Книга Ярлинги по рождению - Михей Абевега

Через десяток минут ходьбы, когда гоблин повёл всех куда-то наверх по пологому склону, идти стало тяжелее. Агая выпустила руку Ярика и пошла впереди, оставив его шагать в одиночестве. Некоторое время парень с удовольствием следил за её маячившим перед глазами, обтянутым узкими штанами задом. Но, споткнувшись пару раз и чуть не навернувшись, взял себя в руки и с гораздо большим вниманием стал смотреть под ноги.

Двое из разведчиков сквозанули куда-то в стороны, вскоре пропав из виду. Наверное, в боковое охранение. Или как там это у них называется? Фланговый дозор? В общем, двигались они теперь где-то впереди по бокам, на достаточном отдалении, высматривая возможную угрозу.

Ярик тоже, проверив состояние сатэ, настроился на наблюдение за окружающей обстановкой. Понятно, что шагающий впереди Гена и сам внимательно мониторит склоны, но лишняя тренировка никогда не повредит.

Сразу обнаружились ауры и дозорных, и кучи мелкой живности, шныряющей поблизости. А ведь казалось, что местность совершенно вымершая. Одни лишь камни вокруг.

Спуск, подъём. Снова спуск. От шагающей впереди сестры веяло какой-то печалью. То ли она переживала из-за расставания с Михо, то ли вновь взгрустнула по дому. В какой-то момент Славка вытащила из дорожного мешка свою мелкую крылатую чуду-юду и усадила на плечо. Зверушка вцепилась острыми коготками в прочную ткань куртки и принялась крутить башкой да с любопытством таращиться по сторонам.

Её появление вызвало негромкое шушуканье за спиной Ярика. Но тот даже сатэ не стал напрягать. И так понятно, что троица оставшихся охранников обсуждает Жульку, выросшую уже до размеров крупного кота. Свечение, кстати, магическое у дракошки сильнее стало. И видно, что оно, в основном, вокруг головы сосредоточено. Теперь можно однозначно утверждать, что зверушка — самая натуральная магическая тварь. Ещё бы знать, в чём это выражается, и что там за супер-способности имеются у этого мелкого недоразумения. Надо же знать, какого подвоха от неё можно ждать.

Последний спуск оказался каким-то неровным. То мелкие камушки перекатывались под сапогами, заставляя ноги разъезжаться в стороны, хоть на шпагат садись. А то попадались развалы из здоровенных глыбищ, размером чуть не со слона, скакать по которым и вовсе страшно. Идти приходилось, полностью сосредоточившись на каждом шаге, а то и прыжке.

На одном из перескоков Славки с камня на камень, дракошка, чуть не свалившись с плеча, издала какое-то недовольное скрежещущее ворчание и переместилась к сестре за спину. Уселась на горловину мешка, вцепившись в неё всеми четырьмя лапками, и теперь каждый раз, при резких движениях Славки, расправляла перепончатые крылья и взмахивала длинным тонким хвостом, вроде, неплохо удерживая равновесие.

Забавное зрелище — Славка с расправленными над плечами крылышками. Спереди, наверное, и вовсе сюрреалистичненько смотреться должно. Тем более Жулькина башка не видна из-за головы сестры. Только крылья и торчат. Не доросла немного зверушка ещё. Поэтому сейчас, уткнувшись девушке в затылок, она только и могла, что в стороны смотреть. И ещё на тех, кто сзади идёт, поглядывать, выворачивая голову чуть ли не на сто восемьдесят градусов. Глаза полностью чёрные, и потому их взгляд немного жутковат. Особенно вкупе с ощерившейся зубастой пастью. Загрызть напрочь, возможно, ещё и не сможет, но пальцев запросто лишит.

Ярик взглянул на свою левую руку. Вздохнул при виде обрубка мизинца. Пошевелил остальными пальцами. Лучше уже, конечно, двигаются. Но в полноценный кулак так и не сжать пока. Корявые ещё пальцы. Разрабатывать и разрабатывать.

После полудня гоблин объявил привал. Перекусили. Мураш отправил двоих своих сменить дозорных. И, когда те, вернувшись, пообедали, все тронулись дальше.

На следующем привале, когда уже начало вечереть, Славкина дракошка выкинула фортель. Углядела неподалёку какую-то мохнато-хвостатую мелочь и, спрыгнув с плеча девушки, пролетела пару метров, планируя на своих расшеперенных крылышках. А поймав и заглотив добычу, смешно по-воробьиному допрыгала назад до Славки и, цепляясь коготками, вскарабкалась по рукаву куртки обратно на плечо.

Устроилась там поудобнее, зажмурилась и замерла. Ага, прикидываясь спящей. Хитрюга. Типа таскай, хозяйка, меня и дальше на себе, такую немощную и неуклюжую. Я тут подвиг совершила, подвигалась сама немного, а теперь мне покой и отдых необходимы.

Сестра же сияла удовольствием, словно мамаша, чьё дитё только что совершило первые шаги. Разулыбалась вся и давай начёсывать Жульке грудку, что-то радостно ей нашёптывая и совершенно не вспоминая про собственный ужин.

— Сеструха, хорош животинку ублажать, — подсел к ней Ярик. — Ешь, давай, сама уже.

Он протянул руку к зверушке. Немного нерешительно — а вдруг куснёт. Но та, приоткрыв один глаз и скосив его на парня, никакого неудовольствия не проявила. Напротив, почувствовав прикосновение его пальцев, восприняла ласку как должное, весьма благосклонно и даже крылышко одно приподняла, чтоб ей ещё и бок почесали.

Шёрстка у чуды-юды была короткой, мягкой и больше походила на кошачью. Будто британца какого-нибудь гладишь. Того и гляди, замурлыкает. Но, нет, Джулька мурлыкать не умела. Зато эмоции её чувствовались так ярко, что Яромир даже удивился. Тайсона и то он так сильно не чувствовал.

— Хорошая Жулька, хорошая, — почёсывая бок зверушки, проворковал он. — Кыся, кыся, мур.

Дракоша выставилась на него своими чернющими глазёнками и блаженно подраззявила пасть, продемонстрировав свесившийся набок длинный язык.

«Да кто бы сомневался, — почудилось парню в полившемся на него потоке Жулькиных эмоций. — Да, я такая. Чеши, давай, чеши».

И совсем другие эмоции изливались на Ярика с другой стороны.