следить за собой в этой дыре, но твой внешний вид очень сильно контрастирует с окружением.
— Дарлин сказал, что если я не буду следить за собой, то депрессия усилится и никакие лекарства не помогут. Нужно ставить себе цели и всякое такое, ведь жизнь… — Рина тяжело вздохнула, вспоминая наш давний разговор. — Жизнь — это движение.
— А я говорил, говорил.
— Заткнись. И одежду скинь сразу, а то ещё кусочки чего-нибудь сваляться в мою бадью. Где ты только шляешься?
— Не свалятся. И я так-то тоже моюсь. На каждой тренировке.
— Всё равно скинь одежду в тот угол.
Я решил не спорить, ведь все знают, что спорить с женщинами себе дороже. Поэтому снял свою накидку, рубаху, броню на которой к слову действительно было кусочки пепла и сгоревшей плоти. Сапоги тоже снял. В общем, в одних портках остался и пошёл нагревать воду.
— Откуда у тебя бадья? — поинтересовался я, ведь даже Викториан вроде мылся с помощью ведра и бочки. — Ещё и из латуни. Стоп, или это ванна?
— Ну, вообще ванна. У бадьи точно нет дыры для слива. Но так как к водопроводу её подключить нельзя и воду приходиться наливать так… то я называю её бадьёй. Ну и дырку закупорила разумеется. Воду вёдрами ношу.
— И чистая. Дайка угадаю, кто-то тоже в благодарность отполировал её? А вода ещё и кипячёная?
— Меня все любят и уважают. Я же целительница, — невинно произнесла Рина, а затем плюхнулась в бадью прямо перед моим носом. — Отлично, ещё на пару градусов нагрей. Хотя… знаешь, залазь лучше сюда сам.
И тут я нахмурился, ведь начался мозговой штурм. Это был намёк или просто шутка, которую мне следовало понять? Вряд ли же Рина вот так на серьёзе предложила бы мне залезть с ней в ванну. С другой стороны, она была голой, даже не прикрывалась, а значит не стеснялась. Довольно однозначный намёк. А с другой стороны трудно быть мужиком. Особенно прямолинейным как танк мужиком, который не любит намёков.
— Так, я не поняла. Я тебе что ли не нравлюсь? — хищно и опасно прищурилась Рина, которая уже начала почему-то беситься. — Тут места двоим хватит, я же даже воды вон не долила для этого.
— Нет, просто задумался, — спокойно ответил я, только что заметив что воды действительно было меньше, как раз из расчёта на двух людей.
Даже страшно представить какие ещё намёки я пропустил до этого. Впрочем, всё это уже стало неважно.
* * *
— Как же огромен мир… — говорил Алексиар, снова выходя за грань.
Вся вселенная фигура с тысячью граней, а простой смертный способен воспринять лишь три из них. Разве что магам было дозволено взглянуть ещё и на четвёртую, но она была столь же понятная и неподвластная разумам большинства смертных, сколь и для муравья непонятен космос.
Хотя так или иначе все маги учатся ориентироваться в мире духов, четвёртом измерении, ментальном плане или, хм, гиперпространстве. В мире этом законы работали совсем по другому, будто бы добавили новую переменную в огромную формулу мироздания.
Можно даже путешествовать по мирам, буквально. Если маг обладал достаточной силой, то он мог войти в мир духов в одном месте, а выйти уже на другой планете. Если только он сможет не потеряться в пути, ведь всё вокруг изменчиво, словно бы настроение ребёнка, чей плач сменяется смехом и наоборот.
А смех этот рождал горы, осушал океаны, а во времена Великих проявлением воли здесь создавались целые миры. И уничтожались. Ведь Творцов двое и если нашёлся тот, кто создал что-то, найдётся и тот, кто разрушил. А смертные унаследовали от всех по чуть-чуть.
Но далеко Алексиар боялся уходить, ведь в мире духов жили существа могущественные и всесильные. Совет богов правил здесь и делил свою власть с Четырьмя. Иногда вмешивались и другие стороны, но суть в том, что большинство смертных слишком слабы, чтобы потеснить богов или сами стихии.
Впрочем, иногда сюда можно заглядывать. Многие маги искали тут фамильяров.
— А ведь у меня когда-то тоже был фамильяр, — вспомнил Алексиар, но дальше память обрывалась. — Наверно и это у меня забрал Эрзенхар Флориан, чья фамилия лежит на мне самым болезненным клеймом.
Ещё мир духов состоял практически полностью из магической энергии. И именно в местах соприкосновения мира духов с физическим миром находились всякого рода места силы. Также это соприкосновение обусловило количество магов, которые могли родиться на планете. Ведь энергия не бесконечная, она как воздух, на всех не хватит.
Так что существовали миры, где магом мог быть лишь один человек на королевство. Великий король. А где-то, как в Эримосе, магов было довольно много из-за того, что этот мир пронизывался довольно сильно. Да и в целом во всей ойкумене Совета Эримос был самым густонаселённым и огромным, ведь когда-то, если верить легендам, здесь всё и началось, а затем закончилось с уходом Творцов, чтобы снова дать начало чему-то новому, что возможно к концу эры и исчезнет.
В любом случае, Алексиар уже набрался магических сил и быстро ретировался, дабы не привлекать чужое внимание. Ведь с проклятьями шутить нельзя. Вдруг прямо сейчас в это место смотрит не бог, а сам глава рода Флорианов?
Он силён и вполне может изучать города, сидя в своём дворце. И боги его любят, и стихии, и народ, в роду нашем его все уважали. Идеальный человек, если не знать деталей или не хотеть разбираться в нюансах. А большинство никогда не хочет разбираться в нюансах и плевать они хотели на датели.
— Ух, а что это за портрет? — вслух спросил Алексиар, поднимая картину с пола.
— О, это же ты, — ответил ему я, глядя через плечо.
— Я? Ох, не узнал даже… какой-то я грустный тут. Но да ладно, пусть весит вот тут, — пробурчал Алексиар, после чего стряхнул пыль с кресла и сел. — Как отдохнул?
— Нормально, а ты за нами не следил?
— Я похож на куколда? Да и дел у меня хватало. Блуждал по миру духов, копил энергию для создания ещё одного ментального якоря. Четвёртого.
— Ну, такого я не говорил, просто… меня это смущало. В первые минут… ладно, в первую минуту. Потом я слишком увлёкся.
— Неудивительно, она довольно привлекательна, — пожал плечами Алексиар.
— Привлекательна? Да я не видел настолько же красивых девушек за всю свою жизнь! — воскликнул я, после чего приложил волю, чтобы воплотить виски, который я пробовал лишь раз в жизни, но это не имело значения. — Угощайся.
— Благодарю. А что касательно красоты, то она относительна. А Рина так-то является магом. Понимаешь? У неё тоже есть ментальное тело, через которое она может воздействовать на физическое. Поэтому у всех магов, будь то женщина
