— Возьми его глубже. — Я качнул бёдрами и заставил заглотнуть его настолько глубоко, насколько это было возможно. — Смотри на меня, Полина! — требую я, чувствуя, что ещё немного и мои яйца не выдержат и взорвутся.
Мне нравится, когда она смотрит на меня снизу вверх своими синими пронзительными глазами, в то время как я с яростью вбиваюсь в ее рот своим членом. Меня заводит вид ее пухлых губ, обхватывающих мой каменный стояк, и то, как дерзкий язычок проходится по головке, вырисовывая круги вокруг нее.
Ее рот теплый и мокрый. Манящий. Обещающий неземное наслаждение.
Полина помогает себе рукой, ускоряя движения. Я чувствую, что уже близко, но понимаю, что малышка еще не готова к тому, чтобы я кончил ей прямо в глотку. Поэтому в последний момент успеваю отстраниться от нее и, не отрывая от девочки взгляда, бурно изливаюсь ей на грудь. Она облизывает свои губы и сглатывает слюну. Смотрит на меня затуманенным взглядом, и в этот момент я готов поставить к ее ногам весь мир. Потому что она нереальная, но в то же время такая настоящая. С искренними эмоциями и чувствами. Никогда не боится сказать все, что думает, несмотря на то, что я всего за секунду могу сломать ее тоненькую шейку.
— Тебе понравилось? — спрашивает она дрожащим голосом, а я не могу произнести ни слова. В горле пересохло, а тело все еще дрожит от переизбытка чувств.
— Безумно, — хриплю я и падаю на кровать, утаскивая за собой девушку. — Но мы еще не закончили. Вся ночь впереди.
Я подтягиваю ее к себе, развожу ноги в стороны и под ее удивленным взглядом вылизываю каждый миллиметр разбухшей розовой кожи. Я ласкаю ее достаточно долго, чтобы она окончательно забылась, а в глазах заполыхал огонь желания.
Полина застонала, и тогда к моему языку присоединяются и руки. Мой большой палец находит чувствительную точку на клиторе, в то время как другим я погружаюсь внутрь истекающей влагой дырочки. Она заерзала бедрами и вцепилась руками в простыню. От ее сладкого запаха, вкуса и от чувственных звуков, которые издает ее маленький ротик, член быстро реанимируется, и я уже готов ко второму заходу.
— Нет, не останавливайся, — хныкает она, и я понимаю, что малышка близка. Это не занимает много времени. В какой-то момент она напрягается всем телом и вскрикивает так громко, что не будь в квартире звукоизоляции, все соседи поняли бы, чем мы здесь занимаемся.
Я немного отодвигаюсь от девушки, чтобы насладиться тем, как ее тело дрожит и изгибается в волнах оргазма. Как она прикусывает нижнюю губу и закатывает глаза от удовольствия. И это, блять, лучшее, что я видел в своей жизни.
Я даю ей немного времени прийти в себя, но мой ноющий член призывает к действиям.
— Стань на четвереньки, — приказываю я, окидывая похотливым взглядом ее обнаженное тело и подрагивая от нетерпения увидеть ее в новой позе.
Я собираюсь испробовать в сексе с ней все позы, которые существуют. Изучить каждый миллиметр ее дурманящего разум тела и найти каждую чувствительную точку. Дарить ей раз за разом такое удовольствие, которое она никогда и ни за что не сможет испытать с другим мужчиной. Даже через десяток лет. Потому что сколько бы времени ни прошло, а Малышка всегда будет возвращаться мыслями ко мне, как бы эгоистично ни звучало.
Полина не сразу реагирует на мою просьбу. Немного скованно переворачивается на живот, приподнимается на локтях и открывает для меня самый лучший обзор в мире.
— Прогнись в спине, — мой голос звучит так хрипло, словно я каждый день курю по несколько пачек сигарет.
Зрелище завораживает. Я провожу ладонью по идеальным полушариям и легонько шлепаю несколько раз по сочным ягодицам. Стоит только представить, как я ворвусь в ее киску под таким ракурсом, член непроизвольно дергается, желая быстрее оказаться на своем законном месте.
— Нет ничего сексуальней, чем видеть тебя на четвереньках.
— Не могу сказать в ответ того же, потому что стоит представить тебя на четвереньках, и мне хочется смеяться, — шутит она, но в ее голосе я отчетливо слышу нервные нотки.
— Если ты повернешь голову вправо, то поймешь, о чем я.
До Полины не сразу доходит, что я имею в виду. Но когда она натыкается взглядом на огромное зеркало у стены напротив кровати, то издает что-то похожее на: «О-о-о». Ее щеки вмиг становятся красными, а язычок соблазнительно проходится по пересохшим губам.
Я больше не собираюсь сдерживаться, раздвигаю пальцами набухшие складки и, не отрывая взгляда от ее глаз в отражении зеркала, резко врываюсь внутрь. И замираю. На мгновенье. Чтобы потом раз за разом врезаться в ее разгорячённую мокрую киску и чувствовать, как внутри меня закипает кровь. Ее стоны быстро превращаются в крики, и я надеюсь, что это из-за наслаждения, а не от боли, потому что меня уже не остановить. Не оторвать от этого сексуального порочного тела.
Я наклоняюсь к ней, обхватываю рукой талию и заставляю немного приподняться.
— Возьмись руками за спинку кровати, — тяжело дышу я, провожу ладонью по ее животу вниз и нащупываю пальцами клитор.
Я чувствую, что близко. С каждым разом врываюсь в нее все глубже и глубже и рычу, словно дикий зверь. Я больше не контролирую себя. Я одержим этой женщиной, которая стонет в такт моим толчкам, выгибается и извивается в моих руках. Ее волосы щекочут мою грудь, а мой язык проходится по ее тонкой шее, зализывая засосы, которые оставил не так давно. Я прижимаюсь к ее спине еще ближе, чувствую, как напрягается все ее тело, а узкая киска наконец-то сжимается и пульсирует вокруг моего члена. Я не знаю, как у меня хватает сил в последний момент выйти из нее, а не кончить внутрь. Мой член продолжает дергаться, изливаясь ей на ягодицы, и сил больше нет. Я падаю на кровать, утягивая за собой Полину, и пытаюсь понять, что за хрень со мной происходит. Какого черта эта девушка вызывает в душе такой шторм?
Мы оба тяжело дышим, держась друг за друга так сильно, словно боимся, что в любой момент можем исчезнуть. Малышка нежно выводит пальчиком круги на моей груди, и я целую ее в висок.
— У меня же для тебя есть подарок, — вспоминаю я о бархатной коробочке в кармане пальто.
— Нет, не уходи, давай просто полежим. Все остальное потом, — тихо шепчет она и тянется к моим губам. Поцелуй выходит слишком тягучим, нежным и томным. И сердце какого-то хрена странно задергалось в груди и забилось быстрее.
— Мне казалось, что все женщины любят подарки, — усмехаюсь я, чтобы хоть как-то скрыть своё состояние.
— Я люблю подарки, но… сейчас я не в силах даже пошевелиться.
Мне кажется, что она хотела произнести что-то другое, но я делаю вид, что не заметил ее заминку. Потому что уж точно не готов слышать от Полины слов любви хотя бы потому, что не смогу ответить взаимностью. А ещё потому, что я больше не верю в любовь, а ее признания усложнят нашу жизнь в сотни раз.
— Я в душ тогда, — сбегаю через несколько минут и натыкаюсь на ее растерянный взгляд.
