Хети не мог не восхититься таким укладом жизни. Так же в свое время он восхищался умением жителей Содома отбросить все запреты, которые часто выхолащивают общество, делают невыносимой жизнь тех, кто вынужден им подчиняться.
Когда все насытились, подали вино — виноградное и пальмовое, на любой вкус. В отличие от царского стола, на этом столе не было кубков из серебра и золота. Царь и его гости пили из простых глиняных чаш. Мелкиседек попросил дочерей станцевать под аккомпанемент музыкантов и пение.
— Нравятся ли тебе мои дочери? — спросил он у Хети.
Только глупец или слепец мог не понять, куда клонит царь: он с радостью отдал бы Хети в жены любую из своих дочерей, поэтому он поспешил с ответом:
— Твои дочери подобны драгоценным жемчужинам и служат доказательством того, что бог Шалем, покровитель города, милостив к тебе.
— Правда? Я горжусь ими и, как ты понимаешь, отдам в жены только достойным мужам.
— И ты совершенно прав.
— Ах, если бы ты не был женихом царской дочери!
— Но так случилось, увы!
— Но разве запрещено царевичу Ханаана иметь двух жен?
— Быть может, и не запрещено. Но, исходя из того, что я успел узнать о царевне Аснат, она ни за что не потерпит, чтобы я делил ложе с другой женщиной, если, конечно, захочет выйти за меня замуж.
Царь в замешательстве теребил бороду.
— Думаю, дело обстоит так, как ты говоришь. Все мы знаем крутой нрав царевны… Знай, что мой сын, старший брат моих дочерей, в свое время явился в Мегиддо, когда царь распахнул двери дворца для всех мужчин, желавших взять ее в жены. Он прибыл с достойным сопровождением, привез множество подарков. Однако этого оказалось не достаточно, чтобы соблазнить ее. Как я понял, она обошлась с ним жестоко.
— Знаешь ли ты, что произошло между ними?
— Нет, сын не захотел мне ничего рассказывать. Но я понял, что она не только отказала, но и оскорбила его.
— А где сейчас твой сын?
— Утром уехал на охоту в долину Иордана. Там у него есть добрые друзья, вместе с ними он охотится на пантер, которых много в зарослях по берегам реки.
— Ты не опасаешься за его жизнь?
— Хороший отец всегда боится за жизнь своего сына, тем более если тот у него один, как у меня. Но я никогда ему об этом не говорю, опасаясь его унизить. Охота на дикого зверя — прекрасная тренировка для воина. Ведь скоро наш царь Шарек отправится на завоевание Мизраима. Мой сын присоединится к армии с отрядом жителей Иевуса. Надеюсь, вы с ним еще встретитесь, его зовут Ярпили.
Этой ночью бог грозы и дождя Надду проявил свою ярость, поэтому Хети долго не мог заснуть.
К утру небо прояснилось, хотя кое-где все еще виднелись тучи. Перед тем как покинуть город, Хети в сопровождении царя и старейшин поднялся на открытую площадку, расположенную на вершине холма позади дворца. Там находился каменный алтарь, углы которого были выполнены в виде рогов.
Мелкиседек, исполнявший обязанности жреца, пролил на алтарь немного пальмового вина и воскурил в специальном сосуде фимиам. Потом он прочитал короткую молитву:
— Да будет благословен Шалем, покровитель города, приносящий нам мир и процветание! Славься, великий Элион, высшее божество Ханаана, оберегающий его народ! Славься и ты, Анат, великая богиня, покровительница воинов и всего живого, что есть на земле! Великие боги, благословите и не дайте в обиду нашего гостя Хети, возлюбленного сына нашего господина Шарека! Пусть живым и невредимым дойдет он туда, куда направляет его стопы богиня Анат, его благосклонная повелительница, дарящая силу и радость.
В скором времени Хети продолжил свой путь. На душе у него стало спокойно.
19
Хети сделал небольшую остановку в местечке, носившем в те времена два названия. Здесь его называли Вифлеем, «Дом хлеба» — местный пекарь пек такой вкусный хлеб, что покупать его приходили со всей округи, даже из Иерусалима. Некоторые приезжали с тележками, нагружали их лепешками и везли домой, чтобы с выгодой продать соседям. Говорили также, что это местечко десятки лет тому назад основали переселенцы из Двуречья, древней страны, именуемой тамошними жителями Кинги. Жители Вавилона называли эту страну Шумер. Переселенцы принесли с собой культ бога плодородия земли Нинупта, поэтому новый поселок получил название Бит-Нинупта, или «Дом Нинупта». Хети зашел в местечко, чтобы купить знаменитых лепешек, снискавших такую громкую славу поселку, в котором больше не было ничего примечательного. По дороге Хети снова поймал несколько змей. Он обменял их на лепешки, которые пекарь сложил для него в сплетенную из тростника корзинку.
Хети сам не заметил, как съел половину лепешек — такими они были вкусными, с хрустящей корочкой…
Незадолго до полудня он подошел к броду через реку Яббок.
Без особой радости он отметил, что, вследствие вчерашней грозы, воды прибыло, и река вышла за пределы своего ложа. Он решил, что, скорее всего, ему придется плыть, хотя поток был не очень широким.
Первым делом он снял тунику, потом сделал из нее подобие большого мешка, куда сложил пустой бурдюк (в этих краях не было недостатка в воде), сандалии, камышовую корзинку с лепешками и маленький мешок со своими верными змеями. Связав полы, он пристроил узел на голове, привязал его поясом, и вошел в воду. Палка в руке помогала сохранить равновесие, сопротивляясь течению.
По мере того как он продвигался все дальше, опираясь на палку, чтобы не быть унесенным быстрым течением, вода поднималась все выше и выше. Скоро дно стало ускользать из-под ног, и Хети решил, что все-таки придется плыть, рискуя быть унесенным течением к низовью реки.
Но теперь бурлящая вода доставала лишь до груди, и только брызги изредка попадали на лицо и разбивались о плечи.
Он почувствовал облегчение, выйдя, наконец, на противоположный берег. Присев на корточки, Хети развязал узел с вещами, вынул сандалии и мешок. Еще мгновение, и он бы выпрямился, чтобы одеться, когда вдруг увидел перед собой, очень близко, человека… Если только это существо можно было назвать человеком — чрезвычайно высокого роста, с огромными руками и короткими, мощными ногами. Хети даже засомневался, можно ли бегать с такими конечностями… Этот человек был совершенно лысым и, в отличие от ханаанеев, не имел ни бороды, ни усов. Его круглое лицо было лишено растительности, так же как и лицо Хети. Вдобавок ко всему у него был только один глаз. На месте второго глаза, правого, была затянутая кожей выемка. «Неужели это Нефилим, рассказы о котором я слышал?» — подумал Хети, развязывая на всякий случай мешок, в котором были змеи. Судя по всему, существо не испытывало к нему особо нежных чувств. Не успел Хети вынуть из мешка своих верных помощников, как великан схватил его за руку, легко, словно перышко, оторвал от земли и отбросил в сторону реки.
