— Даже не поприветствуешь? Как самочувствие?
Стоило мне заговорить, и прислуга испарилась, будто и не заходила в комнату. Вещи аккуратно лежали на своих местах, и покои стали походить больше на женские. Я видел, что Солара не сводит взгляда с той самой короны, которую я крутил в руках на пире в Дагайне. Это корона принцессы! Корона наследницы престола Воздушных Драконов! ТВОЯ корона! Но ты больше никогда не наденешь ее по праву, ведь стала моей личной игрушкой!
Я заметил, что глаза Солары стали сизыми и заблестели, будто через мгновение из них покатятся слезы. Она молчала и поджимала губы. Я испытал давно забытое чувство жалости и пожалел о том, что напомнил ей о родовом замке. Сразу возненавидел себя за слабость. Чувство жалости надо растаптывать, уничтожать в зачатке, не позволять укорениться в сердце, чтобы не страдать от него, не мучиться угрызениями совести и дальше идти к цели, сметая на пути все препятствия. Я тут же постарался прогнать это противное чувство, но не получалось. Боль не отступала. Я будто смотрел на отражение самого себя шесть лет назад. Пик отчаяния! Ее душа утопала в ненависти и обиде. Раскалывалась на куски, истекала кровью, кричала от дикой боли! Кому, как ни мне знать насколько это тяжело. Я хотел, чтобы Солара побыла в моей шкуре и прочувствовала каждую грань жестоких терзаний. Я всегда добивался того, чего хотел, но сейчас был этому не рад. Корил себя за проявленную слабость и останавливал себя, чтобы не сделать шаг навстречу той, что когда-то предала.
Принцесса медленно поднялась с кресла, подошла к зеркалу и, не глядя на свое отражение, схватила корону, крепко стискивая ее в руке. Приблизилась к окну, открыла створку и со всей силы вышвырнула вещицу на улицу. Потом прижалась к стене, обнимая себя за плечи, и сползла на пол. Обхватила колени руками и уронила голову в ладони. Я не услышал ни единого звука, но по вздрагиваниям тела понял, что она плачет. Больше не мог держать себя в руках. Подошел к Соларе и присел на корточки. Коснулся ее холодной руки и глубоко вздохнул. Понимал, что не смогу ее утешить, а скорее, наоборот, причиню новую боль, но слова выливались рекой:
— Твои мать и отец живы. Народ Дагайна не пострадал. А герцог Ларс остался при дворе на должности королевского советника. Все не так плохо, как тебе могло показаться. Королевство будет процветать. Я не собираюсь губить то, что веками создавали твои предки. Не плач, Солара, не рви душу.
— Какое тебе дело до моей души? — проговорила она в ладони, всхлипывая. — Своей лишился и мою загубил.
Она стряхнула с себя мою руку и вздрогнула. Я поднялся на ноги и отошел к камину. Схватил со стола бутылку эля и сделал большой глоток, стараясь с помощью хмеля выгнать изнутри отвратительное чувство жалости и отвращения к самому себе, а еще подступающую злобу на эту несносную девчонку. Пил жадно и много до тех пор, пока не увидел пустое дно. Взгляд затуманился, огонь в камине расплывался перед глазами, а Солара продолжала плакать. Фотал взлетел с моего плеча и приземлился у ног принцессы. Я с удивлением наблюдал за тем, как он трется головой о подол ее платья.
— Вас никто больше не обидит. Я не позволю, — выпалил дракон, и я потерял дар речи. Солара подняла на него взгляд и протянула руку. Погладила моего трэлла и улыбнулась, стирая слезы с лица тыльной стороной ладони.
Я мысленно его прогнал, и Фотал растворился в черной дымке. Не хватало еще лишиться единственного друга! Да как он вообще посмел раздавать подобные обещания?! В голове не укладывалось! Я тут же протрезвел! Кого я теперь оставлю на охране принцессы, кому вообще теперь смогу доверять, если собственный трэлл вытворяет подобное!
