Ее голос задрожал. Она хотела сказать «влюбилась», но не смогла.
— Когда я вернулась домой после нашей первой ночи, на автоответчике было послание от Фредди. Он спрашивал, как прошло интервью. Я позвонила, чтобы сказать ему правду, но не смогла. Я решила отложить разговор, чтобы у него сложилось впечатление, будто мы не сразу стали встречаться.
— Так ты никогда не говорила Фредди, что любишь его?
— Нет! — выдохнула Джемма. — Я не понимаю только одного: почему Фредди притворялся, что не подозревает о нашем романе, когда он все прекрасно знал. Ты уверен, что сказал ему об этом до свадьбы Элены?
— Конечно. Я помню дословно наш с ним разговор.
— Но он ничего не сказал мне. А когда я призналась ему во всем, он вел себя как безумный.
— В ту ночь, когда ты призналась ему, что ждешь от меня ребенка?
Джемма молча кивнула.
— Это было для него шоком, — холодно произнес Маркус.
— Не смотри на меня так, Маркус. Я никогда не обманывала Фредди.
— Ты танцевала с ним на свадьбе Элены.
— Я не могла видеть тебя с Софией и искала утешения. Для меня тоже было шоком узнать, что ты собираешься жениться на другой, Маркус. Фредди мне рассказал все. В том числе и то, что застал вас занимавшимися любовью в гостиной.
— Что? — воскликнул Маркус.
— Я была рада, что он рассказал мне это. Я должна была знать правду.
— Но это ложь. Ничего не было.
Джемма недоверчиво посмотрела на мужа.
— И ты не собирался жениться на Софии?
— Наши семьи считали, что нам с Софией нужно пожениться. Но мы были совсем детьми, когда наши родители так решили. Мы попробовали встречаться, но ничего не вышло, и мы остались друзьями. Фредди прекрасно это знал.
— Ничего не было? А как же секс в гостиной накануне свадьбы Элены?
— Фредди солгал тебе, Джемма. Софии вообще не было в моем доме. Единственное, что имело там место, — это наша с братом ссора из-за тебя.
Джемма почувствовала, что задыхается, она судорожно глотнула воздуха:
— Я тебе не верю.
— Подумай сама, Джемма. Если Фредди лгал мне о ваших отношениях, почему он не мог солгать и тебе? Он настраивал нас друг против друга и лгал тебе в надежде, что ты останешься с ним. И это могло бы сработать, если бы ты не забеременела.
Джемма выпустила поводья и повернулась к мужу.
— А как же София? Она тоже лгала? Она лгала, когда говорила, как сильно ты ее любишь?
— Когда, черт побери, она это говорила? — Маркус тоже выпустил поводья. — Между нами все закончилось еще до того, как я уехал из Италии.
Джемма покачала головой.
— Я не верю тебе. София сказала, что вы всегда любили друг друга. И она часто навещала тебя в Лондоне.
— Это не так, Джемма! — Маркус схватил жену за запястье. — Да, она приезжала пару раз в Лондон, но никогда не останавливалась у меня. Она приносила подарки Лайаму, потому что обожает его. Но это все.
Джемма смотрела на него недоверчивым взглядом.
— София — часть моей семьи, Джемма. Мы вместе выросли, но между нами ничего нет. У меня не было никого с того самого дня, как я встретил тебя.
Джемма сглотнула, боясь поверить ему.
— Тогда где ты провел ночь накануне нашей свадьбы, Маркус? — спросила она. — Как ты провел свою последнюю ночь холостяка?
Маркус нахмурился.
— Ты сама знаешь ответ. Я приезжал к тебе и Лайаму.
— На час. А что ты делал потом?
— Поехал домой.
— А София сказала, что ты был с ней. Говорил, как сильно ты сожалеешь, что должен жениться на мне, а не на ней…
— Это неправда, Джемма. — Маркус взял ее лицо в свои ладони. — Ты должна мне поверить. Между мной и Софией все кончено много лет назад. Я не знаю, зачем она это говорила, но я это выясню. — В его голосе было столько ярости, что Джемма внезапно поняла: она верит ему. — Я люблю тебя, — сказал Маркус, и Джемму пронзила дрожь. — Я без ума от тебя. Я всегда любил тебя. И всегда буду любить только тебя.
— Но почему ты был так далеко от меня все это время? Даже после рождения Лайама?
— Потому что был дураком, — признался Маркус. — Я поверил брату. И каждый раз, глядя на тебя, чувствовал себя виноватым в его смерти. Я разбил ему сердце. Брат погиб по моей вине.
— Нет! — Глаза Джеммы наполнились слезами. — Это не так, Маркус. В том, что произошло, нет нашей вины. Он ехал слишком быстро — ты знаешь, каким беспечным он был. — Она погладила мужа по щеке. — Это не твоя вина… и не моя.
Маркус сделал глубокий вдох.
— Теперь я это понимаю. Но я скучаю по нему, Джемма. Он был моим младшим братом.
— Я знаю… — Джемма потянулась к нему, и внезапно они оказались в объятьях друг друга.
Потом вдруг нежное объятье сменилось жарким поцелуем. Горькие воспоминания сделали этот поцелуй отчаянной попыткой показать друг другу свою любовь.
— О, Маркус! — Она прижалась к мужу еще крепче. — Я так сильно хочу тебя.
Джемма почувствовала его руки на своем теле и больше не могла думать ни о чем другом. Муж схватил ее за руку и потянул в заросли кукурузы. Упав вместе с ней на землю, он прижал ее своим телом к земле и начал страстно целовать.
Через минуту они, обнаженные, нежились в лучах утреннего солнца. Они целовали и ласкали друг друга, и Джемма видела над головой голубое небо и золотистые кукурузные початки. Никогда еще мир не казался ей таким прекрасным в своем совершенстве.
— Я так сильно люблю тебя, Маркус, — прошептала она.
— Что ты сказала? — Маркус поднял голову и посмотрел на нее.
— Я люблю тебя.
Муж улыбнулся и поцеловал ее.
— Господи, ты понятия не имеешь, как я мечтал услышать эти слова из твоих уст. Я боялся, что ты влюбилась в Ричарда.
Джемма покачала головой.
— Нет, он мне нравился, но… не более того.
— Правда? — Он взял ее лицо в свои ладони и заглянул ей в глаза.
— Правда.
— Когда я увидел вас тогда вместе… Господи, Джемма, я так ревновал тебя. У меня словно сняли пелену с глаз, и я понял, что могу потерять тебя. Понял, что больше не хочу сожалеть о прошлом, что должен вернуть тебя — ради нашего будущего.
Джемма погладила любимого по щеке.
— Ричард — хороший парень, но…
— Мне плевать, какой он парень, — перебил ее муж. — Больше никаких телефонных звонков по утрам.
Джемма заколебалась.
— Я должна признаться кое в чем. Это не Ричард звонил утром. Это была София.
