так. Я с двумя ребятами побежал на разведку в лес, Беркут залёг на скале, чтобы прикрывать всех с высоты, и это в итоге спасло нам жизнь. Нас не было в самый разгар боя…, — Даня замолчал, они с Русланом, не говоря ни слова, выпили, пока я готовилась к ужасному продолжению. — Давай ты, — опустил голову мой брат, — тебе тоже нужно. Там как раз о тебе.
Теперь глубоко вздохнул Руслан, выпил ещё рюмку, покусал губу.
— Как сказал Леший, мы ждали их совсем с другой стороны, как раз с той, куда они с ребятами убежали, но черти пришли оттуда, где находился я, — он сглотнул, я замерла. — Меня заметили… короче, в меня граната прилетела. Чудом просто не убило, только бок немного задело осколком, и сильно оглушило, что я не смог сориентироваться в пространстве и прикрыть пацанов….
— Пока они гибли, — продолжил тихо Даня, пока я, представляя этот кошмар, пыталась сдержать слёзы. — Наших намного меньше было, а чертей тьма набежала, только мы с ребятами этого не знали, поэтому помчались помогать. По дороге помощь вызвали, а потом… я бежал последний, а парни напоролись на растяжку… миг — и я уже один, даже жетоны нагрудные не с кого собирать…, — брат тряхнул головой. — Надо выпить.
— Вы не должны рассказывать, — прошептала я, пока они закусывали. Боже, хорошо, что Даня этого никогда при родителях не говорил. И странно, что брат совсем после такого умом не тронулся, только седой стал.
— Так вот, когда я добежал, спасать там было уже некого, — не обращая внимания на мои слова, продолжил Даня. Наверное, они правы, нужно выговориться, тем более, когда Руслан, переживший этот ужас вместе с ним, рядом. — Оказалось, что теперь самому бы спастись.
— Но он не ушёл. Он нашёл меня, а потом несколько километров тянул меня на себе по лесу, — благодарно посмотрев на моего смелого брата, проговорил Беркут. — Он спас мне жизнь.
— Один бы я даже морально не вывез, так что мы оба спасли друг другу жизнь, — грустно улыбнулся в ответ Даня. — А вот помощь командование к нам так и не подослало. Надеюсь, теперь ты перестанешь удивляться, почему я их всех ненавижу? Они отправили пацанов на смерть, меня в том числе. За что? За то, что посчитали, что мы слишком много знаем? — брат сжал кулаки.
— Спокойно, — Руслан вовремя налил Дане ещё водки, тот выпил, кивнул.
— Держусь. Я при ней больше не сорвусь, не переживай. Она насмотрелась уже на меня.
— Я тоже не сорвусь, — улыбнулся Руслан. — Давай дальше, да выбросим всё это уже из памяти.
— Мы двое суток по лесу прятались, кое как ему кровь остановили. У нас не было ничего: ни связи, ни карты, ни еды. Только две фляги воды и автоматы, в которых, к сожалению, патроны не резиновые.
— Мы и не надеялись уже выжить, но неожиданно вышли к маленькой деревушке, — стал рассказывать Руслан, потому что мой брат, окунувшись в воспоминания слишком глубоко, сначала резко замолк, а потом закрыл лицо руками. Я хотела его обнять, но Руслан остановил: — Не трогай.
— Хорошо, — послушно кивнула я. — Ребята… мне так жаль… это просто кошмар… вы герои.
А Даня вдруг разрыдался, пугая меня до мурашек.
— Спокойно, брат, — повторил Руслан, начиная тяжело дышать.
Господи, но ведь уже рассказана эта история, почему им не легче?!
— Мне нужно умыться, — выдавил мой брат, буквально сбегая в ванную.
— Не полегчало…, — шмыгнула я носом.
— Потому что это ещё не всё. Рассказывать? Он не хочет, чтобы ты знала эту часть.
— А ты?
— Я… боюсь, что у тебя мнение о нас изменится… никакие мы не герои.
— Не важно, что случилось дальше, — твёрдо произнесла я. — Я всегда буду знать, что вы — настоящие герои.
— Хорошо, — решился Беркут. — Так вот, мы вышли в деревню, где нас приютила женщина, — он на мгновение сцепил зубы, будто от дикой боли. — Если коротко: она оказалась женой одного из тех, на кого нас послали.
— О Господи….
— Ещё четыре дня мы просидели у них в подвале, пока они требовали от наших обмен на кого-то из своих. Вот только никто не учёл, что мы были не нужны, что командованию на нас плевать, и никакого обмена не состоится. Ну, а мы знали, что теперь уже точно домой не попадём.
— Как же так? — всхлипнула я, боясь даже представлять, что пережили эти, тогда ещё совсем мальчишки, ребята.
— Вот так, — пожал он плечами. — А потом нам повезло: женщина осталась в доме одна, и мы смогли выбраться…, — Руслан сглотнул. — Мы убили её, Соня. Женщину, за которую оба себя никогда не простим.
— Но она держала вас в подвале!
— Неважно, мы не должны были этого делать, но мы тогда уже не понимали, что происходит. Только вряд ли это — достойное оправдание. И Даня тоже именно это не может вспоминать, он, как выпьет, так видит её всюду…. В общем, мы украли машину и сбежали, а когда попали к своим — долго ещё объясняли и оправдывались, доказывая, что выжили в том бою случайно. И мы должны были молчать о том, что знали, что посланы были туда специально, понимаешь? А я тогда поклялся себе, что дослужусь до момента, когда сам буду командовать, а не исполнять, и мои ребята никогда не пойдут на смерть…. Мне так страшно уже никогда не будет, — прошептал он, стыдливо опуская глаза.
К моменту, когда к нам вернулся мой брат, я сидела у Руслана на коленях и плакала на его груди, пока он успокаивающе гладил меня по спине. А я плакала, и ругала себя за то, что это я должна его успокаивать, но не могла собраться.
— Как ты, брат? — поинтересовался Руслан у Дани.
— Нормально. Она знает, да?
— Знает.
— Вы герои! — громко воскликнула я, чтобы они не подумали, что я плачу из-за той жестокой женщины. — И не смейте думать иначе!
— Ну…, — вздохнул Даня, — если только Беркут, я уже не смог вернуться туда. Ты рассказал, что отомстил?
— Нет.
— А он
