Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
– Помогите! – закричал старик.
Корнел вскрикнул, кошка полетела в кусты и племянник ринулся за дядюшкой. Ветер крепчал, и ноги Алхимика уже оторвались от земли. Еще чуть-чуть – и его унесло бы в небо. Корнел вцепился в старика и опустил того на землю. Ветер, крутя шляпу, помчался дальше.
– Уф! – донесся тяжелый вздох. – Дядюшка, ты уверен, что это хорошая затея? Тебя уже третий раз сдувает.
Алхимик поднялся с колен и принялся деловито собирать камни. Он напихал булыжники в брюки, в карманы пиджака и даже немножко за пазуху, а после, чуть подумав, сыпанул горсть гальки в отвороты сапог.
– Все! Теперь не утащит! – заявил Алхимик. – А если что, буду передвигаться, держась за железную тележку.
– Мне кажется, это дурная затея. Тебе лучше выкинуть эту кость. Тот чудак в дурацкой шляпе, по-моему, наболтал какой-то чуши! Не верь ему. Он просто хочет содрать с тебя денег.
– Корнел, – старичок вытащил из куста дохлую кошку, – я давно читал про Макабр в записях алхимиков – это правда. Кобзарь не лгал. Я получу вечную жизнь! Он сказал, там можно набрать живой воды! Дело решено – я играю. Ты бы лучше помог. Может, и тебе достанется!
Корнел подпрыгнул, по-видимому обрадованный идеей перехватить частичку бессмертия от дядюшки, и все трое, включая дохлую кошку, скрылись в доме. Некоторое время спустя мансарда осветилась, и оттуда начали доноситься странные звуки, будто воет какое-то придушенное животное. Изредка кто-то вскрикивал. Потом – тишина. И снова вой.
Теодор с Вороной переглянулись.
– Значит, не просто так крыша упала на его дом! И Чучельник, и Алхимик – оба игроки!
– Да-а… – протянул Теодор. – Вот так поворот.
Они подождали до полуночи. Свет погас, в доме стало тихо. Теодор и Ворона посидели еще немного, но ничего не происходило. Видимо, хозяева отправились на покой.
– Это необычно, – задумался Ворона. – Чаще свет горит чуть ли не до утра, Алхимик много работает именно по ночам. А днем спит. К счастью.
– К счастью?
– Я, – кисло сказал Ворона, – тоже днем сплю.
Альбинос вздохнул и полез сквозь кусты. Тео подумал и отправился следом. Они зашагали к кладбищу. Делить дорогу было неловко. Одно дело – следить сообща. Но вместе прогуливаться под луной для таких одиночек – это что-то из ряда вон выходящее.
– Алхимик… чем он занимается?
– Я бы тоже хотел знать. Полагаю, тем же, чем и остальные алхимики.
– И многих ты знаешь?
– Некоторых, – туманно ответил Ворона.
– Хм.
– Ты наверняка слышал, что алхимики ищут секрет вечной жизни? Они суют нос в подлунный мир, и хотя большинство остается без носов, самые пронырливые узнают то, что смертным ослам знать не надо. Я давно наблюдаю за Алхимиком. Он хорошо скрывается. Но кое-что упускает, – Ворона усмехнулся, – как и любой из города. Алхимик кое-что хранит в тайне даже от Пятерки Совета.
– Что, например?
– Похищение трупов.
Теодор шумно выдохнул. Они молчали до следующего холма, где оба остановились. Тео исподтишка рассматривал Ворону. Хотя его нос был небольшим, в лунном свете он отбрасывал просто гигантскую тень. Теодору почудилось, в глубине тени что-то движется, вроде как очертание птицы… А может, просто иллюзия.
– Итак, вот и участники Макабра: Чучельник, Алхимик, мэр, Маска и я.
– Ты знаешь о Маске?
– Да, Шныряла рассказала.
– О-о, да вы помирились.
– Никак нет, – фыркнул Ворона. – Но игра подразумевает кое-какие условия. Приходится взаимодействовать. Итак, двое нежителей, трое живых. Если я правильно понимаю, должно быть равновесие. Макабр – соревнование со Смертью. Чтобы силы обеих сторон были равными, нужно равное количество участников. Ты знаешь кого-то еще из игроков? – спросил Ворона.
Теодор угрюмо глянул на альбиноса и нехотя кивнул.
– Игрок Икс. Не знаю, кто он, нежитель или живой, но у него кость огня.
– Что ж… – Ворона улыбнулся и подкинул в воздух свой кубик. Тот зеленой вспышкой упал на белую ладонь. – Спасибо за игрока Икс. Ну, и я расскажу тебе кое-что. В городе недавно произошло еще одно похищение. Теперь даже безмозглые живяки о чем-то догадались, и потому о нем мало слышно. Я как-то прогуливался у молочной лавки, и в соседнем дворике услышал разговор… Думаю, тебе следует наведаться туда, к дому молочника и его жены… Жизнь за жизнь, так ведь?
Ворона вспрыгнул на пригорок.
– Кажется, я понимаю, зачем Смерть устраивает Макабр. Раньше люди верили, что иногда живые и мертвые сходятся в жутком танце, и вешали на стенах гобелены, где со скелетами отплясывали все – от крестьян до епископов. Чушь, конечно, но в этом отголосок Игры. Макабр – союз живых и мертвых! И хочешь ты или нет, а всем придется в нем завертеться! Впрочем, «кто научился умирать, тот разучился быть рабом». – Альбинос подмигнул и скрылся из виду.
Теодор постоял и зашел под арку, скользнув меж теней, и его шаги не отзывались эхом под сводами. Выйдя на пустую улицу, Тео увидел неспешно бегущую дворнягу. Собака понюхала воздух, огляделась, подошла к столбу с белеющей листовкой и встала на задние лапы. Теодор был готов поклясться: она читает объявление!
Тео знал, что за лист трепал ветер: с изображением дородного мужчины с усами, на голове которого красовалась белая шапочка. Лицо мужчины едва вмещалось в рамку, а надпись гласила: «Пропал».
Собака опустилась на четыре лапы и деловито побежала в город. Теодор моргнул и пошел следом, старательно выбирая самые темные места. Он спустился по наклонной мостовой и вдруг понял, что собака исчезла. Тео почесал в затылке. Он-то считал себя следопытом, а тут… Тео огляделся: он стоял на краю улицы Роз. Еще пара минут – и он очутился на маленькой площади, а потом свернул в темный лабиринт заборов и сарайчиков, возле которых складировали доски, клетки для животных и птиц, старые бочки. Наконец впереди открылся просвет, и Теодор увидел небольшой дворик. Возле подъезда двухэтажного дома над скамьей грустно склонилось абрикосовое дерево.
Никого.
И тут он увидел собаку! Та стояла у корней абрикосового дерева и что-то тщательно обнюхивала.
Тео поднял ком холодной влажной земли и швырнул из-за угла в дворнягу. Испуганно взвизгнув, она метнулась куда-то за дом. Тео подошел к дереву: так и есть! По стволу абрикоса протянулись ряды корявых букв:
Она для мертвых – дом родной, И в ней не спит народ живой, Она – начало и конец, И в ней лишь червь слепой – жилец. Теодор сразу понял, о какой стихии говорится в загадке. Он читал подобную, когда Ворона обнаружил кость. Значит, здесь тоже должна быть… Где же? Теодор огляделся, и в темноте под крыльцом ему померещилось зеленое свечение.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
