– Сара?
– Да?
– Я рад, что ты понимаешь, почему мы не можем быть вместе, почему ты должна родить детей от кого-то другого.
Сердце Сары упало.
Внезапно все обрело смысл. Каждая крошечная отдельная деталь. Он отпускал ее из-за Джонни. Адам все еще думал, что кровь, которая течет в его жилах, запятнана. Встреча с Синди не избавила его от самого большого страха.
Сара села на ступеньку лестницы, а Адам стоял у перил, и глаза его были темными и пустыми.
– Это из-за Джонни, не так ли? Он – причина того, что ты не хочешь жениться на мне и иметь от меня детей?
– Он – мой отец, Сара. Я унаследовал его черты. Рост, телосложение. Я не просто сын Синди. Он тоже внутри меня.
– Неправда! Ты совсем не похож на него. И, по правде говоря, ты ничего о нем не знаешь. Может, ему самому причинили боль или оскорбление. Может, он сорвался на Синди из-за собственной неуверенности, собственной обиды.
Лицо Адама напряглось.
– Как ты можешь оправдывать его поступок?
– Я не-оправдываю. Ради бога, нет. Предполагается, что он гонял на машине и потерял управление, но кто может наверняка сказать, что у него было на уме в тот момент? Может, он ненавидел себя. Может, в душе он хотел умереть.
Адам продолжал возражать:
– А может, он просто был самовлюбленным ублюдком.
– Вполне вероятно, – согласилась Сара. – Но для меня это неважно. Я не сужу тебя по его поступкам. Ты тот же человек, каким был до того, как мы все узнали об этой истории. Тот же добрый, достойный человек. Твоя кровь чиста, Адам. Чиста и прекрасна. – Сара встала и подошла к нему. – И я хочу детей от тебя. Я хочу, чтобы они были частью меня, частью нас.
– Ты понимаешь, что говоришь? – Голос Адама звучал грубовато из-за обуревавших его чувств.
– Да, понимаю. И должна была сказать тебе это раньше, но я хотела все уладить между тобой и твоей матерью. Когда она приняла тебя, я решила, что все будет в порядке, что ты перестанешь винить себя за то, что сделал Джонни.
Адам рухнул на ступеньку рядом с ней.
– Как я могу забыть? Как стереть эти ужасные образы из своей головы?
– Я не знаю. Но тебе следует прекратить наказывать себя. – Сара посмотрела на увядающий цветок, который лежал на ее коленях. «Он такой хрупкий, – подумала она. – Как и человеческий дух». – Если бы женщина, которая дорога тебе, была изнасилована и родила ребенка, ты бы возненавидел его? Думал бы, что он грязный? Что он не заслуживает любви?
– Конечно, нет.
Сара придвинулась ближе, коснулась его плеча.
– Но разве ты не понимаешь? Ты именно это и делаешь. Двадцать девять лет назад ты был этим ребенком.
Ошеломленный, Адам молчал, разглядывая свою забинтованную руку. Может ли это быть так запутанно и все же так просто? Он уничтожает себя, потому что старается уничтожить Джонни? Убить человека, который и так уже мертв?
Адам поднял взгляд на Сару и почувствовал, что слезы обжигают ему глаза.
– Я старался исправить зло ненавистью. Отмахнулся от того хорошего, что вложили в меня родители.
– Это хорошее все еще на месте, Адам. – Сара положила руку ему на сердце. – Вот здесь.
Адам накрыл ладонь Сары своей забинтованной ладонью, и, пока солнце ярко светило в небесах и на деревьях трепетали листья, они позволили этому пульсирующему ритму природы проникнуть в их сердца.
Сара прильнула к нему, легко коснулась своими губами его губ.
– У тебя все будет в порядке. Ты исцелишься от своих горестей.
Он ответил на ее поцелуй, полный нежности и красоты. Она была его душой, его сердцем, всем хорошим, что было внутри него. Адам закрыл глаза и открыл их секунду спустя.
– Я люблю тебя, милая Сара.
– Я тоже тебя люблю. И хочу прожить свою жизнь с тобой.
Сердце Адама согрелось.
– Я тоже.
Сара протянула ему руку.
– Пойдем внутрь. Будь со мной.
Он посмотрел на нее снизу вверх, запечатлевая этот момент в своей памяти. Он знал, что предлагает ему Сара, что просит сделать. Она хотела ребенка, хотела скрепить их союз новой жизнью.
И он хотел того же. Стиснув ее пальцы в своей ладони, Адам позволил Саре вести его. Как здорово, как правильно, когда ты нужен. Когда ты любим.
Он улыбнулся, когда Сара закрыла дверь спальни. «Любовь дала тебе силу, внутреннюю стойкость», – подумал он.
Трепетная и женственная в каждом прикосновении, Сара принялась раздевать его, обнажая грудь, расстегивая джинсы.
Они ласкали и обнимали друг друга, пробуждая чувственность. И когда оба оказались совершенно обнажены, Адам прильнул к ее рту своими губами и застыл в долгом, медленном поцелуе. То был поцелуй друзей, возлюбленных, мечтаний и сердечных обещаний. В объятиях друг друга они были дома, окруженные безопасностью и любовью. Именно там было их место.
И перед тем, как слиться с ней воедино, Адам помедлил, ожидая подтверждения их обета.
– Скажи это, Сара. Скажи, что выйдешь за меня замуж.
– Я выйду за тебя. – И она приняла его в себя, желая почувствовать его тепло, его волнующее проникновение. – Выйду за тебя, Адам.
ЭПИЛОГ
Сара стояла на кухне вместе с энергичной и живой сестрой Адама, готовясь к важной вечеринке. Она запекала цыпленка, пока Рэйчел наносила завершающие штрихи на поднос с острой овощной закуской. Кухонная стойка гнулась под тяжестью еды: здесь было все – и сыр, и печенье, и пышный торт, украшенный сахарными розами.
Сара глубоко вдохнула приятный аромат, исходивший от окна в сад. На подоконнике выстроились в ряд цветочные горшки, и декоративные растения добавляли свой аромат к запахам кухни.
Оклахома снова стала ей домом, и Сара не представляла жизни где-либо еще. Адам открыл в Талеквах клинику, заведение, где царило домашнее тепло и торжествовала комплексная медицина. Сара тоже стала частью предприятия, добавив в прайс-лист клиники услуги по уходу за кожей. Все, что они делали с Адамом, они делали вместе.
Их очаровательная старая ферма была полна кошек, а сад изобиловал цветами. Две лошади делили маленький сарайчик и радостно ржали каждое утро, приветствуя новый день. Это было, как считала Сара, самое прекрасное место на свете…
– Пахнет вкусно, – подошел к ним сзади Адам, стуча сапогами по глиняным плиткам пола.
Сара и Рэйчел обменялись улыбками и повернулись. Сердце Сары забилось сильнее, полное любви. Адам стоял перед ней – высокий, с мальчишеской улыбкой, играющей у него на губах. Сара знала, как он любит семейные собрания, а сегодняшнее было особенным. Таким невероятно особенным.
