— Что ты еще можешь сказать мне, кроме своего бесконечного «послушай»! Хватит, наслушалась. На всю жизнь хватит!
Ник схватился руками за голову.
— Я не могу тебя отпустить, не могу тебя бросить. Дай мне… Господи, прости меня! — Ник говорил сбивчиво, его мысли путались. Но он хотел высказать все. — Я думал, что ты обручена. И что у меня нет ни малейшего шанса. И еще… прости, что ты выходишь за Аллана ради его денег…
— Спасибо за откровенность, не ожидала, что ты обо мне такого мнения!
— Не надо, не говори так!
— Почему?
— Неужели ты не видишь, что, если бы я мог повернуть время вспять, я никогда бы не повторил бы подобной ошибки!
— Что-то верится в это с трудом. Я тебя совсем не знаю.
— Да, конечно. — Ник набрал в легкие больше воздуха и приготовился все объяснить: — Ты помнишь тот первый вечер в офисе Джека?
Стефана кивнула в ответ. Как можно такое забыть!
— Да, я прекрасно все помню.
— Я тебя хотел, ох как ты мне тогда нравилась, ты и представить не можешь! И не надо лгать, ты меня тоже хотела.
Она и не собиралась отрицать очевидное. В отличие от него ей была отвратительна ложь.
— Все, что я мог сделать, это сдержать себя. Но я сорвался. Прости меня за это. Ты и представить не можешь, чего мне стоило всего лишь поцеловать тебя!
— Не надо, Ник, я все понимаю. Мы уже обсуждали это. Тогда я тебе поверила, но теперь поняла: у тебя нет устойчивых моральных принципов, — произнесла она с горечью. Ее волосы были слегка растрепаны, а под глазами оставались синяки от не смытой до конца туши.
Стефана хотела забыть все то доброе, светлое, что помнила о нем. Она стремилась стереть из памяти все самые красивые, романтичные минуты жизни, проведенные рядом с ним, в том числе и тот первый робкий поцелуй.
— Поверь, у меня есть моральные принципы, — оправдывался Ник. — Но так получалось, что, находясь рядом с тобой, я не мог ничего с собой поделать.
Он подошел к ней ближе. Стефана стояла не двигаясь. Что-то удерживало ее от бегства, заставляя по-прежнему страстно желать этого мужчину.
Как понять то, что он сказал? Это хорошо или плохо?
— Ты поначалу была для меня лишь объектом слежки, но потом быстро превратилась в очень дорогого человека. И теперь я не могу без тебя жить, я хочу, чтобы ты стала моей женой!
— Не надо, Ник! — Стефана остановила его, не позволяя больше говорить. Она стремилась, во что бы то ни стало подавить свои чувства, уничтожить страстное стремление броситься в его объятия.
Он был частным сыщиком, следил за ней. Разве можно после всего этого продолжать его любить? Нет, она не позволит, чтобы его слова опять вскружили ей голову.
Ник взял ее руки и прижал их к своему сердцу.
— После того первого поцелуя я продолжал делать эту грязную работу, поскольку остался без сантима в кармане. Я был вынужден продолжать выполнять заказ Аллана. Он мне постоянно звонил и требовал, чтобы я как можно больше собрал о тебе сведений. Но теперь все позади. Я расторг этот договор.
— Что ж, молодец. — Его прошлые проблемы сейчас мало интересовали ее. Она попыталась освободить свою руку.
— Поверь, я не могу жить без тебя! — Он горько улыбнулся. — Эмили посоветовала мне сказать эти слова сразу, как только я тебя увижу, но у меня ничего не получилось.
Напротив, он именно сейчас сделал все так, как надо. Ник был неотразим. Его глаза как никогда раньше завораживали ее. Стефана не хотела верить ни единому его слову, но не могла. Она доверяла ему не доверяя, любила ненавидя… Стремилась одновременно потонуть в его объятиях и оттолкнуть от себя, убежать, оказаться далеко, чтобы этот мужчина никогда больше не смог найти ее. Стефана знала, что все сейчас зависит от нее самой. И если она решит расстаться с ним, ее жизнь уже никогда не будет похожа на солнечный ясный день… Но, выдержав страстный, оплавляющий ее сердце и душу взгляд Ника, она со спокойным безразличием в голосе произнесла:
— Тебе пора уходить. И не вздумай искать меня завтра…
— Но почему?
— Ты шпионил за мной ради того, чтобы набить свой кошелек.
— Я расторгнул контракт.
— Но ты уже писал отчеты.
— И поэтому не могу найти способ, чтобы загладить свою вину. — Он продолжал смотреть ей в глаза. — Это была самая большая ошибка в моей жизни. Мне следовало с самого начала признаться тебе в том, кто я есть на самом деле. Да, рассказать всю правду, как только почувствовал, что ты мне небезразлична и что между нами кто-то протянул нить — тонкую, невидимую, но прочную как сталь.
Стефана с трудом подавила в себе желание со всей силы ударить его по щеке.
— Я никогда больше не буду выполнять такую работу. Пусть Трюдо и ему подобные, ищут кого-то другого. Я же не соглашусь ни за какие деньги, хотя мне они сейчас очень нужны.
— Я думала, что ты богат.
— С чего ты это взяла?
— Ты ведь тот самый Ривьери. Твой брат, например, легко может выкинуть несколько миллионов. Твоему отцу принадлежит полгорода.
— А я час назад бросил свою работу.
— Потому что тебе хорошо заплатил Аллан?
— Нет-нет, что ты, — заверил ее Ник. — Я же тебе сказал, что расторг договор с ним. И предупредил Аллана, что если он хоть когда-нибудь подойдет к тебе, то я обрушу на него всю мощь клана Ривьери.
— Неужели?!
— Я закрыл свое агентство, отказался от своего дела и попросил отца предоставить мне работу.
— Почему? — спросила Стефана, поняв по тону голоса, что это решение далось ему нелегко.
— Я всегда думал, что моя независимость от семьи — самое дорогое из того, что у меня есть, — улыбнулся он грустно. — Но, как теперь выяснилось, подобное убеждение тоже было моей ошибкой. Я люблю тебя, Стефана, ты для меня дороже всего в этом мире.
Его слова произвели должное впечатление. Они, как стрелы, пущенные опытной рукой, попали точно в цель. Стефана не смогла устоять. Она была тронута до глубины души, хотя еще полчаса назад хотела убить Ника.
— Ты закрыл свое дело? Он кивнул.
— Ради меня?
Ник еще раз кивнул, не сводя с нее глаз и держа ее за плечи.
— Я получу хорошую должность в компании моего отца. И у нас будет достаточно средств, чтобы купить дом, обставить его…
— Ты хочешь, чтобы мы жили вместе?
— Я так люблю тебя, Стефана, ты себе даже представить не можешь! Если ты только позволишь, если дашь мне малейший шанс, то увидишь, что никогда в жизни я больше не солгу тебе и не скрою от тебя ничего. Не будет между нами стены из недосказанных слов, я весь буду принадлежать тебе и только тебе одной.
