Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
Его дворец, построенный в аляповатом восточном стиле, соседствовал с крытым стадионом, где Гусейнов принимал футбольные команды, устраивал спортивные праздники, которые называл «олимпиадой Гусейнова». Здесь-то и застал Макарцев Евгения Франка, который наблюдал головокружительные трюки мотоциклистов-каскадеров. Грохочущие «Ямахи», пылая фарами, с наездниками, напоминающими средневековых рыцарей, взлетали в небо. Седоки держали в руках флаги, букеты цветов и огненные факелы. Летели в пустоте по дуге, разбрасывая цветы и клочья огня. Приземлялись, с ревом проносясь по стадиону. Некоторые мотоциклисты, взлетая, перевертывались, совершали «мертвые петли», невредимо опускались на землю. У Макарцева захватывало дух от этих смертельных трюков, и он боялся, что кто-нибудь из смельчаков рухнет, ломая железо и кости.
Евгений Франк поднимал к небу свое мясистое, с голубоватыми тенями лицо, туда, где птицами проносились байкеры. Его вьющиеся волосы опадали на плечи. Он встряхивал головой, словно подбрасывал лихих мотоциклистов, провожал по дуге и опускал на землю. Было видно, что он упивается зрелищем, которое сам задумал и в котором кроется ему одному известный смысл.
– Ба, ба, ба! Игорь Степанович! Сколько лет, сколько зим! – воскликнул он, увидев Макарцева. И в этом дружелюбном фамильярном возгласе таилось торжество человека, который когда-то был зависим и подневолен, а теперь достиг высот, освободился от гнета и мог торжествовать над тем, от кого прежде зависел. – Чем обязан, Игорь Степанович?
– Да просто хотел повидаться. Вы тот, Евгений Генрихович, от кого исходит творческий импульс. Общение с вами обогащает. Вы создаете образы, в которых открываете суть событий, еще не наступивших.
– Вы полагаете, что я пророк? – засмеялся Евгений Франк, но глаза его, умные, зоркие, старались угадать цель нежданного визита.
– Вы не просто пророк, угадывающий будущее. Вы создатель этого будущего. Не забуду показанный вами сюжет, в котором Президент ныряет на дно Черного моря и достает античную амфору. Многие тогда смеялись, издевались, обвиняли вас в инсценировке. И что же? Буквально через несколько месяцев мы возвратили себе Крым. Президент достал из Черного моря не амфору, а Крым! Как вам удается управлять историческим процессом?
– Это правда. Мне это удается, – благосклонно согласился Евгений Франк. – Я создаю ловушку для будущего. Создаю образ будущего и помещаю этот образ на пути, которым следует время. Время влетает в образ, как бабочка влетает в сачок, и я вычерпываю эту бабочку из потока времен. Это и есть образ будущего, данный нам в поэтической метафоре. Надо научиться его читать. Вы это умеете, Игорь Степанович.
Евгений Франк смотрел на Макарцева смеющимися черными глазами, но в глубине этих смеющихся глаз мерцали тревожные точки. Он искал объяснение этому внезапному посещению.
– А что это за великолепное байк-шоу вы готовите? – Макарцев видел, как взлетающий мотоциклист швырнул вверх пылающий факел. Некоторое время факел и байкер летели отдельно, но в полете байкер вновь схватил летящий факел. Приземлился, воздев клок огня, словно вырвал его из неба.
– Вы правы, зрелище обещает быть великолепным. Мы готовим подарок Президенту. Ведь скоро юбилей его пребывания во власти. Он любит байкеров, любит байк-шоу. Я хочу создать метафору его правления. Хочу показать, как из разрушенного государства, из обломков упавшего самолета возникла новая Россия. За штурвалом этого взлетающего самолета сидит Президент. Сейчас я отрабатываю отдельные элементы этой мистерии.
С грохотом, оседлав мотоцикл, к ним подкатил байкер. Он был в плотной кожаной куртке. На ней шелками были вышиты воющие волки. На груди, на плечах красовались нашивки, изображения, символы. Он походил на рыцаря, закованного в броню, украшенную бантами. В руках у него был букет свежих роз. У него были сияющие голубые глаза, сильный румяный рот. Его мотоцикл грохотал, яростно сверкал хрустальной фарой.
