- Вонючие сукины дети! - орал Гэррети. - Будь прокляты вашиматери за то, что родили таких сукиных детей!
- Молодец, Гэррети! - крикнул еще кто-то. Это был Баркович,грозивший гвардейцам кулаками. - Ты им сказал!
Теперь уже они все орали, а гвардейцы - это не Эскадрон. Ихлица были красными от стыда, но они все равно держали маленького итальянца. Тотот волнения забыл английские слова и осыпал их сочными ругательствами на родномязыке. Толпа свистела. Какая-то женщина швырнула в одного из гвардейцевтранзистором и сшибла с него фуражку.
Каким-то образом Дом Ланцо вырвался и побежал. Толпарасступалась перед ним и снова смыкалась, не пуская гвардейцев. Один из них всеже догнал итальянца и рванул его назад. Уже падая, Дом подбросил высоко вверхвсе свое розовое богатство.
- Дом Ланцо любит вас! - прокричал он. Толпа взорваласьаплодисментами. Ломти арбуза взлетели в воздух, и Гэррети счастливо рассмеялся,видя, как Абрахам поймал один из них.
Другие получали предупреждения, но умудрялись нагибаться иподнимать куски арбуза. Таких счастливцев было пять или шесть, но все остальныекричали от радости или проклинали солдат, которые наблюдали за происходящим стеми же каменными лицами.
- Спасибо! - прокричал Абрахам. Его улыбающееся лицо былоизмазано розовым соком.
- Черт побери! - сказал Колли Паркер. - Черт побери! - оноткусил от своего куска, потом разломил его пополам и отдал половину Гэррети,который от удивления опешил.
- На, жри! - крикнул Колли. - Не говори потом, что я жадный!
Гэррети засмеялся:
- Иди на фиг. Арбуз был холодный-холодный. Сладкий сок текпо подбородку, заливался в нос и - о Господи! - тек в глотку.
Он едва заставил себя оторваться.
- Пит! - позвал он и кинул Макфрису половину своего куска.Тот поймал арбуз на лету с реакцией опытного игрока в бейсбол и благодарноулыбнулся. Гэррети почувствовал, как безумная радость наполняет его, вливаясвежую силу в его ноги и руки. Почти всем досталось по кусочку арбуза, пустьдаже самому маленькому.
Стеббинс, как обычно, был исключением. Он одиноко шагал подороге и не улыбался.
"Ну и хрен с ним", - подумал Гэррети, но радостьнемного поутихла.
Его ноги снова налились тяжестью. Он знал, что Стеббинсуарбуз не нужен.
Не нужен, и все.
14.30. Они прошли 121 милю. Тучи приблизились и сталиналиваться тьмой. Подул холодный ветерок. Люди по сторонам дороги принялисьсворачивать одеяла и Укладывать провизию в корзинки. Температура сразу же упала,и Гэррети быстро застегнул рубашку.
- Одевайся скорее, - сказал он Скрамму.
- Ты что? - тот непонимающе уставился на него. - Я весь деньне чувствовал себя так хорошо!
Они шли по вершине пологого плато и видели далеко впередизавесу дождя, опустившуюся над лесом. Над ними небо пожелтело. "Как передсмерчем", подумал Гэррети. Что они будут делать, если смерч подхватит ихвсех и унесет в страну Оз вместе с туфлями и ломтиками арбуза?
Он рассмеялся, но ветер тут же унес его смех.
- Макфрис!
Макфрис повернулся к нему. Ветер развевал его одежду, и весьон, с его черными волосами и белым шрамом на загорелом лице, напоминал старогоморского волка на капитанском мостике.
- Что?
- Интересно, в правилах есть что-нибудь о Божьей воле?
- Думаю, нет, - Макфрис начал застегивать куртку.
- Что если нас поразит молнией?
Макфрис откинул голову и рассмеялся:
- Что-что - умрем!
Гэррети фыркнул и отошел. Некоторые с опаской глядели нанебо.
Мимо Гэррети пролетела бейсбольная кепка, и, оглянувшись, онувидел мальчика, с которого ее сорвало ветром. Скрамм поймал кепку и попыталсякинуть обратно мальчику, но ветер закрутил ее гигантской дугой, как бумеранг, изабросил на дерево.
Грянул гром. Бело-пурпурный росчерк молнии пересек небо.
Успокаивающий шепот ветра в ветвях превратился в стук итреск десятка свихнувшихся духов. В грохоте и вое ветра почти потерялись звукивыстрелов. Гэррети повернул голову, снова уверенный, что это Олсон. Но Олсонвсе еще шел; болтающаяся на нем одежда демонстрировала, как быстро он похудел.Куртку он где-то потерял, и торчащие из рукавов рубашки руки казались тонкими,как карандаши.
С дороги тащили кого-то другого. Его незнакомое лицовыглядело маленьким, жалким и очень мертвым.
- Если ветер попутный, мы будем в Олдтауне уже в полпятого!- радостно сказал Баркович. Он натянул свою желтую шапочку, и лицо его горелобезумной радостью. Гэррети вдруг понял - Макфрис был прав - Баркович спятил.
Через несколько минут ветер внезапно стих. Гром кашлянулпару раз где-то вдали. Опять вернулась жара, невыносимая после свежих порывовветра.
- Э-гей! Рэймонд! Рэймонд Гэррети!
Гэррети рывком повернул голову. На один ужасный момент емупоказалось, что его зовет мать, и он сразу вспомнил Перси. Но это была всеголишь пожилая леди, глядящая на него из-под журнала "Вог", которым оназакрывалась от дождя.
- Старая кошелка, - пробормотал рядом Арт Бейкер.
- А, по-моему, очень милая женщина. Ты что, ее знаешь?
- Я знаю этот тип. Она похожа на мою тетю Хэтти. Та обожалаходить на похороны и с такой же улыбкой смотрела на плачущих родственников.Облизываясь, как кот на сливки.
- Может, это мать Майора, - сказал Гэррети, но Бейкера эташутка не развеселила. Он был бледен.
- У тети Хэтти было девять детей. И четверых она похоронилас такой же вот улыбкой. Некоторые любят смотреть на смерть. Я этого не понимаю,а ты? - Я тоже, - Бейкер портил ему настроение. - А она умерла?
- Нет. Она сейчас дома. Должно быть, сидит на крыльце всвоем кресле.
Слушает новости про нас и улыбается, когда сообщают новыецифры, - Бейкер потер ладонью щеку. - Ты видел когда-нибудь, как кошка жретсобственных котят?
Гэррети не ответил. Новая вспышка молнии осветила небо.Следом пророкотал гром. Тучи неслись по небу, как безумные пираты по ночномуэбеновому морю.
- Знаешь, - сказал внезапно Бейкер, - а я хотел статьгробовщиком.
