– Ты хочешь меня! Не кого-то другого, а именно меня. Только меня.
– Только… – Она замерла; ритм его движений нарастал, и она подчинилась ему, не имея больше сил ни думать, ни говорить.
– Меня! – настойчиво повторил он. – Я хочу услышать, как ты это скажешь.
– Тебя. – Ее пальцы соскользнули с его волос и отчаянно вцепились в плечи.
– И так будет всегда!
Отбросив ее халат, он уложил Кори на кровать, удерживая ее взгляд с какой-то магнетической силой.
– Я не могу заставить тебя любить меня, – сказал он, входя в нее все глубже и глубже. – Но я могу заставить тебя любить это.
Он лег на нее, и она почувствовала, как его жесткие волосы щекочут ей живот. Его руки ласкали ее, и он улыбался, наблюдая, как она дрожит при каждом его прикосновении.
– Я мог заставить тебя хотеть меня в те четыре месяца, и сейчас мне будет даже легче это сделать, когда ты здесь, в Кашмере. – Он мягко ласкал ее волосы внизу живота. – Кто знает, как долго я смогу заставлять тебя хотеть оставаться здесь…
– Дэймон, я не хочу… – Она была в полной растерянности. Она не могла бы сейчас вынести разлуки с ним, но испытывала ужас от ощущения своей беспомощности, неподвижности, невозможности сделать движение, раздавленная его сильным телом. Его слова смущали ее, ей казалось, что сейчас он полностью владеет ею.
– Я знаю, чего ты хочешь. – Печаль на его лице сменилась решительностью. – Только этого. – Он приподнялся над ней и снова со всей силой вошел в нее, порождая в ней бешеный ритм, сначала медленный, потом невероятно быстрый, продолжавшийся до тех пор, пока она уже ничего не могла чувствовать, кроме этого дикого движения внутри ее. Кори растворилась в этом хаосе огня и жажды.
Это не походило на то, что было у них с Дэймоном раньше. Казалось, он хочет подчинить себе каждую частичку ее тела, подавить ее с помощью того неземного наслаждения, которое давал ей. Он контролировал каждое движение ее тела, с ужасом пронеслось в голове Кори. Ничего не существовало сейчас, кроме Дэймона, его тела, его движений, его страсти. Он не позволял ей думать, только чувствовать. Она теряла себя, сливаясь с ним в единое целое.
– Дэймон, нет… – В голосе ее звучал страх, а руки еще крепче обнимали его. – Я не хочу… этого!
– Нет, хочешь, – прохрипел он. – Ты хочешь принадлежать мне. – Его руки сжали ее железной хваткой, и у нее вырвался беспомощный тихий стон. – Ты хочешь меня.
Да, она хотела этого наслаждения, но не такой ценой. Этот дикий лабиринт страсти намертво приковывал ее к Дэймону золотой цепью.
Ее голова беспомощно заметалась по подушке. Она чувствовала на себе неотрывный взгляд Дэймона, пристально наблюдавшего за каждым ее движением. :
– Чего ты так боишься? – Его голос звучал так мягко и соблазнительно. – Отдайся мне, Кори;
Я ведь не делаю тебе больно. Ведь ты только этого от меня хочешь, ты хочешь принадлежать мне.
Его речь звучала как гипноз, ритм его тела был словно метроном, который невозможно было отключить. И его слова входили в нее так же, как и его плоть входила в ее тело. Это продолжалось целую вечность. Его соблазнительные слова, бешеный ритм, эта золотая цепь, связывавшая их все сильнее с каждой секундой.
– Теперь, любовь моя… – Он наклонился и поцеловал ее в губы, откинув ей волосы со лба. – Будь моей.
Оргазм как будто взорвал их изнутри, словно вспышка фейерверка, и оставил ее дрожащей и беспомощной. Она прильнула к нему.
Через несколько минут он поднял голову и посмотрел на нее сверху вниз. Он все еще тяжело дышал, и его голос, прерывался хрипами.
– Моя, – прошептал он и прижал губы к ее губам с нежностью, которая не могла скрыть радости обладания. – Скажи это.
– Нет, – в отчаянии прошептала она.
– Впрочем, теперь это уже не имеет значения. – Он поднялся с нее и лег рядом, решительно притянув к себе.
Слова чуть было не сорвались с ее губ, в ужасе подумала она. Их физическое единение было столь полным…
– Тебе лучше уйти, – дрожащим голосом произнесла она.
– Нет, – Он притянул ее к себе еще ближе и сжал железным объятием. – С этого дня мы будем, спать вместе и между нами не будет пустого пространства. – Он накрыл рукой ее грудь. – И если я почувствую, что ты от меня отдаляешься, я разбужу тебя и верну назад. Ты будешь принадлежать мне даже во сне, Кори.
– Я не… – Она резко глотнула воздух, чувствуя, что его руки опять ласкают ее грудь. Не может быть, чтобы она снова возбудилась так быстро.
– Нет, будешь. – Она почувствовала его жаркое дыхание у своего уха. – Ты так привыкнешь к этой магии, связывающей нас, что не сможешь жить без нее. Ты будешь со мной каждую минуту, и каждую минуту ты будешь знать, что я хочу тебя и могу дать тебе это наслаждение. Все, что было между нами до этого, станет казаться тебе детскими шалостями.
Она попыталась вырваться из его объятий.
– Пожалуйста, я хочу, чтобы ты ушел… – Придется позаботиться о том, чтобы ты передумала. – Он снова лег на нее и не отрываясь глядел ей в глаза со смешанным выражением насмешки, желания и боли. Он медленно наклонился к ней, и она почувствовала на своих губах долгий чувственный поцелуй. Господи, она снова хотела его, пронеслось у нее в голове.
– Я не передумаю, – прошептала она.
– Уже передумала. – В его словах послышалась отчаянная уверенность, и она поняла, сколь сильная воля подавила ее несколько минут назад.
* * *
Дэймон заснул только через несколько часов. Но Кори не спала, она напряженно вглядывалась в темноту, пытаясь разглядеть ответ на главный вопрос жизни. Она должна покинуть Кашмеру немедленно. У нее не было времени на раздумья. Она должна забрать Майкла и бежать сломя голову. Дэймон был слишком силен для нее. Он выиграл эту битву, а возможно, и всю войну между ними. Как она раньше не могла понять, что человек, способный на такое самоограничение и самодисциплину, никогда не отступит от своего решения?
Но он не показался ей столь сильным и упорным, когда она встретила его в первый раз. Он и тогда мог бы продемонстрировать ей такую способность подавлять ее, но почему-то не делал этого. Может быть, потому, что она не была столь важна для него тогда? Теперь она стала матерью его ребенка и ее ценность для него увеличилась. Она не знала ответа. Она была слишком смущена и растерянна, чтобы думать сейчас.
Одно ей было ясно – если бы она осталась, Дэймон сделал бы с ней то, что пообещал. Он бы заставил ее принадлежать ему и при этом полностью разрушил бы ее волю и независимость. Видимо, она действительно унаследовала что-то от матери – стремление к подчинению, которое заставило мать стать беспомощной карикатурой на женщину. Эта мысль повергла ее в панику. Нет, она не должна повторить судьбу матери! Она не позволит Дэймону сделать с ней это.
