Заботься о своих миньонах, иначе ни один человек за тобой не пойдёт. Ну, может, разве что девчонки бегать будут...(74)
― Захлопни свою мерзкую пасть, грязнокровка! ― выплюнула Беллатриса. ― Ты не заслуживаешь чести находиться с Т`мным Лордом даже в одной комнате!
― Кто-нибудь из вас думал о переходе на другую сторону? ― спросила Тейлор. ― У меня великолепная зубная страховка, и, хотя кровь моя не чиста, но я по крайней мере достаточно человек, чтобы все части тела были на месте.
Она постучала себя по носу.
Беллатриса закричала и рванула вперёд, нанося удар зелёным светом.
Эберт небрежно взмахнула рукой, и свет полностью остановился перед ней.
Все застыли.
От убивающего проклятия не было защиты. Просто невозможно. Придумать защитное заклинание было не по силам даже Дамблдору. Но девочке тринадцати лет от роду?
Эберт ухмыльнулась.
Беллатриса прыгнула вперёд, наколдовывая одно заклинание за другим, но все они отскакивали от невидимого щита перед Тейлор.
Эберт со скучающим видом молча взмахнула палочкой.
Беллатриса рухнула на пол, словно марионетка, которой обрезали ниточки, и в тот же миг раздался громовой удар.
Такого заклинания Люциус не знал.
Судя по доносящимся звукам Беллатриса задыхалась и умирала. Звук её судорожного, хрипящего дыхания, казалось, длился и длился.
Тёмный Лорд стоял неподвижно, в полной готовности, но даже не шевельнулся, чтобы спасти боготворившую его женщину. Он просто стоял и наблюдал, как она умирала.
Почему он не пытался спасти её? Почему никто из них не попытался? Они испугались того, что Тейлор выглядела неуязвимой для убивающего проклятия?
― Я могу убить всех вас, ― небрежно заметила Тейлор. ― В конце концов, я на самом деле не маленькая девочка. Солгала насчет того, что я человек... ну, разве что самую чуточку.
Она улыбнулась, и даже с такого расстояния это выглядело странно и страшно.
Волдеморт зарычал и послал всех вперёд.
Люциус поднял палочку и бросился в атаку, выпуская убивающее проклятие, но так, чтобы не задеть Эберт. Также он остался неподалёку от Тёмного Лорда.
Пожиратели Смерти рванули вперёд и зелёный свет обрушился на Тейлор. Затем они вдруг начали падать на пол, или внезапно отлетать в сторону, крича и врезаясь в стены.
― Я выше вас, ― сказала Эберт. ― Ты всё ещё заставляешь других делать за тебя грязную работу, всё ещё отправляешь их на смерть, избегая риска. Твое имя означает «бегство от смерти».
Она бросила свою пилочку на пол и поднялась.
― Я ― смерть.
С этими словами она встала и внезапно пойманные в ловушку Пожиратели Смерти начали кричать, а на их телах появились чудовищные раны.
Оторванные конечности летали по воздуху, и оставшиеся Пожиратели Смерти пытались сражаться с чем-то невидимым.
― ФИНИТЕ ИНКАНТАТЕМ! ― закричал Волдеморт.
Из его палочки вырвался ослепляющий свет и внезапно вуаль, скрывавшая всё, спала.
Гигантские пауки, размером с маленьких собак, продолжали уменьшаться, и стали видны очертания столов, сброшенных на приспешников Волдеморта.
Четыре Пожирателя погибли, но всё ещё оставались Люциус и семеро остальных, пускай и раненые.
Тёмный Лорд взорвал стол, использованный в качестве баррикады, и объясняющий, как Эберт смогла одолеть убивающее проклятие. Стол взорвался, но Тейлор нигде не было.
Затем с потолка начали валиться соплохвосты.
Люциус читал отчёты и знал, что в районе брюха они уязвимее для магии; остальным так не повезло. Кэрроу разорвали практически немедленно. Крэбб и Гойл умерли так же быстро.
А вот Тёмный Лорд был в своей стихии. Двигался, словно молния, крутился и танцевал. Зелёный свет вспыхивал раз за разом и всегда бил без промаха.
Он был воплощением смерти, и вскоре монстры начали сосредотачиваться на нём, пытаясь ранить его, завалить телами. Безнадёжно. Они отскакивали от его щитов, и Волдеморт танцевал между ними, словно между каплями дождя.
Вот для чего он был создан; убивать и танцевать со Смертью.
Люциус изо всех сил держал щиты и блокировал дверь. Последнее, что ему требовалось, чтобы один из соплохвостов проскочил мимо и зашёл ему в спину.
Люциусу потребовалось мгновение на осознание того, что некоторые из Пожирателей, пойманные в ловушки под столами, задыхаются и умирают. Он попытался левитировать столы прочь, но соплохвосты прыгнули на них сверху, а у левитационного заклинания имелся предел поднимаемого веса.
К тому времени, как Тёмный Лорд закончил, погибло восемьдесят соплохвостов, и тела их лежали вокруг него.
― И это значит, что тебе конец, ― сказала Эберт.
Люциус не мог определить, откуда исходит её голос.
― Кто последует за тобой после такого? ― спросила она. ― Им и правда следовало бы принять моё предложение.
Со всех сторон хлынуло море насекомых, устремляясь к Волдеморту. Тёмный Лорд презрительно махнул рукой, и внезапно оказался окружён областью, свободной от насекомых. Они наваливались кучей, одно на другое, в фут, два, три толщиной, но Волдеморт игнорировал их.
Взмах палочки и его мгновенно окружила стена пламени. Воздух заполнили звуки горящих насекомых, хлопки взрывающихся панцирей.
― Ты ― дитё, ― сказал Волдеморт. В голосе его слышался скепсис. ― Я считал тебя трюком старого дурня Дамблдора, чтобы заманить меня и поймать в ловушку, но ты и близко там не стояла.
Насекомые были повсюду, и Люциус не видел, что происходит внутри Зала. Тем не менее, пределов зала они не покидали, и Люциусу стало интересно, почему Эберт решила пощадить его.
Зелёный свет ударил из того места в Зале, где, казалось, никого не было.
Волдеморт просто шагнул вбок, развернулся, нанося ответный удар.
Эберт была быстрой, но она просто не дотягивала до кого-то уровня Волдеморта. Тейлор отлетела назад, парализованная.
Люциус вытаращился, не веря своим глазам.
После всего произошедшего он не убил девчонку сразу?
Волдеморт подошёл к Эберт и связал с ног до головы. Затем вывел её из паралича.
Бросив взгляд назад, Волдеморт заговорил:
― Ударить в спину, спрятаться, никогда не сражаться лицом к лицу. Грязные магловские приёмы. Тебе бы следовало научиться сражаться, как подобает волшебнику, и, возможно, у тебя был бы шанс.
Люциус подумал, что это немного нечестно. Она продержалась дольше, чем некоторые обученные авроры, против человека, который практиковал магию на пятьдесят лет дольше,
