Жертвуй тем, что дороже всего для тебя.
Омар Хайям «Рубаи»
– Нельзя наполнить стакан, если он наполовину полон. Это противоречит логике, – Елизавета вместе со своей подругой Василисой завтракала в ресторане пятизвездочного отеля в центре Москвы.
– Да-да, я знаю. Надо сначала его опустошить, а потом наполнить вновь.
– Угу, – согласилась Лиза, допивая последние глотки свежего апельсинового сока.
– Только сразу не оборачивайся, – заговорщицки зашептала Василиса.
– Что? Кто? – Лиза принялась обшаривать взглядом окрестности. – Кто там? Молодой араб? Престарелый француз? Меня может заинтересовать только кто-нибудь действительно стоящий. Пока Сашка на охоте…
Лиза подмигнула подруге.
– Какой-то симпатичный чел смотрит в нашу сторону, – тихо, но отчетливо проговорила Васька. – Ему лет тридцать, такой лысоватый.
– Тогда он смотрит на тебя, потому что лысые не в моем вкусе.
– Никитина, ты зануда, – поставила диагноз Василиса. – В кои-то веки тобой заинтересовался приличный мужик, а ты…
– Спасибо за высокую оценку. Действительно, мной в кои-то веки заинтересовались.
– Нет, ударение было на слове «приличный». Разве можно считать всех твоих ухажеров людьми приличными? За исключением Сашки, конечно.
– Ты считаешь, что у меня много ухажеров? Ошибаешься, к сожалению.
– А Артем, твой финансовый. Как у тебя с ним? Дело сдвинулось с мертвой точки?
– Ох, Васенька, думаю, что все наоборот – только приблизилось к концу. У меня все-таки есть семья. Об этом не надо забывать, а у него через месяц свадьба. Я видела его невесту.
– Ну и?
– Она слишком хорошенькая, чтобы быть просто подругой.
– Да, ситуация, – присвистнула Василиса.
– Мне очень хорошо с ним, – призналась Лиза. Рассказать подруге о том, что Артем и ее муж, Александр Скворцов, друзья детства, у нее не было сил. – И он хочет, чтобы мы были вместе, он просит меня быть с ним.
– И что ты собираешься делать?
– Для начала отправиться на работу.
– Чтобы там встретиться с ним?
– Нет, он ушел из компании.
– Ушел?
– Да, из-за меня, из-за наших отношений. Мы встречаемся после работы у него дома. Его невеста, кажется, уехала на гастроли, и должна вернуться со дня на день, – соврала Никитина. Она знала, что Ума уехала в Нью-Йорк на целый год.
– Я все-таки не понимаю, зачем он ушел из компании, – спросила Василиса.
– Это не могло так продолжаться. Это не нормально.
– Но… – вопросительно протянула Вася.
– Я даже не знаю, что делать, – покачала головой Никитина.
Официант принес счет.
– Я боюсь, как бы не произошло чего-то ужасного, – сказала Лиза, вкладывая кредитку в папку со счетом.
– Не будь дурой. Все изменяют мужьям, – попыталась успокоить ее Василиса, – и никто так не терзается, как ты. И все мужья изменяют женам, и уж эти кобели точно не чувствуют ни малейших угрызений совести. Это закон природы. Расслабься и получай удовольствие.
Они вышли из отеля и подошли к своим авто.
– Созвонимся, – Лиза помахала подруге рукой, села в машину и включила радио.
«Состояние двоих пострадавших – Александра Скворцова и Алексея Куминского – оценивается медиками как стабильно тяжелое. Они сейчас находятся в реанимационном отделении окружной больницы Ханты-Мансийска».
– Какие ужасные новости, надоело, никакого позитива! – Лиза переключила волну автомагнитолы. И вдруг в ее голове снова прозвучали слова ведущего: «Александр Скворцов, реанимация, Ханты-Мансийск».
– Господи! Не может быть, Сашка! – она резко притормозила и остановилась у тротуара на автобусной остановке. – Сашка!
Она вытащила из сумочки свой мобильный и набрала номер мужа. «Абонент временно недоступен», – сообщил неприветливый голос робота. Александр два дня назад улетел в Ханты-Мансийск, чтобы встретиться с тамошним партактивом, и заодно отдохнуть и поохотиться. Ханты-мансийские партийцы давно агитировали его приехать, чтобы развеяться, посмотреть, чем богат край, но Скворцов не был фанатом охоты и постоянно изобретал поводы, чтобы не ехать. Но в последнее время он почувствовал усталость, и не столько усталость, сколько общее недовольство происходящим и окружающими. Когда в очередной раз Алексей Алексеевич, руководитель отделения партии в Ханты-Мансийске, завел разговор об охоте в таежных лесах, Скворцов подумал, а почему бы и нет. Москва без него никуда не денется, за недельку без него ничего не изменится, а если изменится, то, значит, на то воля божья! С таким философским настроем он сообщил жене, что собирается провести предстоящую неделю в чисто мужской компании.
– Отлично, – поддержала его Елизавета, – посмотришь, как люди живут за тысячи километров от Москвы.
– Алексеич говорит, там такой воздух – чистый, морозный, хвоя, свежесть! – сказал Скворцов.
– Подышишь, нервы в порядок приведешь. Поезжай, а то ты у меня какой-то кислый, – она ласково погладила его по щеке, – и небритый.
