Мэши. Хорошая жизнь
1
— Твой брат — убийца.
Мэши отодвинулась от Жака, присела на корточки. Отцовская кровь на ладонях оттиралась плохо. Шелковистые травы совсем не годились для этого дела, но Мэши все терла и терла. Морщилась от боли и старалась сдержать горючие слезы.
— Что? — рассеянно переспросил Жак.
Он был мокрым с ног до головы, вода с черных волос капала на перепачканную рубаху и жилет. Кожаная обувь его набухла и стала толстой и безобразной, кожаные штаны повисли тяжелым грузом. Из-под порванного края рубахи выглядывал смуглый живот.
Жак тоже был убийцей. Мэши только собралась сказать ему об этом, как вдруг над их головами раздался хриплый, глухой скрежет, закончившийся целым разрядом щелканья. Промелькнула тень, и совсем близко приземлился на поляну итсих — небольшой летающий ящер с длинным клювом и маленькими глазками.
Он покосился на Мэши и Жака, наклонил голову и снова выдал хриплое шкрябанье с пощелкиванием. И ему ответили откуда-то из глубины леса.
— Падальщик, — тихо сказал Жак. — Сейчас их тут будет как говна. Начнут жрать убитых ополченцев.
— Ополченец только один, — зачем-то поправила Мэши.
Второй упал в реку, Жак это тоже видел.
При мысли о старшем брате мальчишек Мэши поежилась. Один вид его огромной машины, сверкающей синими всполохами и пускающей дым через ноздри, наводил ужас. А разящие без промаха стрелы и вовсе вводили в ступор.
Все произошло так быстро, что Мэши не успела опомниться. Тогда она ринулась в воду, выпустив впереди себя леку и надеясь, что робот расчистит путь от всякой мерзкой речной живности. Выбралась на другой берег и побежала к отцу. А тот между тем уже успел знаками пояснить ополченцам, что стрелять не надо, и те слушали его, хотя и держали в руках арбалеты с заправленными стрелами.
И тут, подобно черному вихрю, спустился с неба дракон. Бесшумно, легко, быстро. Короткий свист стрел — и оба ополченца, совсем еще молодые мальчишки, оказались мертвы. А ее отец осел на траву с репом в плече.
Это казалось ужасом. Страшным сном. Мэши вдруг слишком ясно поняла, как погибли ее братья. Их убил один из Всадников. Репом или огнем. Или просто скинул на землю бестолковый пангус.
И Мэши увидела Всадника. Совсем близко, рядом.
Он был черноволосым, смуглым и резким. И совсем молодым, ровесником ее братьям, наверное. Он говорил с легким акцентом, слегка растягивая гласные и смягчая окончания слов. Получалась напевная речь, которая вовсе не вязалась с обликом убийцы.
Вот таким был Люк, старший брат мальчишек. Он без раздумий распорядился жизнями Мэши и ее отца, как будто все вокруг принадлежало только им, Всадникам. И теперь оставалось лишь ждать его возвращения и надеяться, что он не скинет отца с дракона, как ненужный балласт, и что правило трапезы для него так же много значит, как для Жака и Ника.
— Пойдем лучше отсюда, пока не налетели падальщики. А то, чего доброго, и на нас нападут, — хмуро заметил Жак и мотнул головой в сторону итсиха.
Мэши сняла с себя курточку, выжала из нее воду и повесила на ближайший куст памельника, залитого лучами Светила. Скорее высохнет.
Сама она осталась в брюках и футболочке с короткими рукавами и длинной застежкой на горловине. Футболочка прилипала к телу, обрисовывая грудь, но сейчас было не до стеснений.
— Жак, поможешь яму выкопать?
— Зачем? — Жак, стягивающий с себя и рубашку и жилетку, удивленно блеснул глазами в ее сторону.
— Затем. Похороним ополченца. Это наш, Городской. Не дам его жрать падальщикам.
— С ума сошла? Валим отсюда подальше, в лес, где деревья растут гуще, чтобы до нас никто не добрался!
— Тогда я сама.
И Мэши решительно скинула с плеч рюкзак. Лек-Ши она успела убрать сразу после того, как переплыла реку. Ей не хотелось, чтобы ополченцы видели его, а то, чего доброго, заберут. Маленькие леки считались собственностью Городов, и их отдавали семьям в аренду за небольшую плату каждые десять дней. С лекой она очень быстро выкопает яму и похоронит паренька. И итсихам ополченец не достанется.
А тех налетело уже порядочно. Пока что они все еще опасались Мэши и Жака, щелкали, скрипели, хрипели и переходили с места на место, помогая себе когтями, растущими из локтевых сгибов. Но как только соберется вся стая — покоя не будет.
Пара камней энергии лежали у Мэши в кармане. Эти штуки не боятся воды, света, ударов. Они прочны и надежны. Их тоже любят воровать Всадники и, видимо, умеют использовать у себя дома. Лека ожил сразу, как только камень оказался в контактном разъеме. Радостно свистнул, завращал глазами и прошелся вокруг Мэши.
И тут же ближайший итсих насторожился, возмущенно крикнул, расправил коричнево-черные крылья и взмыл в небо. Не любят они Живой металл, это всякий знает. Вот и пожалуйста, вот и проваливайте отсюда.
И Мэши, достав складную лопатку, решительно зашагала вверх, к тому камню, на который упал ополченец. Ящеры шарахались от нее и от леки, возмущенно кричали, но напасть не решались.
Бедный паренек распластался на камне, лицом в небо, так, словно прощался и с ласковым Светилом, и с кронами загадочных деревьев, и с бешеным ветром, который столько раз помогал ему в полете. Глаза его оставались открытыми — ясные, голубые глаза, еще по-детски удивленные, опушенные длиннющими ресницами.
Сколько ему лет? Девятнадцать? Восемнадцать? Или семнадцать? Вот так могла бы погибнуть и Мэши, если бы осталась в Городе. И всего через пару недель лежать бы ей на пригорке, раскинув в стороны руки, удивленно глядеть на небо и ничего не видеть.
Сглотнув слезы, Мэши распорядилась:
— Лек-Ши, нужна яма. Большая яма, куда мы положим этого мальчика. Чтобы его не сожрали. Так что давай за работу.
Копать оказалось нелегко. Лопата с трудом вгрызалась в землю, мешались стебли трав и корни. Зато лека работал за двоих, действуя небольшим приспособлением, выдвигающимся прямо из его руки. Жак какое-то время молча наблюдал, но чуть позже, видимо, понял. Потому что сам принялся помогать все так же молча и серьезно.
Глубокую яму не делали да и не надо было. После все втроем втянули туда тело погибшего и засыпали землей. Его родные так и не узнают, как он погиб и где его тело. И не смогут поплакать на могиле. Но зато и падальщикам мальчик не достанется.
Мэши зачем-то воткнула в изголовье небольшой синий цветочек. А после села рядом на землю, обхватила колени и поняла, что ей очень хочется заплакать. Только вот сидеть и лить слезы на глазах у Жака было очень уж глупо. Он не поймет, и толку от этого не будет.
