Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
Конечно, долго так продолжаться не могло: Селеста уже обмякла у меня в руках, да и у самой меня от недостатка воздуха горело в груди. Пришлось выныривать…
К счастью, «Лебедь» уже отошел, так что видна была лишь его корма. Невдалеке я заметила шлюпку и, едва дав Селесте прокашляться и отдышаться, снова уволокла ее под волну.
Дурацкие платья тянули ко дну. Спасибо, кинжал был при мне: с его помощью я в два счета избавилась от тяжелых юбок, а без них стало куда как проще держаться на плаву.
— Хватит, ты меня утопишь… — выговорила Селеста, когда я снова выдернула ее на поверхность и мы закачались на волнах.
Я отрицательно покачала головой, не утоплю, мол.
«Лебедь» виднелся на самом горизонте, шлюпок я больше не заметила. Должно быть, на корабле решили, что мы пошли ко дну…
Не было и птиц… Верно, на закате они ведь становились людьми, припомнила я, значит, им нужно было успеть добраться до берега. Не так уж тут далеко, а солнце еще не село, они должны справиться!
Но почему они не остались возле корабля? Разве им на помощь не спустили бы шлюпку? А впрочем… за нами-то ее спустили, только, боюсь, нас не вытащили бы из воды, а постарались прикончить веслами, как северяне оглушают дубинками тюленей, высунувших голову из полыньи, чтобы глотнуть воздуха. А даже если и выловили бы, то разве только затем, чтобы потом спалить на потеху толпе.
Выходит, — тут я взглянула на Селесту и знаками показала ей, как ухватиться за меня понадежнее, — нам придется выбираться самим.
12
Сама я могла качаться на волнах сколь угодно долго — конечно, не как прежде, в бытность мою русалкой, но уж сутки продержалась бы. Но то я, а вот Селеста без воды и пищи столько бы не протянула, вдобавок она почти не умела плавать и боялась глубины. А еще — это мне июльское море казалось теплым, а обычный человек, да не бывалый моряк, а юная девушка, скоро мог и окоченеть.
Хорошо, что на нас было столько украшений: понятно, шпильки и заколки потерялись, когда волосы растрепались в воде, но кольца и браслеты никуда не делись. Ими я и воспользовалась, чтобы отстучать сигнал, слышный далеко под водой, и понадеялась, что кто-нибудь да окажется поблизости…
Потом я показала Селесте, как лечь на воду: что толку барахтаться и тратить силы понапрасну? До берега нам отсюда не доплыть, кругом не видно ни кораблей, ни даже рыбацких лодок… Впрочем, мне не хотелось бы угодить к кому-нибудь на борт в этаком виде: в одной сорочке, панталонах да в украшениях! Селеста намного слабее меня, а я не могу говорить, и поди объяснись… И слушать не станут, дадут, быть может, обсушиться, а потом… А если повезет, и нас не ограбят и не изнасилуют, так вернут на берег, а там уж нас ждут горячие объятия большого костра..
Нет уж, я предпочитала полагаться на морских обитателей, а не на людей, и, кажется, меня все-таки услышали!
— Марлин, акулы! — Селеста дернулась и ушла под воду, вынырнула, отплевываясь, и схватилась за меня, стараясь удержаться на плаву. — Гляди!
«Это не акулы», — помотала я головой, глядя на приближающиеся плавники, и протянула руку к добрым знакомым.
Громадная черно-белая косатка фыркнула, выпустив фонтан брызг, и описала круг возле нас. Потом приостановилась, высунув рыло из воды, и вопросительно протрещала, мол, что это мне взбрело в голову бултыхаться невесть где, да еще с двуногой на буксире? (Удивительно, но морские обитатели по-прежнему считали меня своей, не относя к роду человеческому, а то, что вместо хвоста у меня теперь имелись две неуклюжие подпорки, как у сухопутных, их вовсе не смущало.)
«Беда приключилась, — ответила я. — Помоги добраться до дома, нам самим никак не доплыть, особенно моей подруге…»
«Немудрено, — презрительно хрюкнула косатка, ткнув меня рылом пониже спины. — Хватайся да говори, куда плыть!»
Вторая косатка поднырнула под Селесту, и та невольно оседлала морского хищника. Ей ничего не оставалось, кроме как покрепче ухватиться за спинной плавник, а я жестом показала, что все в порядке, так и должно быть.
Наверно, увидев, как и я оказалась верхом на косатке, моя подруга успокоилась. И то, плыть на спине кита куда приятнее, чем болтаться в волнах, будто пробка в прибое!
«Домой, к маяку, — попросила я, похлопав по гладкой шкуре. — Ты наверняка знаешь это место».
Косатка согласно свистнула и снова обдала меня фонтаном воды. А, ерунда, я все равно была мокра с ног до головы!
— А он не нырнет? — спросила Селеста, когда наши морские кони резво двинулись вперед.
Я только развела руками: если косатке придет в голову нырнуть, надеюсь, она хотя бы предупредит всадницу. В крайнем случае, всегда можно отцепиться и подождать другого зверя, утонуть они нам всяко не дадут…
К счастью, косатки решили повременить с играми, и мы двигались вперед быстрее, чем садилось солнце. Оно едва только наполовину ушло в море — волны совсем улеглись, воцарился полный штиль, а это предвещало бурю, равно как и длинные облака (моряки почему-то называют их «кошачьими хвостами», а мы их именуем «небесными муренами»). Оставалось надеяться, что мы доберемся до места прежде, чем погода испортится окончательно. Мне, повторюсь, она не очень страшна, особенно когда рядом косатки, но Селесту может и смыть волной, и ищи ее посреди ночи! Я уж молчу о том, что она, бедняжка, и так уже иззябла…
Признаюсь, я не была уверена, что поступаю правильно, отправляясь обратно в дом Эрвина. Там, конечно, Анна и другие служанки, которые сумеют помочь Селесте, передадут письмо ее отцу, спрячут, наконец, на том же маяке, если кому-то придет в голову ее искать.
Нас искать, поправилась я и распласталась на спине косатки. Надо думать, искать станут нас обеих: не уверена, что Элиза — или то существо, что вселилось в нее, — так просто поверит, будто мы с Селестой утонули!
Как же все запуталось… Интересно, волшба морской ведьмы имеет какое-то отношение к колдовству Лауры? Может быть, наложившись друг на друга, заклинания дают непредвиденный эффект? И почему, попытавшись избавить братьев от проклятия, Элиза пострадала сама? Помнится, она упомянула, что незавершенное колдовство бьет по тому, кто его сотворил, может быть, поэтому все так и вышло?
Но кто же дал Элизе второй шанс и взял за это огромную цену? В самом деле огромную — жизнь ее первенца и человеческую сущность оставшихся братьев… Кто это был? Неужто та самая фея? Или колдунья-мачеха?
Одни вопросы и ни единого ответа!
— Марлин! — окликнула Селеста, и я очнулась от раздумий.
Чуть поодаль от нашей странной кавалькады показались дельфины — они выпрыгивали из воды, возбужденно свистели и щелкали и даже не слишком опасались косаток, хотя те обычно не прочь полакомиться зазевавшимся сородичем.
— По-моему, они хотят что-то сказать! — прокричала мне Селеста, и я кивнула, а потом показала на дельфинов, на себя и изобразила, как кто-то что-то высматривает, приложив ладонь козырьком к глазам. — Они искали тебя? Но почему? Откуда они узнали, что ты в беде?
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
