Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
– Л-лилия, – промычал он. – Л-ли…
Внезапно все тело его содрогнулось, но вовсе не из-за того, что творили с ним чудовищные враги. Сын Диомеда почувствовал колоссальный, невиданный прилив сил. Миг – и он не только будто родился заново, но стал много могущественнее, чем когда-либо прежде. Какой же ничтожной казалась теперь объединенная мощь обеих тварей! При одной мысли о том, что он так опасался потерпеть поражение от им подобных, Ульдиссиана охватил безудержный смех.
Взбодрившийся, Ульдиссиан еще крепче сомкнул пальцы на клюве первого демона. Однако на сей раз он намеревался не просто отвести клюв в сторону.
Стоило ему разок поднажать, клюв чудовища треснул. Демон, забулькав горлом, принялся вырываться. Темно-зеленый гной, брызнувший из трещин, обдал Ульдиссиана с головы до ног, но жжение, причиняемое каждой из тошнотворных брызг, затмил собою азарт, неодолимое желание испытать, на что он еще способен. Новая сила бурлила в нем, точно река, вышедшая из берегов, питала его непрестанно. Казалось, тело растет, прибавляет в величине. В сравнении с врагами он стал исполином, титаном.
Да что там «титаном» – богом…
* * *
Уже не впервые почуяв неладное, Малик озабоченно сдвинул брови. Вначале, едва демоны материализовались, деревенщина нанес удар практически моментально. Столь легкая победа Ульдиссиана над пирио, обладателем бритвенно-острых шипов, самым грозным из слуг, предоставленных ему в услужение господином, ошеломила верховного жреца куда сильнее, чем могло показаться со стороны. Все завершилось настолько быстро, что Малик даже не почувствовал всколыхнувшейся в крестьянине мощи.
Но два оставшихся демона взялись за дело согласно его желаниям и, судя по всему, были вполне готовы живо разделаться с жертвой. Дабы они наверняка не увлеклись – обычно демоны к этому склонны – и не погубили Ульдиссиана, Малик пустил в дело всю остроту чувств, следил за каждым их движением. Говоря откровенно, верховный жрец участвовал в этой схватке, как будто бился с крестьянином собственноручно… и потому тоже заметил нежданный, невероятной мощи ток силы, струящийся сквозь того, кто мгновение ока назад выглядел всего-навсего жалким, беспомощным фигляром.
Заметил… и не сумел постичь, как это могло произойти. Казалось, Ульдиссиан черпает силы откуда-то со стороны.
Не без труда оторвавшись от схватки, Малик обвел взглядом троих остальных. Серентию, едва ощущавшую силу, растущую в ней, священнослужитель исключил сразу же, как и юного олуха, с озадаченным видом стоявшего рядом с девицей и, надо думать, доводившегося Ульдиссиану братом. Да, в этом братце чувствовалась некая странность, однако источником силы был явно не он.
И тогда верховный жрец перевел взгляд на единственную оставшуюся особу – ту самую, что поначалу заинтересовала его менее всех других. К ней Малик присмотрелся особенно пристально, взглянул так, как мог взглянуть лишь жрец вроде него.
Всмотрелся… и увидел нечто такое, чего увидеть даже не помышлял.
– Великий Люцион! – вырвалось у него, в кои-то веки не сумевшего сохранить видимость абсолютной уверенности в себе пополам с пренебрежением к врагу.
Рука Малика поднялась, указуя на цель, губы зашевелились, бормоча слова заклинания…
Спину рядом с левой лопаткой пронзила острая боль. Прекрасно разбиравшийся в устройстве человеческого тела и ранах, влекущих за собою отсроченную или мгновенную смерть, Малик вмиг рассудил: угоди то, что его поразило – надо думать, стрела – еще дюймом ближе к хребту, пожалуй, его не спасли бы даже все его силы. Оценив положение, он, дабы не только не истечь кровью, но и не лишиться чувств, немедля пустил в ход полученный от господина дар.
К несчастью, это значило, что он больше не может ни управлять боем, ни чего-либо поделать с потрясающим новым открытием. Стараясь не утратить сосредоточенности, Малик пошатнулся, но, стоило только оглянуться назад, увидел оседающего наземь брата Рондо: вторая стрела поразила мироблюстителя в горло. Между тем, в зарослях на краю поляны мелькнуло гибкое, ловкое тело. Простой лучник? Вот тебе и на! Одна мысль о том, что Малик едва не погиб от рук человека, не смыслящего в высоком искусстве ни аза, оскорбляла его до глубины души.
И тут с той стороны, где Ульдиссиан бился с демонами, донесся странный, настораживающий хрип. Поначалу Малик подумал, что одна из его тварей, оставленных без хозяйского присмотра, разорвала крестьянина на куски. Но нет, Ульдиссиан вновь вырвался на свободу. Мало этого: в левой руке он держал безжизненно обмякшее тело клювастого демона… только теперь – начисто лишившегося клюва. Под взглядом священника Ульдиссиан отшвырнул мертвое чудище прочь и обеими руками ухватил третьего демона за толстый, клейкий язык. Минуту назад этот язык на глазах Малика захлестнул ноги простофили, поражая противника холодом, вмиг превращающим почти всякого смертного в глыбу льда.
Однако Ульдиссиан не только вытерпел этот холод – теперь он волок последнего из адских прислужников Малика к нему. Клыки демона сомкнулись на запястьях крестьянина, и верховному жрецу на миг показалось, будто Ульдиссиан совершил роковую ошибку.
Но нет, жуткие клыки с хрустом рассыпались, точно стеклянные, обломанные о бренную человечью плоть!
Скрипнув зубами, Ульдиссиан рывком высвободил одну руку и подхватил с земли скользкие от гноя пополам с сукровицей обломки клюва первого демона. Перехватив длинные, острые обломки на манер кинжала, крестьянин с силой вонзил их в мясистую морду врага, чуть выше чудовищной пасти.
Демон пронзительно заверещал… и мешком рухнул наземь. Из огромной раны, заливая мертвое тело, хлынула густая черная жидкость.
Тем временем стрела, вонзившаяся Малику в спину, повинуясь его воле, пробкой выскочила из раны, а рана сомкнулась и затянулась. Спина немного побаливала, но главная причина его слабости заключалась в сочетании исцеления со стараниями удержать в узде демонов.
«Да, это уже не по плану», – подумал Малик, глядя на гибель последнего из слуг. Несомненно, Примас будет разгневан. При мысли о том, какую форму может принять этот гнев, верховный жрец содрогнулся. Он помнил, как выглядел гнев господина, на его глазах постигший одного из прежних верховных жрецов другого ордена. После и для погребения-то почти ничего не осталось.
Однако простое на вид поручение оказалось не столь уж простым. Малик до сих пор не мог бы сказать, с какого момента, с какой ошибки дела пошли вкривь и вкось, но нутром чуял: в игре появилась фигура, не замеченная даже Примасом… сколь это последнее ни невероятно.
Ульдиссиан поднял взгляд на священника, и его взмокшее от пота лицо приняло выражение, весьма напоминавшее Малику гнев, да такой, на который, как он полагал, не способен никто, кроме Примаса.
Разом забыв о прислужниках, Малик поспешил принять меры к защите собственной персоны.
Поразившая и его, и мироблюстителей сила во сто крат превышала ту, что в начале боя расшвыряла воинов в стороны. На сей раз тела взвились в воздух, точно пущенные из катапульт. Мироблюстители закричали. Кое-кого швырнуло о деревья, других отбросило в заросли. Одного из мироблюстителей ударило о ствол дуба так, что дуб с треском рухнул на те, что росли по соседству.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
