Дейзи прошла в гостиную и почти споткнулась о большой плоский пакет. Типичная белая непромокаемая бумага, в которую упаковывают почтовые посылки. Размашистым неровным почерком на бумаге были написаны ее имя и адрес.
Сердце Дейзи заколотилось с такой силой, что она непроизвольно положила руку на грудь. Сделав несколько глубоких вдохов, она приступила к распаковке загадочного предмета. Руки дрожали, а в голове вертелась только одна мысль: Господи, неужели, неужели?..
— Дейзи, подожди! — воскликнули в один голос появившиеся на пороге родители и Джина.
Она вздрогнула от неожиданности и обернулась.
— Что еще случилось? Не бойтесь: посылка не похожа на бомбу. Во всяком случае, я не слышу, чтобы она тикала.
— Ты еще находишь место шуткам, — с укором заметил Роберт. — Мы с твоей мамой уже голову сломали, пытаясь определить, что бы это могло быть. Посылка пришла из Парижа. Ты предполагаешь, что это?
Дейзи пожала плечами и склонилась над пакетом, чтобы не выдать радостного волнения, охватившего все ее существо.
— Ну? Не томи! — жалобно взмолилась Джина.
Дейзи разорвала упаковочную бумагу, тщательно очистила от обрывков и лишь затем повернулась вместе с посылкой к родителям и Джине.
— Картина? — удивленно спросил Роберт.
— Портрет? Фу, страх Господен, — произнесла миссис Экрейд и презрительно хмыкнула, выразив тем самым высшую степень неприятия.
— А по-моему, очень смело и… современно, — заявила Джина. — Это ты?
— Что-о-о-о? — Глаза миссис Экрейд округлились, сделав их обладательницу похожей на глубоководного краба. — Дейзи, это уродство — действительно твой портрет?
Дейзи улыбнулась и быстро кивнула.
— Ох уж эти шарлатаны, маляры, оккупировавшие Монмартр! Давно бы на месте парижских властей гнала их оттуда поганой метлой. Глядишь, через десять лет они станут превозносить создателя этой… мазни выше Рембрандта. Неужели ты позировала одному из этих…
— Да, мамочка, я позировала самому прекрасному и, между прочим, перспективному художнику Филиппу Лабардини.
— Ты еще и гордишься?
— Более чем. Я счастлива, что судьба свела меня с этим человеком.
Роберт внимательно посмотрел на старшую дочь, расплывшуюся в довольной улыбке.
— Милая, тебе нравится эта картина?
— Да! Она восхитительна. Портрет буквально излучает тепло, нежность, любовь, искренность, надежду… — Дейзи перевела дух. — Такое полотно мог создать только мужчина для…
— …Любимой женщины, — закончил за нее отец. — Ты ведь это хотела сказать, верно?
Дейзи встретилась с ним взглядом. Лгать бессмысленно: отец слишком хорошо ее знает, а она сейчас слишком взволнованна, чтобы скрыть эмоции и истинные чувства.
— Верно, — согласилась Дейзи, еще раз взглянув на картину, которую держала в руках.
— Вынужден с тобой согласиться, дорогая. — Роберт приблизился к старшей дочери и опустил большую теплую ладонь на ее плечо. — Ты ведь расскажешь своему отцу об этом художнике, да?
— Мам, пап, — пришла ей на выручку Джина, — давайте дадим Дейзи немного прийти в себя. Только взгляните — она ведь едва стоит на ногах от шока.
— Что уж тогда говорить обо мне, — вмешалась в разговор миссис Экрейд. — Я вообще ничего не понимаю. О каком еще художнике мы должны узнать?
— Пожалуй, Джина права, — согласился Роберт. — Поговорим чуть позже. Дейзи наверняка очень устала после работы и хочет отдохнуть в своей комнате.
Дейзи вздохнула и судорожно начала собирать обрывки бумаги.
— Я только сейчас уберу и… ой. — Она едва не выронила картину, однако выпускать ее из рук не желала ни на секунду. Напротив, Дейзи прижала полотно к груди, словно кусок холста был самой большой драгоценностью на свете.
— Дейзи, прекрати ползать по полу. Я уберу сама, — снова пришла ей на помощь Джина.
Дейзи одарила ее благодарным взглядом. До чего же ей повезло с младшей сестрой! Смешно вспомнить, но все детство она жаловалась, что родители не подарили ей братика.
— Я поднимусь к себе, — почти виноватым голосом пробормотала Дейзи, прошмыгнув мимо ошарашенной матери к лестнице.
— Это не избавляет тебя от объяснений, — предупредил отец.
— Конечно. Чуть позже я обязательно расскажу вам все.
Роберт пристально взглянул на улыбавшуюся Джину.
— Если ты что-то знаешь, то лучше расскажи сейчас. Вечно у вас с Дейзи секреты!
— Я знаю не больше вашего, — огрызнулась Джина, сочтя за лучшее по-быстренькому куда-нибудь скрыться.
Не хватало еще снова отдуваться за Дейзи. В конце концов, она не ждала от сестры откровенности, а сама попыталась выяснить все, что было в ее силах. Родители тоже могли навести справки об Алексе, прежде чем благословить дочь на брак с ним. Вот так-то.
— Где же она, черт побери?! — воскликнула Дейзи.
Она уже перерыла всю комнату, выдвинула ящики письменного стола, перетрясла одежду, книги… Визитки Филиппа нигде не было.
Неужели все-таки потеряла? Забавно, усмехнулась Дейзи. Сколько раз она пыталась избавиться от карточки Филиппа, ей всегда это не удавалось. Однако как только понадобился номер его телефона… Что же делать? Неужели придется срочно лететь в Париж, даже не предупредив Филиппа о визите? А вдруг он послал ей картину, потому что хотел окончательно избавиться от всякого напоминания о ее существовании?
Нет, остановила себя Дейзи. Достаточно взглянуть один раз на портрет, чтобы безошибочно определить, что его создатель любил изображенную на нем женщину. В этом не было никаких сомнений.
Дейзи осмотрела комнату в надежде, что злополучная карточка волшебным образом окажется на самом видном месте. Однако чуда не произошло.
Главное — не паниковать, а сосредоточиться и попытаться вспомнить, куда я ее положила, решила Дейзи. Она присела на край кровати и стала прокручивать в памяти события. Задача оказалась не из легких. Во-первых, за последний месяц в ее жизни произошло огромное количество происшествий, хороших и плохих… А во-вторых, не было ни дня, чтобы она пребывала в уравновешенном состоянии. Ее словно бросало из одной эмоциональной крайности в другую. Счастье общения с Филиппом сменялось угнетающими мыслями о предательстве Алекса.
Неожиданно Дейзи осенило: визитная карточка осталась в кармане того самого жакета, в котором она уезжала из Парижа.
Где же он? Дейзи растерянно озиралась по сторонам. Все вещи лежали либо на полу ее комнаты, либо на кровати. Створки пустого шкафа были раскрыты. Создавалось ощущение, словно по комнате Дейзи пронесся тайфун.
Может быть, жакет внизу, в холле? — уцепилась за спасительную соломинку Дейзи и, ни секунды не медля, бросилась из комнаты. Она сбежала по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки и рискуя не только подвернуть или сломать ногу, но и получить более серьезную травму. Впрочем, сейчас это не имело никакого значения. Главное — отыскать визитку Филиппа, позвонить ему, попросить прощения и сказать о своей любви.