– Познакомьтесь, Аватар, – представил байкера Евгений Франк. – Он вожак волчьей стаи, которая носится по России от Калининграда до Владивостока и выжигает крамолу. Это волки Президента, новые опричники.
Байкер слушал Евгения Франка, и его бирюзовые глаза сияли тайным восторгом, в котором он пребывал всегда, чувствуя под собой грохочущую машину, летящую от одного океана к другому.
– Наш вожак – Президент. Он волк «русской весны». Мы всего лишь его волчата. Но мы растерзаем всякого, кто оскалится на нашего вожака. Я предлагал Министру обороны установить на наших байках крупнокалиберные пулеметы, и мы станем самыми мобильными подразделениями российской армии. Пару раз проедем по Болотной площади, – Аватар утопил лицо в букете роз, из цветов сверкали его бирюзовые глаза. – Евгений Генрихович, – обратился он к Франку. – Давайте перед финалом байк-шоу поднимем ввысь портрет Президента. Осветим лазерами, направим прожектора. Портрет будет выглядеть, как возникшая в небе икона.
– Давай подумаем, – ответил Евгений Франк. – Хороший образ.
Байкер крутанул рукоять газа, мотоцикл взревел, умчался. Через несколько минут Макарцев увидел, как Аватар взлетел в небо, кинул в воздух букет роз и мчался, окруженный алыми цветами.
– Вы ждете, что на представление пожалует Президент?
– Приглашение послано. И кажется, ответ положительный.
– Значит, план «Колибри» сулит удачу? – эту последнюю фразу Макарцев произнес небрежно и вяло. И увидел, как изменился Евгений Франк. Его лицо побледнело. На нем выступили мертвенные синие пятна. Губы задрожали. Он сжался, закрыл глаза, словно прислушивался к разрушительному гулу, с которым срывалась лавина. Крушила все мироздание.
– Вы знаете? Вы все уже знаете? – прошептал он, не открывая глаз.
Это была баснословная удача. Заветное слово угодило в цель, как шальная пуля. Евгений Франк был сражен этой пулей. Она застряла у него в сердце, и он на глазах умирал.
– Значит, вы все уже знаете?
– Такова моя работа, чтобы все знать. Я должен вовремя обнаруживать заговоры, угрожающие устоям государства, и ликвидировать заговорщиков. Такова роль органов безопасности, ФСБ ли это, или КГБ, или НКВД. И пусть правозащитники не жалуются на репрессии, на колючую проволоку ГУЛАГа. Пускай не волокут на Лубянку очередной Соловецкий камень, – Макарцев произнес эту фразу жестоким, карающим голосом и увидел, как содрогнулся Евгений Франк. Все в нем трепетало от ужаса. Каждая клеточка, каждый завитой волосок дрожали от роковых воспоминаний, от предчувствий беды, куда увлекло его легкомыслие, склонность к театральным представлениям, среди которых утрачивался инстинкт самосохранения. Беспощадная сила, о которой он, казалось, забыл, которая отодвинулась, скрылась в разноцветной мишуре ток-шоу, в балаганных выборах, в политических аттракционах, – эта карающая сила государства надвинулась на него и грозила уничтожением.
– Вы не так меня поняли, Игорь Степанович. Я ни при чем. Я сам вам хотел сообщить. Мы же старые знакомые, если угодно, сотрудники. Наши старые связи. Хотел сегодня вернуться домой и написать докладную. Все подробно, все имена. Вы же знаете, я лучший друг Президента. Готов за него умереть. Он сделал Россию, нашу с вами Родину, великой! – Евгений Франк сбивался, искал спасения. Извивался в угодливых телодвижениях. В нем вдруг проступило все его женоподобие, вихляющие бедра, безволосое жирное лицо, ноги на высоких каблуках. Он извивался, как дождевой червь, которого насаживают на крючок, и было видно, как отточенное жало проникает в его студенистую плоть. – Я все изложу в записке! Дайте мне один день!
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
