Я тяжело сглотнула, пытаясь сдержать собственную панику. О, Богиня, неужели мое темное заклинание возвращается ко мне? Я не могла сказать Маме истинную причину моего беспокойства. Я не могла признаться ей в том, что я создала заклинание, которое она уж точно не одобрит.
"Ну тогда должно быть он предвидел происшествие со стрелой, которая попала в тебя" сказала я, поворачиваясь к шкафу. Я положила обе части малахита обратно на полку. "Потому, что камень раскололся примерно неделю назад. Я просто забыла тебя об этом предупредить."
"Он уже был сломан?"
Я почувствовала, что страх отступает от нее.
"Ну ладно. Будем надеяться, что ты права. Возможно так оно и есть." Она перевернулась на другой бок, и снова заснула.
Я нашла аметист в ее коллекции. Потом собрала необходимые свечи и травы. Пришло время спасать Тайсона.
Потихоньку я отворила дверь и уставилась на тропинку. Впереди меня был свет. Но откуда он? Через минуту по тропинке в моем направлении двигалась толпа людей с факелами.
Меня накрыл страх. Что же произошло? Неужели Тайсон уже умер и ковен Викротхер пришел, чтобы наказать меня? Я придержала дверь и увидела, что мама уже ковыляет ко мне.
"Что случилось Роуз?" спросила она хриплым голосом. "Я чувствую опасность. Что происходит?"
"Группа людей подходит." ответила я, выбрасывая вещи, которые я подготовила для заклинания. "Я не знаю кто они, но это явно не Викротхеры."
"Посмотрим" ответила мама, болезненно шаркая к двери.
Я последовала за ней в это море тьмы, в котором виднелись факелы и призрачные лица людей. Войдя в нашу деревню, Преподобный сделал шаг в перед, и его лицо расползлось в презренной улыбке.
"Ну и что же привело вас к нам в столь поздний час, Преподобный Винтроп?" учтиво спросила мама. "Может быть вы пришли, чтобы оплатить мне лечение, как пострадавшей от стрелы охотника?"
"Мне жаль, что вы пострадали." ответил Преподобный Винтроп. "Но я здесь по поручению Всевышнего отца. Я пришел, чтобы забрать твою дочь в тюрьму, Силь. Завтра она будет осуждена, как ведьма."
"Это невозможно!" запротестовала моя мама.
"Нет!" закричала я. Я схватилась за свой живот, падая на колени. Ведьма! Как так могло случиться, что эти люди узнали о моей любви к Богине? Я ходила в церковь по воскресеньям, и всегда была осторожна, говоря о нашей жизни в деревне. Озноб охватил меня, и я начала рыдать.
Как это возможно?
"На каком основании вы собираетесь забрать ее?" требовательно спросила мама.
Преподобный не ответил. Но кто-то вышел вперед из толпы — Сиобан!
"На основании моих слов!" прокричала она. "Я знаю, что она ведьма. И я буду свидетельствовать против нее."
"Нет!" взмолилась я. "Это не правда Она меня ненавидит! Она хочет отомстить мне!"
Но кажется никто не хотел слушать мои мольбы. Вместо этого человек из толпы схватил меня за плечи. Резко они связали мои запястья и вытолкнули прочь из коттеджа.
"Нет!" снова прокричала я, поворачиваясь, чтобы увидеть маму, стоящую в дверном проеме. "Мама! Пожалуйста!"
Но она просто смотрела на меня, со страдающим выражением на лице. Она протянула руку, чтобы дотронуться до меня. Если бы я только могла крепко схватиться за нее и спасти себя от утопления.
Но я не могла. Я шла в тюрьму. Сердце бешено стучало от страха, и от понимания, что скоро я встречу свою смерть. Из-за Сиобан я была названа ведьмой. И никто, никогда не мог остаться в живых, если его обвиняли в колдовстве.
На утро моего суда охранник разбудил меня, и грубо повел в коттедж, не далеко от центра поселка. Я надеялась, что они ведут меня к столу, чтобы быстро покончить со мной. Но когда я увидела министра, Преподобного Винтропа, стоящего рядом с толстым человеком, я попятилась назад в страхе.
"Прибыл доктор Веллингтон. Он проведет осмотр, чтобы уличить вас в связи с Дьяволом, Роуз МакЭван" сказал Преподобный. "Снимайте ваше платье."
Охранник скрестил руки на груди, и улыбаясь посмотрел на меня.
Я никогда не стыдилась своего тела, раздеваясь во время магических кругов. Но раздеваться под надзором таких враждебных глаз. Я начала дрожать. А что, если он поймет, что у меня ребенок? Это еще больше настроит город против меня.
"Я не могу" сказала я, с протестом скрещивая руки на груди.
"Вздор!" закричал Преподобный. Он сделал шаг вперед, и дернул меня за воротник. "Снимай одежду, а я буду подгонять тебя, чтобы ты не испытывала наше терпение."
"Нет!" я закричала, пытаясь вырваться от него. Я чувствовала себя, как животное, пойманное в клетку. Закрыв глаза, я начала снимать одежду.
Я стояла там полностью раздетая, чувствуя похоть и ненависть, исходившую от них. Что-то коснулось моих ягодиц, я открыла глаза, и увидела, как врач ткнул меня палкой, будто я была какой-то вещью. Стараясь держать дистанцию, он коснулся моих ягодиц, бедер, живота, груди. Унижение разгорелось у меня внутри, и я снова зарыла глаза.
Я не могла сказать, понял ли он, что я была с ребенком. На данный момент живот вырос и стал довольно заметным, и моя грудь налилась молоком, но я не была уверена в том, что этот человек знал особенности женского тела. Его осмотр был мотивирован скорее похотью, чем профессиональным интересом.
И вот так начался день моего суда — я голая перед тремя мужчинами. После этого мне позволили одеться и дали миску каши, которую я съела с нетерпением. Этого было явно недостаточно, чтобы поддерживать моего малыша, и я поинтересовалась, не дадут ли мне большего на обед.
После завтрака, меня вытащили в центр нашей деревни, где меня варварски приковали к бревну для привязи лошадей. Так сельские жители могли свободно собраться вокруг меня и свидетельствовать весь кошмар, и большинство людей, которых я видела по воскресеньям в церкви, присутствовали здесь. Среди этих людей, я узнала членов нашего ковена: МакГрейвс, Норн, Эйслин и другие. Мама была там, осторожно опираясь на тележку мельника МакГрейвс. Я разглядела Меару с двумя младшими детьми на тележке, и я подумала, а что если бы она сейчас была их мамой. Кира и Фолкнер отсутствовали, и я подумала, что родители опасаются за их безопасность. Преподобный может войти во вкус, и начать высматривать в толпе тех, кто может быть виновен в преступлении против Бога.
Стоя в центре деревни, потея под поздним августовским солнцем, меня проверяли все эти святоши, и я чувствовала себя незащищенной, голой. Странный запах наполнял воздух вокруг меня. И я не могла определить, был ли это запах горелой травы?
Нет, думала я, проглатывая комок в горле. Это запах страха. Моего страха.
Преподобный Винтроп заговорил с толпой, рассказывая о зле, преобладающем среди нас. Я старалась слушать, старалась создать оборону внутри себя, когда я увидела кого-то движущегося через толпу — кого-то до боли знакомого.
