли послушать? — ехидно улыбнулся второй, который оказался Орловским.
Гельмут (теперь он снова был Гельмут) попятился и наткнулся спиной на закрытую дверь.
Сальгадо и Орловский приближались к нему.
— Понимаете, Гельмут, вы кое-что мне должны, — продолжал Сальгадо. — А долги надо возвращать.
— Вы плохой шпион, — говорил Орловский. — Но даже плохие шпионы должны возвращать долги.
— Око за око, — улыбнулся Сальгадо.
— Зуб за зуб, — сказал Орловский.
Гельмут вспомнил, что в кармане его пиджака лежал наган. И как умудрился о нем забыть? Он сунул руку в карман и нащупал холодную рукоять.
— Смотрите-ка, товарищ Орловской, да у него револьвер, — с улыбкой продолжал Сальгадо, щурясь единственным глазом.
— Да он опасный парень! — усмехнулся Орловский.
— Еще и убьет нас сейчас.
— Как пить дать убьет, — Орловский захихикал. — Насмерть убьет.
— Это что же, если он нас убьет, мы умрем? — Лицо Сальгадо искривила глумливая улыбка.
— Умрем, как самые мертвые мертвецы на свете! — Орловский безудержно расхохотался.
— Как мертвецки мертвые мертвецы! Покойные покойники! Гельмут, милый, вы такой смешной.
Гельмут достал наган, взвел курок и прицелился, направляя ствол то на Сальгадо, то на Орловского.
— Он действительно так думает! — Майор не переставал хохотать.
— Боже, святая простота, — продолжал улыбаться Сальгадо.
Шальная мысль пришла Гельмуту в голову. Он приставил дуло к своему виску.
— Если вы подойдете ко мне, я застрелюсь, — холодно проговорил он. — И вы не сможете допросить меня.
Оба остановились в недоумении.
— Но мы должны подойти к вам, — сказал Орловский, перестав смеяться. — И мы обязательно подойдем к вам. И арестуем вас как германского шпиона. Так надо.
— Нет, — ответил Гельмут, чувствуя, как пульсирует висок от прикосновения холодного ствола. — Я вышибу себе мозги.
Оба ненадолго замолчали. Сальгадо нахмурился.
— Хм, товарищ Орловский, — сказал он, повернувшись к майору. — Но ведь если он пустит себе пулю в голову, он может проснуться.
— Может, — кивнул Орловский и нахмурился. — Он что, хочет проснуться?
— Но зачем ему просыпаться?
— Может, ему надоел этот сон.
— Глупости какие-то. Лаубе, не делайте этого, — сказал Сальгадо. — Это не спасет вас, а только усложнит нам работу.
— Пошли вы все к черту! — проорал Гельмут и надавил на спусковой крючок.
Оглушительный грохот опрокинул весь мир, и гулкое эхо казалось звоном разбитого стекла, будто кто-то швырнул в стену стакан, и все вокруг на тысячную долю секунды превратилось в слепящий белый свет, а затем наступила тьма.
— Товарищ, мы подъезжаем к станции Калинова Яма, — сказал проводник, и Гельмут открыл глаза.
* * *
Из статьи Олега Сафонова
«Поэзия новых свершений» («Комсомольская правда». № 6. Февраль 1941 г.)
В Малом зале клуба имени Зуева сегодня особенно многолюдно. Неудивительно — ведь в Москву приехал маститый ленинградский поэт и писатель Юлиан Александрович Фейх. Во всех уголках нашей необъятной Советской Родины знают и любят стихи Юлиана Александровича — поэта, не просто близкого к народу, а прошедшего вместе с ним огненное горнило революции и Гражданской войны.
Студенты и комсомольцы, рабочие и красноармейцы — все собрались послушать стихи знаменитого ленинградца, чье творчество вызывает гордость за свою страну. В зале собрались и совсем молодые ребята, интересующиеся литературой. Когда видишь их восторженные лица, становится понятно — большое будущее ждет советскую поэзию!
Юлиан Александрович Фейх — преданный коммунист, не раз воспевший в стихах подвиги советского народа, наших рабочих и крестьян, нашей непобедимой Красной армии. И сейчас, в мирное время, не ослабевает его перо — ведь нам предстоит еще немало великих свершений на пути к народному счастью!
«Я, товарищи, прошу не называть меня интеллигенцией, — посмеивается поэт перед выступлением. — Есть замечательное выражение — творческий работник. Вот к ним я себя и отношу».
Не терпится зрителям послушать стихи ленинградского автора, но и хочется задать немало вопросов. Всех готов выслушать Юлиан Александрович. С удовольствием рассказывает юному поколению о тяжелых годах Гражданской войны, когда наша молодая советская республика только‐только вставала на ноги под ударами завистливых врагов.
И, конечно же, стихи, один из которых мы приведем здесь полностью:
От Дальнего Востока до Киева и Крыма —
Четыре белых буквы на красном кумаче.
Сквозь бурю, снег и ветер идут неумолимо
Античные герои с винтовкой на плече.
Народ непобедимый, идущий ровным шагом,
Мы выстроили сказку, в которой не умрем;
Мы все шагнули в вечность под ярко‐алым стягом,
Когда осенний холод взорвался Октябрем.
Мы знаем цену воле — и этим мы богаты.
Где может быть такое? В какой еще стране
Рабочие, крестьяне, матросы и солдаты
Во мраморе воспеты с богами наравне?
И если грянут гости, которых мы не звали,
Не станем на колени, о помощи моля:
За нами будет правда, за нами будет Сталин,
За нами — бесконечная советская земля.
В этих строках Юлиана Александровича — гордость за нашу великую Советскую Родину, которая всегда стояла и будет стоять на трудолюбии, героизме и самоотверженности ее граждан. Выросла и окрепла наша страна под руководством товарища Сталина, под руководством нашей партии, и впереди у нас — только новые победы.
Об этом пишут стихи наши поэты!
* * *
ВЫПИСКА из протокола допроса подозреваемого в шпионаже
Гельмута Лаубе от 5 августа 1941 года
Вопрос. Как долго вас готовили к операции в СССР?
Ответ. Подготовка длилась полгода — с января по июль 1940 года. В августе меня забросили в Тегеран.
Вопрос. Известно, что вы обратились в советское консульство с заявлением об ограблении. Никакого ограбления не было?
Ответ. Не было.
Вопрос. Тогда откуда у вас был синяк под глазом? Кто порвал вам рубашку?
Ответ. Рубашку порвал я сам. Синяк тоже поставил себе сам.
Вопрос. К кому именно вы обратились в консульстве?
Ответ. К советнику посольства Алексееву.
Вопрос. До этого вы общались с советскими гражданами в Тегеране?
Ответ. Нет.
Вопрос. Как отреагировали в посольстве на вашу просьбу?
Ответ. Выслушали, попросили записать биографию.
Вопрос. Сколько времени вам пришлось ждать новых документов?
Ответ. Около месяца.
Вопрос. Когда вы приехали в
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
