Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
– А вот наша девочка пишет всякую ересь, которую я и читать-то боюсь, – поделилась добрая мамочка.
– Спасибо, мамуля.
– Пожалуйста, дорогая, – с готовностью кивнула она. – Однажды она показала мне статью, которая называлась примерно так: «Пожилому американцу пересадили лицо трупа».
– Как-как? – ахнул Костя, расхохотавшись.
Я нахохлилась и подлила себе еще винца.
– Да, что-то в таком духе. Оказалось, что на самом деле это был рассказ о пластической операции после ожога. А еще как-то она написала целый очерк о метеоритах, их траекториях и всяком подобном. Очень, кстати, неплохой очерк. А назывался он «Конец света: что за штуковина несется к Земле?». Представляете, что думали люди, читая в Интернете такие заголовки. Я смеялась как ненормальная. И можно ли считать это приличной работой, скажите на милость?
– А я не представляю, чтобы я вот так сел и что-то там написал. Рассчитать бетонную конструкцию еще куда ни шло, но только никаких слов. Со словами у меня проблемы. Саша знает, это не моя сильная сторона.
– Это и не нужно, – возмутился папа. – Зато у вас настоящее мужское занятие. Знаете, мне кажется, вы очень хорошо влияете на нашу Сашку.
– Да? – хмыкнула я, покосившись на бокал.
Интересно, в чем это самое влияние выражается? В том, что я дергаюсь теперь от детских голосов и больше пью? Забавно, как быстро мой папа сменил гнев на милость. Да о чем я, они понравились друг другу с первого же взгляда. Я не сомневалась, что мой Костя – настоящий клад, который по чистому недосмотру и на крайне непродолжительный срок оставался один. Но они понравились друг другу несколько другим образом, и это меня смущало. Это напоминало встречу двух старых друзей, может, даже каких-то однополчан, которые не виделись долгие годы. Между ними было очень много общего. Слишком много. Они обсуждали марки машин, политику глав различных государств и футбол. Они, как оказалось, болели за один и тот же «Зенит», а я ведь даже не знала, что мой любимый мужчина за кого-то там болеет. Они долго и с волнением говорили о перестройке, вспоминали былое. Выяснилось, что оба в девяносто третьем (кажется) были около Белого дома, смотрели на Ельцина на броневичке. Костя тогда потерял работу и сильно нервничал.
– Да уж, врагу не пожелаешь таких перестроек, – вздохнула мама. – А Санька тогда уже школу кончила?
– А? Да нет, кажется. Классе в седьмом была, наверное, – сказал папа, отчего я чуть не поперхнулась своим вином.
Отличные у нас посиделки. Теплая компания старичков на лавочке, и одна симпатичная молоденькая соплячка, которая пороху не нюхала. И Костя прекрасно вписывается в этот коллектив бывалых и тоже смотрит на меня не без некоторого превосходства. Мол, ты еще совсем дитя, и что бы ты понимала.
– Зато теперь я выросла. И с ним живу, – зачем-то ляпнула я, разбив только что завязавшуюся идиллию, пока она не успела дать бутонов и цветов.
Возникла некоторая неловкая пауза, после которой мама, откашлявшись, спросила:
– А что же вы, Костя, не захватили деток? Они бы тут побегали на воздушке.
– Не все сразу, – хищно улыбнулась я. – Захватим в следующий раз. Воздух никуда не денется. Дети тоже.
– Саша, ты перебрала, по-моему, – вспыхнула мама и покраснела.
Я отвернулась к окну, посмотрела на серое небо, полное не излившегося еще дождя, и разозлилась на саму себя. В конце концов, что плохого в том, что Костя и мои родители нашли общий язык. Что такого, что они имеют какие-то общие интересы, общее прошлое? Или меня действительно впервые задело то, насколько мы с ним разные. По возрасту прежде всего, но и во многом другом мы сильно-сильно отличались. Я старалась не замечать этого, потому что он по-прежнему оставался для меня самым лучшим человеком на свете. Самым притягательным мужчиной, которого я когда-либо встречала. Но, помимо этого, помимо того, что он был прекрасным отцом, терпеливым и спокойным человеком, великолепным любовником, еще он был совершенно другим. Дом, дети, работа, я. Газета, EURONEWS по телевизору, спортивный канал. А от радиостанций, транслирующих современную музыку, у него болела голова. Он мог читать детям на ночь по пять сказок подряд, а я уже к середине первой засыпала сама. И Алеша будил меня словами:
– Ну? А что Баба-яга-то? Съела Иванушку?
– Съела, съела. С майонезом на перепелиных яйцах, – однажды ответила я, потому что не люблю, когда меня будят. После чего еще полчаса успокаивала ребенка, объясняя, что я пошутила, а Иванушка жив-здоров и скоро женится на дочери царя. Но сказки меня с тех пор читать не просят почему-то. От греха подальше.
А вообще мы жили довольно мирно. После судьбоносного знакомства с моими родителями жизнь окончательно вошла в свою колею и все наконец стало всех устраивать. Мама очень радовалась, что я перестала шляться по вечеринкам и прочим злачным местам, по которым я, если честно, уже начинала немножко скучать. Костя к злачным местам был равнодушен. Он даже ресторанов не любил, предпочитая ужинать дома, около телевизора. Идеал, и только. Даже папа, перед тем как мы уехали с дачи, вдруг сказал мне:
– Дочка, впервые в жизни каким-то чудом ты подцепила хорошего человека. Держись за него, не упусти.
– Что значит – держаться? – спросила я у Тоськи, придя на работу. От папиной фразы меня коробило потом неделю. – А почему бы ему не держаться за меня? Я что – хрень какая-то? И потом, что-то я не пойму, почему их вдруг перестало волновать, что он намного меня старше и с детьми. Как-то они непоследовательны, не находишь?
– Все объяснимо. Твой Костя – серьезный человек, с которым можно создать настоящую семью. Это не твои обычные шашни, понимаешь? – пояснила она.
Я нахмурилась:
– Нет, не понимаю. Что значит – шашни?
– Ну… как у вас с Сашкой было, – добавила она, отчего я побагровела.
– И что же у нас с Сашкой было, по-твоему?
– Не зли-ись, – примирительно протянула Тося. – Ты же просто развлекалась. А тут все по-взрослому.
– Да? – уперлась я. – Ты никогда и ничего не понимаешь про меня.
– А, это конечно, – хмыкнула она. – Ты инопланетянка.
– Может быть, – дернула я плечами.
Надо же, всем нравился Константин, но никто не верил в меня. А ведь я, между прочим, так старалась, так старалась. Уже практически выбилась из сил. Ведь именно мне ради нашей любви пришлось пожертвовать очень многим. Костя приезжал домой под вечер усталый, измотанный, высосанный нашим многонациональным городом, где стресс витает в воздухе, как новый, дополнительный газ, смешанный с кислородом. Мы вдыхаем стресс каждый раз, заходя в метро или стоя в очереди в кассу. Костя ложился на диван, включал свой бесконечный спорт, прикрывал глаза и говорил, что единственная радость его – это я. Помимо детей, конечно. Дети – само собой, ради них мы и живем (его слова). И поверьте, я очень старалась, чтобы его радость не ослабла. Я делала все возможное и даже больше.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
