Сбежать. Раствориться.
На негнущихся ногах выбираюсь из здания кафе. Слёзы застилают глаза. Кручу головой подставляя лицо свежему ветру. Не легче. Нужно срочно домой. Запереться на все замки, упасть на кровать, зарыться с головой в подушки и не дышать.
Ступаю на пешеходный переход. Кружится голова, в ушах шумит, но я не обращаю внимание на то, что ноги совершенно не идут.
- Чего плетёшься, коза, пропусти.
Кто-то толкает меня плечом, я едва не падаю. Совершенно другие руки подхватывают меня.
- Благодарю вас, - поворачиваю голову к мужчине и понимаю, что на меня смотрит Котов.
- Ты на себя не похожа. Что произошло? Не состоялась встреча с Максом? Я ошибся с местом его встречи с другом? Ты его не застала.
- И даже больше.
Меня ведут на противоположную сторону улицы. Крепкие мужские руки не отпускают меня ни на секундочку.
- Отпусти, я дальше сама.
- Что произошло?
- Уволь меня, я уезжаю из этого города. Навсегда.
Резкая боль внизу живота заставляет меня согнуться пополам. Я не понимаю, что происходит. Котов хватает меня под руку и кричит:
- Что с тобой?
- Ребёнок… что-то с ним не так…»
Я резко погасил экран телефона и не стал тратить время на то, чтоб дочитать дальше. Отложил его в сторону и крепко обнял девчонку, прижимая к себе.
Она распахнула сонные глазки.
- Спи, сладкая, - улыбнулся, целуя в висок, - рука затекла, прости, что потревожил.
Эпилог
Мира
- Ника, имей совесть! - ворчу на девчонку, которая отжала у меня дочь, я её ещё не успела толком переодеть.
Я стою у кровати и смотрю на то, как Ника сюсюкается с моей новорожденной малышкой, оттеснив меня в сторону. Моей принцессе неделя от роду, а она до слез умиляла нашу родню.
- Отстань, вы с ней итак двадцать четыре на семь, дай поиграть мне, - заливает к малышке, которая зевает.
- Она ещё маленькая, она кушать хочет и спать, - пищу жалобно и верчу головой по сторонам в поиске своей поддержки, но Марк пошел открывать дверь Матвею, который наконец-то соизволил навестить нас после выписки.
- Я с удовольствием ее покачаю, - воркует Ника, трогая маленькие пальчики моей принцессы и довольно поплыв, когда доча схватила ее за пальчик. - Оууууууу, ну это просто милота.
В комнату заходят мужчины. Марк сразу оказывается рядом, первым делом посмотрев на малышку Мию, потом на меня. Подошел, стал рядом, поцеловал мой висок, а Матвей тем временем подошел к сестре и широко улыбнулся:
- Какой симпатичный волчонок. Вся в маму!
- В смысле симпатичный? Мот, ты очумел?! Муж, объясни этому дяде, что его племяшка - красотка! - ворчу на нашего дядюшку, который тыкает в меня огромным медведем и коробкой конфет.
- Дядя только что одним неудачным прилагательным лишил себя всех привилегий, - ухмыльнулся Марк, глядя на дочь. В его глазах были бесконечная нежность и обожание.
- Мне уже жаль женихов этой барышни, - хохотнул Мот, обнимая и целуя меня.
- Никаких женихов! - тут же отрезал Марк.
- Любимый, что за тиранские нотки?! - удивлённо приподнимаю бровь.
- Она только моя, - отрезает с улыбкой, возвращаясь ко мне и оттеснив Матвея, - кыш. Эта тоже только моя. Я жадный.
- Только она?! - я надуваю губы.
- Избирательно слушаешь, любимка? Или хочешь, чтоб я повторил, что ты тоже только моя?
Я хлопаю ресницами, глядя на его губы, и действительно плохо соображаю. Я так соскучилась за Марком за эти дни моего пребывания в роддоме, что отлипнуть от него не могу. И тут меня осенило: у нас есть кому забавлять малышку.
- Дядя и тетя при деле, муж, давай чай делать. Ты обещал мне кусок торта.
Вытаскиваю свою любовь из детской и подгоняю Марка к кухне.
- Давай показывай торт, который купил для меня! - лапаю своего мужчину за задницу и мурлычу ему на ухо.
Его сильные руки тут же перехватывают меня и усаживают на кухонный стол. Марк целует жадно и неистово. Соскучился, чувствую кожей.
- Я купил три. Хотел купить больше, но не поместились бы в холодильник. Черт, я готов скупить тебе все торты мира, любимая, - снова припадает с поцелуем.
- Как поживает моя любовь? - ладошка нагло тянется к члену мужа.
Нащупываю там знатный стояк.
- Стабильно синеет от тоски от одной мысли о любимом теле, можешь проверить, - горько хмыкает, прижимаясь сильным телом ко мне.
Он уже давно полностью капитулировал, и я знала, что он любит меня до потери пульса и полный раб моего тела.
- Сегодня пробуем другой режим, хочу верить, что Мия плотно поужинает и уснёт крепче, чем прошлой ночью. И я побалую свою любовь, если не усну позорно, как вчера, - смеюсь, вспоминая свое бесславное обещание забраться Марку в трусы и залюбить "мою любовь".
И да, я уснула сразу, как только прижалась щекой к его плечу, ладошкой пробравшись к Марку в трусы.
Он целует меня в нос и хмыкает.
- Это было забавно. Пока кое-кто не начал похрапывать от удовольствия.
- Родители, у вас тут код коричневый! - прозвучал голосок Вероники из детской.
- Тренируйся с братом, - фыркаю весело и не сдвигаюсь с места, - отжали малую, будьте добры, подгузники на полке, там же салфетки, присыпка. Справитесь?
- Нет, - хором отвечают два голоса Баринцевых.
Марк хмыкает и целует меня.
- Этим доверять нашу принцессу нельзя. Режь торт, любовь моя, я пошел спасать дочь.
- Как играть, так все, а как подгузник менять все в кусты, - рычу наигранно и целую мужа в шею, - вперёд, Волчара, твоя пуговка ждёт папку. Но я настаиваю на том, что сегодня ночью, я сделаю дубль два.
Смеюсь и сползаю на пол, чтобы приготовить чай.
Скоро ко мне присоединяются Баринцевы.
- Отличная принцесса. Пахнет как папка. Комнату явно надо будет проветрить, когда он закончит.
- Баринцев, по тонкому льду ходишь, - рычит из детской Марк.
- Давай помогу, - улыбается Ника и подходит ко мне, прижимается и вдруг таинственно шепчет, - Мот влюбился по самые помидоры.
- Ого, в кого? - я даже челюсть забыла вовремя захлопнуть, мне ее Ника поправила.
- Он не говорит. Но я слышала, как он ворковал по телефону, и поверь мне - я
