- Ой, подумаешь, - тихонько бубню, - как-то четыре года протянули без твоего экспертного мнения…
- Что ты сказала, Аверина?!
- Ничего…молчу, молчу я…
Шкала на градуснике ползет к тридцати восьми.
Я набираю своей знакомой из государственной поликлиники и за отдельную плату слезно умоляю приехать в особняк Хакимова.
Арман, конечно же, принимает девушку за бестолковую практикантку, бездарность с купленным в переходе дипломчиком и не верит ни единому слову о банальной простуде.
Но больше меня поражает категоричность Хакимова. Мужчина заявляет, что не выпустит нас из дома до полного выздоровления дочери! И что я могу жаловаться хоть сущему дьяволу, все равно Арман не изменит решения.
Ненавижу когда у Хакимова такое настроение. Он превращается в невозможного человека, с которым бесполезно разговаривать.
Провожаю доктора, ведь Арман не склонен к любезностям и возвращаюсь в комнату. Усаживаюсь на кровать возле Златы и жду, пока подействует укол с лекарством. Хакимов тоже не оставляет нас ни на секунду, как черный ястреб сидит в углу спальни и прожигает хмурым взглядом. А я втайне молюсь, чтобы мужчине кто-нибудь позвонил и вызвал на работу…
Вселенная слышит мой запрос. Телефон, что от нервов прокручивает в ладонях олигарх, вибрирует.
- Да! – отвечает он и тут же выходит из спальни, дабы не тревожить Злату. – Нашли Галиба? Замечательно. Летите в город, я сам его допрошу.
Я не знаю, о ком говорит Арман, и не придаю этому значение.
После первого звонка его телефон вновь оживает. Хакимов куда-то собирается и спешно покидает дом.
К вечеру Злате становится лучше, появляется аппетит. Я кормлю дочь куриным супом.
Ближе к девяти на правах дорогой гостьи решаю умыться и немного освежиться.
Сегодня лягу со Златой.
Выбираю личную ванную Армана она далеко от спаленки малышки. Там я могу хорошо смыть с себя этот день и послушать музыку на телефоне для успокоения души. Полотенца и халат мне предоставляет добрая Матильда, а вот средства гигиены придется позаимствовать у Армана.
Включаю ободряющий трек, намыливаюсь элитным шампунем господина Хакимова, а когда смываю густую пену, то замечаю… Армана. Он стоит в ванной, внимательно наблюдая за каждым моим движением.
- Что за извращенство такое?! – вскрикиваю, пытаюсь прикрыться.
Арман лениво отводит взгляд в сторону будто ему совершенно неинтересно.
- Алис, - ровно и даже холодно произносит, - я видел тебя вдоль и поперек еще со времен отеля. Не устраивай апокалипсис. Ты заняла личную ванную…я всего лишь пришел взять зубную щетку.
И правда. Сначала так переживала за дочь, а потом отвлеклась на свое тело, что не отследила, когда Арман вернулся в особняк.
Хакимов сменил привычный солидно-деловой костюм на спортивные шорты известного бренда и…все. Больше на мужчине ничего нет. Как необычно видеть Армана таким. Домашним и почти без одежды.
- Так почему же ты до сих пор здесь? – без агрессии, а с ноткой возмущения спрашиваю. – Щетка на раковине. Бери и уходи…
Вопреки ожиданиям Арман не выполняет просьбу. Медленно шагает к белоснежной ванне, заставляя меня пятиться и буквально вжиматься спиной в кафель на стене.
Тянется к вентилю, перекрывая воду.
- Захотел освежить в памяти твой бессовестно-обнаженный образ Алиса.
Слегка проводит кончиками пальцев по моему влажному бедру. Шарахаюсь от мужчины как от огня и не даю продолжить ласку.
- Пожалуйста…не надо…
Подрагиваю то ли от холода, теплая вода больше не льется, то ли от нежелания подчиняться сиюминутной прихоти Хакимова. Сейчас я в уязвимой позиции. Мало того что голая так еще и на его территории.
- Идем ко мне в спальню.
Задерживается глазами на моих губах, опускает взгляд к шее, ключицам. Хмурится, когда видит, что грудь я тщательно прячу.
- Не получится. Обещала Злате, что переночую с ней.
- Не на всю ночь?..
- Нет! – слишком эмоционально выкрикиваю и тут же прикусываю язык.
Арман кривит безобразную ухмылку.
- Мы оба прекрасно понимаем, что в постель я все равно тебя затащу. Не сегодня так позже. К чему эти игрища Алис?
- Я в этом не уверена…
- Посмотрим, - хмыкает.
Удивительно, насколько виртуозно Арман умеет чередовать две свои ипостаси: жаркого любовника, готового вспомнить все комплименты мира, лишь бы добраться до сладкого и черствого сухаря. Бездушного сухарищу, которому плевать и за человека он никого не считает кроме себя. Во втором амплуа Хакимов все-таки удаляется из ванной.
Со стоном выдыхаю и скатываюсь по скользкой стенке вниз. Ни на какие процедуры больше настроения нет.
Кое-как перешагиваю высокие борта ванны, накидываю халат и спешу убраться подальше.
Комнату Армана пробегаю на цыпочках. Лишь в стенах спальни, где отдыхает Злата, я могу чуть-чуть расслабиться и упасть на кровать.
Следующим утром просыпаюсь рано от непонятного, но довольно шумного голоса, доносящегося с первого этажа. Голос женский и громкий, что даже слышен в спальне наверху. Если крики не прекратятся, то вскоре потревожиться и дочь, а ей это сейчас ни к чему.
Соображаю еще плохо, но встаю и шаркаю босыми ступнями из комнаты. Двигаюсь прямиком на звук, к лестнице и замираю, крепко вцепившись в перила.
В гостиной я вижу Дарину, что явилась в особняк с первыми лучами солнца.
Даже Матильда не успела привести себя в порядок, еще в сорочке и с распущенными волосами она встречает пассию Хакимова.
Любопытно, что же привело Дарину сюда? И где Арман?
Девушка по-хозяйски усаживается на диван, обводит взглядом весь первый этаж и поднимает глаза вверх, наконец, замечая меня.
- Вы, наверное, Дарина? – прикидываюсь, что не встречала ее раньше. Глубоко вдыхаю и решаю спуститься.
- Не только Дарина, - спокойно для сегодняшнего утра отвечает, - но и единственная любовь господина Хакимова! – дергает острой бровью и продолжает смотреть.