Раздался стук в дверь, и я ринулся к ней. Прислужник сообщил, что Талос желает меня видеть в своих покоях. Я приказал слуге следить за Соларой и вышел в коридор, ведя внутреннюю беседу с Фоталом по поводу произошедшего. Он ответил, что пожалел принцессу и больше этого не повторится, и только тогда я позволил ему отправиться в покои, чтобы следить за ее передвижениями.
Тревожные мысли не оставляли меня весь путь до опочивальни короля. Я все никак не мог взять в толк, почему трэлл так поступил? Он всегда служил мне верой и правдой. Никогда никого не жалел и беспрекословно выполнял любой приказ. Что Солара сделала с ним за время моего отсутствия? Что говорила? О чем просила? Оставалось только гадать! Но увидев лицо Талоса, я тут же перестал думать о драконе. Брат сидел на постели в прозрачном халате и усердно что-то жевал. Глаза бегали из стороны в сторону с такой скоростью, что я не мог за ними уследить. Что это с ним?
Без приветствий он указал на кровать, жестом предлагая мне присесть напротив. Я подчинился и взял с подноса виноградину. Покрутил ее в пальцах и закинул в рот, чувствуя сладковатый привкус на языке. Специально не заговорил первым, ждал, когда он начнет свою речь с поздравлений.
— Я хотел поговорить с тобой о Дагайне, — проговорил он тихо, и я заметил, как его рука задрожала, потянувшись к подносу. Он поспешил спрятать ее за спину и поднялся с кровати. Начал нервно расхаживать по кругу махрового ковра. — Я очень рад победе. Достаток королевства поистине впечатляет, и я хотел бы единолично править Дагайном.
Мой внутренний мир пошатнулся. Я никак не ожидал от брата подобного! С каких пор его стала волновать власть в ее первозданном виде?
— Талос, ты обещал, — процедил я сквозь зубы, едва сдерживая гнев. — Дагайн мой. Ты знаешь, что я по праву заслужил иметь свое королевство!
От волнения я не смог усидеть на месте и поднялся с постели. Подошел к Талосу и схватил его за плечи, заставляя смотреть мне прямо в глаза. Я ощущал от него дикий страх и желание подчиниться.
— Нет! — прокричал он мне в лицо. — Дагайн мой! И я запрещаю тебе нападать на Ариум! Мне хватит и двух королевств!
Как же слова разнились с чувствами, что я прочел в его глазах. Разум подсказывал, почему Талос так резко поменял свое решение, и ярость зажигалась внутри. Она бежала по венам, как во время перевоплощения. Вспышка жара от моих рук обдала кожу Талоса, и он попытался вырваться из захвата.
— Фергус, — выплюнул я имя врага с презрением. — Что он сказал тебе? Что ты ему пообещал?
— Ничего. Я сам принял это решение, — он продолжал отбрыкиваться и вырываться из моего захвата, но я припечатал его к стене и схватил за шею одной рукой. Начал медленно сжимать горло, перекрывая воздух.
— Не ври! — прорычал ему в лицо.
— Отпусти, — прохрипел брат, и его трэлл закружил над моей головой.
Я оттолкнул его и отошел на два шага назад, наблюдая, как Талос дрожит и хватается за шею. Я уже корил себя за то, что не сдержался и набросился на брата, ведь обещал отцу, что не обижу его непутевого отпрыска. Как Талос мог ударить по самому больному?! Я так долго шел к завоеванию Дагайна — шесть долгих лет готовился к вторжению! Ему не отнять у меня королевство! Он не понимал, чем грозит подобное решение Стагмару! Кто будет защищать Пламенный дворец, если я его покину? Армия огненных не справится с опытными бойцами Ариума. Мы потеряем Стагмар и весь мой план завоевания превратится в прах. Фергус постоянно вставлял мне палки в колеса! Почувствовал, что моя власть будет крепнуть с каждым днем, и испугался за собственную шкуру. Решил убрать меня с пути руками короля! Ничего у него не получится! Зря он пожертвовал собственным телом ради достижения цели! С Талосом я церемониться не буду!
