Мелани улыбнулась. Как мило со стороны Ровены назвать ее «молодой женщиной»...
Через три часа Мелани О'Нил Маккэрн вышла от свояченицы. К этому времени Ровена была уже пьяна, а Мелани съела три тарелки маленьких пирожных. Она бы съела еще больше, но корсет уже не позволял.
И сейчас, сидя в карете, она напряженно думала о невероятной истории, которую ей рассказали. Если Джеймс Маккэрн и женится в течение следующих шести недель, остающихся до его тридцатипятилетия, он потеряет право на обладание деревней, у него останется лишь титул.
– Никому, кроме Джеймса, не понравится там жить, – сказала Ровена, налива; себе виски, – а Колин с удовольствием унаследует землю. Он сможет продать ее и проиграть вырученные деньги. У него семейная болезнь. Лучше бы он пил, как я это обходится дешевле.
– Но если Джеймс так любит свою деревню и хочет там жить, почему он сопротивляется попыткам моего мужа найти ему жену? – спросила Мелани с набитым пирожными ртом.
– Он не знает о завещании.
Мелани поставила пустую тарелочку, г Ровена тем временем взяла бутылку, чтобы подлить себе еще, но она была пуста.
– Как раз перед смертью его отца Джеймса был тяжелый период в жизни. Он неудачно женился. Джеймс умолял отца разрешить ему заняться овцами или еще чем-нибудь подобным, но мой брат постоянно отвечал отказом. А потом с Ивором произошел несчастный случай. Он уехал на выходные на вечеринку в одно из крупных английских поместий, упал с крыши и разбился насмерть. Джеймса не могли найти в течение трех недель после смерти отца. Он отправился в горы с единственным слугой. Только мы с Ангусом отправились на чтение завещания и услышали то, что услышали: что Джеймс должен жениться по любви до тридцати пяти лет.
– Но ведь он уже был женат! – задумчиво произнесла Мелани.
– Завещание было написано за несколько лет до того.
Ровена внимательно посмотрела на Мелани.
– По любви! Вот ключевые слова. Все понимали, что Джеймс и его жена не любят друг друга, а это означало, что если ему исполнится тридцать пять, а он все еще будет женат на этой женщине, поместье автоматически перейдет в собственность Колина. Я уверена, что он знает завещание слово в слово и, конечно, не предполагал, что жена Джеймса умрет через год, и у брата появится второй шанс выполнить условия завещания.
Мелани размышляла.
– Но ведь ужасы первого брака наверняка настроили Джеймса против брака вообще, поэтому он и превратился в убежденного холостяка!
– Да, мы с Ангусом перепробовали все, чтобы вновь его женить.
– Не объясняя ему причины, – добавила Мелани. – Понимаю. Если бы он узнал, что ему нужно жениться по любви, он не смог бы этого сделать. Нельзя влюбиться по заказу, но можно солгать.
– Вот поэтому мы спорили с Ангусом. Он говорил, что Джеймсу надо все рассказать, чтобы он нашел себе хорошенькую девушку, разыграл влюбленность, женился бы и сохранил за собой то, что ему принадлежит.
– Но кто бы решал, влюблен он или нет?
– Царствующий монарх.
– Кто?! – недоверчиво спросила Мелани.
– Когда Ивор умер, королевой была Виктория, и она согласилась решить этот спор. Ивор и Колин часто бывали в ее резиденции в Балморале, а так как Колин со всеми в хороших отношениях, то совершенно очаровал ее. Ей очень понравилась идея женитьбы по любви, и она согласилась решить этот спор.
– Она была уверена, что будет жить вечно?
– Насколько я знаю, этот договор теперь на ответственности ее сына Эдварда.
– Не хотела бы я принимать на себя обязательство решать, любит ли тот или иной человек, – покачала головой Мелани.
– Монарх искушен в вопросах любви, – усмехнулась Ровена.
Мелани улыбнулась: Эдвард VII славился своими любовными похождениями, о чем часто толковали в обществе.
– Я выиграла спор с Ангусом, и мы решили ни слова не говорить Джеймсу. Мы уже десять лет тщетно пытаемся его женить. Сколько женщин мы к нему отправили! А когда Джеймс приезжает в город... Мы выстраиваем перед ним целые эшелоны!
– А он равнодушен.
– Абсолютно равнодушен, – Ровена на минуту закрыла глаза. – Я устала разговаривать. Приходите завтра, я прикажу поварихе приготовить вам булочки с маком. Вам они понравятся.
Ровена положила голову на подушку и моментально заснула.
Мелани сняла с жесткого дивана вязанное крючком покрывало, укрыла Ровену и ушла. Но мыслями она была очень далеко.
Глава пятнадцатая
– Джеймс любит ее? – спросила у матери Элис, сражаясь с крохотными шовчиками на розочках, которые пришивали к шляпам.
Ей тайком разрешили пропустить школу, чтобы помогать, но запретили рассказывать об этом мисс Темперанс.
– Не задавай много вопросов, – ответила Грейс, у которой рот был полон булавок.
– А я пытаюсь понять, кто у нас Маккэрн на самом деле.
Грейс оторвалась от работы и посмотрела на дочь долгим спокойным взглядом. В ее руках расползалась старая ткань, а за окном манил хороший солнечный денек.
Грейс бросила шляпу на стол. Она работала с четырех утра, а сейчас было почти шесть вечера, и если она не остановится, то окосеет. Она посмотрела на дочь, которая помогала ей уже шесть часов.
– Пойдем на улицу?
Элис с готовностью тут же отбросила шляпу. Через несколько минут они уже гуляли по пляжу: ходить по песку голыми ногами было очень приятно.
– А что будет с нами, если она уедет? – спросила Элис.
Ей не нужно было уточнять, кто «она».
– Я не знаю, – тихо ответила Грейс, – и, если честно, меня это беспокоит.
– Ты поэтому торопишься сделать так много шляп сейчас, потому что, когда она уедет, тебе их больше не будут заказывать?
– Да, – честно ответила Грейс.
Ее давно не удивляло, что Элис хорошо понимает и видит так называемые «взрослые проблемы».
– А если он любит ее? – снова спросила Элис. – Разве она все равно скоро уедет?
– А почему бы и нет? Ее здесь ничто не держит. Ей нравится делать вид, что ей нужна работа, но ведь все видят, что она богата.
Грейс замолчала и посмотрела вдаль на море. До приезда Темперанс она была довольна жизнью. Она знала, что будет завтра. А сейчас боялась заглянуть в будущее. Рядом с Темперанс казалось, что возможно все: можно действительно иметь собственное дело по пошиву женских шляп и заработать достаточно денег, чтобы послать свою дочь учиться в Эдинбург.
А теперь Грейс думала о том, что если у нее ничего не получится, ее дочь ожидает полная неизвестность. И если Элис уедет от Маккэрнов, она, Грейс, останется более одинокой, чем после смерти Гэви.
