— Он тоже защитник?
— Был, — подтвердил Глеб. — Очень давно. Вот почти столько же, сколько я в обители. Но его историю я тебе рассказывать не буду. Захочет, сам расскажет. Только, Илья, ты лучше сигмой зря не пользуйся. В самом крайнем случае. Сам видел, какую цену могут потребовать за услугу, с имеющих такой знак. Пойдешь требовать плату, а я вижу, что пойдешь рано или поздно, будь очень осторожен со словами.
— Понял уже. Совет прежний — ни на что не соглашаться?
— Ох и не прост ты, парень, — тихо рассмеялся монах. — Что ты знать хочешь?
Мы уединились в том самом небольшом садике, где я впервые встретил Карла. Окон в окружающих стенах не было, а единственная дверь была толстой и закрывалась плотно, пусть и бесшумно.
Раз он готов говорить здесь, значит достаточно безопасное место. Запомню.
— Змееловы, — коротко пояснил я.
Рассказывал он очень неохотно и поверхностно. Пытался юлить и недоговаривать, но меня таким не проведешь. Вытащить из этого тихушника получилось не так много, больше я между строк прочитал.
Выходило, что Змееловы это клан ганзейцев. А у Ганзы тут что-то вроде анклава, государства в государстве. Законы империи вроде и соблюдают, но имперцы сами не лезут лишний раз. Торгаши столетиями выбивали себе независимость и у них это получилось.
Как и полагается при запутанных международных торгово-экономических отношениях, охрана у них своя и серьезная. То, что монах называл кланом Змееловов, походило на крышующую мафию, в лучших киношных традициях.
Клан занимался защитой грузов, сделок и собственно, острова-анклава. Частная военная компания, которые в империи были легальны, в отличие от моего мира. Ещё и международная, что усложняло вопросы с юрисдикцией.
Та команда, что отправила Аннушка-Березка, вернулась ни с чем. Точнее с нотой протеста от совета, который в Ганзе решал все вопросы власти. Потому что в тех ящиках обнаружились пусть и редкие, но животные, а вовсе не демоны.
И Глеб подозревал, что в обители есть шпион, который вовремя предупредил об облаве. В общем, воинствующий монах решил стать героем-одиночкой и выяснить всё сам. Потому что доверять он мог разве что компьютерщице и паре коллег, которых сейчас в столице не было.
Нелюдимым оказался защитник, это его и подвело.
— А эта бабулька на площади? — вспомнил я хитрую схему передачи записки.
— Тшилаба то? Да неплохая она женщина, хоть и силу заемную использует, да простят её всеблагие. Не вредит никому, а вот помощи немало от неё. И простым людям, и непростым. Я её чуть не отдал инквизиторам, давно это было. Молодой был… В общем, мы друг другу помогли, можно так сказать, — монах тепло улыбнулся, вспоминая что-то. — Ганзейцы сами редко в обитель обращаются, но она всегда передает, если что творится, где наша помощь нужна.
— И что она тебе передала? — я даже стойку принял, как гончая, почуявшая след.
Невольно я увлекся этим клубком пока непонятных интриг и отношений внутри разношерстной столицы.
— Что в порту демоны выжрали целый склад. Появились непонятно откуда, охране пришлось всё спалить вместе с тварями, чтобы они дальше не прорвались. А за пару часов до этого на склад привезли десять ящиков.
— Змееловы привезли?
— Нет конечно, они же не грузчики. Поэтому и задумался, увидев как они таскают тяжести. Но по описанию ящики уж больно похожие были. И да, команда обнаружила тоже десять ящиков.
— Так а кто привез? — нетерпеливо перебил я.
— Да кто же нам даст это расследовать. Связать одно с другим можно, но доказать… Инквизицию пустили только на склад, точнее его остатки. Сгорело всё дотла, со всеми доказательствами. В порту все молчат, никто ничего не видел, да и не любят там нашего брата.
Понятно, что свой источник сдать он не может. Если принимать во внимание, что в обители шпионы, добрая бабушка отправится в расход. А без предъявления источника никто слушать не станет. Заработал себе репутацию Глеб не самую лучшую.
Уважали и боялись, но к управлению делами не подпускали. Свои принципы у него оказались. Не самые популярные для тех, кто у власти. Да он к ней и не стремился, в основном занимаясь борьбой с демонами и прочей нечистью.
А тут вот нашла коса на камень. Тьфу ты. Коса… Хотелось мне у него спросить про магическое оружие, но кто его знает, вдруг принципы и на это распространяются.
Тем более что меня тоже начало неотвратимо тянуть к самому важному в жизни — к подушке. События дня навалились тяжестью разом, прибивая к земле. Так, в бездну все эти скандалы, интриги и расследования, спать.
Организм требовал сна так настойчиво, что закрались подозрения. Их подтвердил Глеб, увидев моё состояние:
— Дуй ка ты в постель, парень. Регенерация требует сна, можешь вырубиться на ходу без эликсиров то.
Регенерация, эликсиры — тоже всё потом. Спорить я не стал и еле добрался до своей кровати, на которой и провалился в крепкий сон без сновидений.
* * *
Странности начали происходить уже на завтраке. Я почти проспал, не услышав утренней возни адептов. И только тычок всё ещё хмурого Карла меня разбудил. Зараза, жилищный вопрос тоже надо решать, торчать у всех на виду в этой общаге не дело. Не верю я, что княжеские отпрыски ночуют в обители, хоть и в отдельных апартаментах.
В столовой в этот раз было многолюдно. Все прошли ритуал и форма вроде уравняла адептов. Хотя особо высокородные запомнили тех, кто не особо, в лицо. Но сегодня шептались нам в спины иначе.
Тем же презрительным тоном, но необычно.
— Выскочки, — опять я услышал писклявый и шепелявый голосок.
Теперь я обернулся, чтобы и источник рассмотреть. Как и ожидал — мелкий крысеныш, ещё и прыщавый. Он тут же отвел взгляд, сделав вид, что увлечен едой. Ну-ну.
Карл же не заметил шушуканья в наш адрес. Ну или для него без разницы было, какими конкретно словами нас обзывают. Ладно, деревня и подобное. Но выскочки? Ох, чувствует моя ранимая душа, монах перемудрил что-то.
Ситуация усугубилась на первом занятии. Нас разделили по принадлежности — защитников, хранителей, оракулов, инквизиторов и экзорцистов. Получение расписания занятий мы пропустили, нежась на курортах подземья. Но по подслушанным разговорам выходило, что общих занятий у нас немного.
Будущих защитников оказалось полсотни. И нам досталась большая круглая аудитория, в которой гулял ветер и эхо. Потолок парил где-то на недостижимой высоте, а внизу пустовал отполированный каменный пол.
Отсутствие парт или хотя бы стульев удивило. Ну хоть не только меня. Среди высокомерных непонимающих не нашлось, а вот наша братия стояла с одинаковыми лицами, озадаченно озираясь.
В центр нашей нестройной толпы вышел монах. Лет под сорок и рясе, но его наряд был скорее дизайнерским, если такое вообще возможно. Да и на точеном лице застыла маска безразличного превосходства.
